Скипетр дракона - Эд Гринвуд

— Он будет полезен для меня, а для Аглирты будет представлять меньше опасности, чем в ваших слабых руках, о могучие Высочайшие Князья. Дваер — не та вещь, которой может играть кто-либо, кроме мага… да и то мага ответственного и выдержанного.

Хоукрил пытался подняться, лицо его исказилось от боли, он упирался мечом в землю, стараясь собраться с силами и дотянуться до мага, стоящего так близко… Радужный Дракон усмехнулся и заставил Дваер призвать молнии. Будет забавно зашвырнуть человека так далеко, как видит глаз, по дороге поджаривая его, — и с такой силой это не будет стоить ни малейших усилий. Пожалуй, вон за тот холм… Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, как заставить Камень выполнять его приказания. При этом Джаварр небрежно велел Дваеру подняться над его ладонью, вращаясь и извергая искры. Радужный Дракон лениво вскинул другую руку, чтобы убить шатающегося латника, — и тут что-то серебристое и холодное как лед промелькнуло меж его пальцев, заставив его вскрикнуть от боли. Маг встряхнул рукой… и увидел кровь. Моргая, он принялся поспешно озираться, ища, откуда прилетела серебристая штука. Тощая фигура вскинулась среди лежащих на дороге тел. Еще один метательный нож летел прямо в Джаварра, а третий был уже в руке Краера. Радужный Дракон молниеносным движением уклонился от летящего ножа, схватил висящий в воздухе Дваер — и перенесся куда-то, оставив лишь несколько искр на том месте, где он только что стоял. Третий нож Краера мелькнул в воздухе лишь мгновением позже.

Над дорогой повисла внезапная тишина. Краер бросился за своими кинжалами, на тот случай, если маг перенесся лишь за соседнюю купу деревьев и теперь намеревается швырнуть молниями туда, где стоит квартирмейстер. Собрав оба ножа, Краер резко развернулся, пригнулся к земле и застыл, прислушиваясь… и не слыша ничего, кроме шороха листьев. Со всеми предосторожностями Высочайший Князь обследовал близлежащие заросли, ища кого-нибудь — лучников или же убийственно настроенного молодого мага. Листья шелестели так же радостно, как всегда, солнечные зайчики танцевали в лесном сумраке, и среди высоких темных древесных стволов не маячило ничего угрожающего. Безмолвно, но яростно выругавшись, Краер помчался обратно к дороге. Хоукрил неподвижно лежал ничком, чуть слышно всхлипывая, — это означало, что ранен он очень тяжело, иначе он вообще не издал бы ни звука. Сараспер и Эмбра тоже не шевелились, и теперь, когда Дваер исчез, Делнбон ничего не осмеливался предпринять, даже если они умирают… ничего, кроме разве что молитвы…

— Праотец Дуб и милосердная Владычица, — дрожащим голосом начал Краер, перелезая через тела убитых лучников и направляясь сквозь рой жужжащих мух туда, где лежал Хоукрил, — услышьте ныне мою…

— Тант тем, кто на дороге! Высочайшие Князья, я иду с миром!

Краер вскинул голову. Голос был мужской и юный, не такой, как у Джаварра, и в нем звучала неуверенность. А слово «тант» на наречии приграничных земель означало: «Я приветствую вас, я иду с миром и не хочу получить стрелу в ответ», — но это мог крикнуть любой человек, стремящийся подойти поближе, дабы нанести удар.

Одним яростным прыжком Краер пробился сквозь заросли папоротника и бросился в лес — туда, откуда донесся голос; в каждой руке маленький человечек сжимал по сверкающему кинжалу.

— Так почему вы хотите ехать со мной? — мягко спросил новоявленный барон Аглирты. — Скажите же мне правду.

Молодой латник покраснел и бросил быстрый взгляд на товарища постарше, стоявшего рядом с ним. Тот нахмурился, устремив на Датджека бесстрастные серые глаза, и сказал:

— Я слышал о вас, Датджек, — плохое и хорошее, но о победах рассказывали больше, чем о поражениях. И еще говорили, что вы не бросаете своих. Это хорошо — и это то, чего я хочу от короля. Так что, если честно, мы здесь вот зачем: чтобы найти для Аглирты новую дорогу к славе. Мы хотим состариться в сильном королевстве, и именно что в королевстве, а не в Землях Без Короля, где бароны без конца грызутся друг с другом и нанимают магов, чтобы те испытывали свои новые заклятия на народе Долины.

Кровавый Меч задумчиво кивнул.

— Новая дорога к славе для Аглирты. — Он поднял взгляд и оскалился в яростной усмешке. — Принимаю это объяснение — потому что это то, чего и я тоже желаю. — Он поднялся и протянул руку. — Давайте проложим эту дорогу вместе.

Регент Аглирты подошел к висящей на стене карте, посмотрел на нее примерно в пятидесятый раз за этот день и вздохнул. Ни Спящий Король, ни кто-либо из его коронованных предшественников не считал необходимостью иметь карту Аглирты, а Эзендору Черные Земли теперь не помешали бы и три такие карты — чтобы отметить камешками и деревянными флажками все вылазки и завоевания алчных баронов и их войск. Воистину они и силптарские маги так обнаглели, что считают Аглирту личным виноградником, который могут обирать в свое удовольствие, — не говоря уже о собственно аглиртских магах, таинственных коглаурах и павших жрецах Змеи. Да уж, служители Змеи орудовали в каждой деревушке, на каждом постоялом дворе, от одного конца Земель Без Короля до другого.

Эзендор Черные Земли вздохнул. Когда он был бароном-воином по прозвищу Золотой Грифон, главным соперником Фаэрода Серебряное Древо, многими ненавидимым и многими поддерживаемым, но всеми уважаемым, он мог ездить верхом, разить противников мечом и вершить правосудие так, как ему хотелось, время от времени посылая проклятия отсутствующему королю, но чаще осыпая крепкими словечками своих соперников. Теперь, когда он бродил по гулким сводчатым покоям дворца на острове Плывущей Пены, под неотрывными честолюбивыми взорами сотен сладкоречивых придворных, руки его жаждали взяться за меч и обрушить его на врага в неистовом пылу битвы.

Однако Черные Земли не осмеливался покинуть место властителя — чтобы не дать захватить его кому-нибудь другому или чтобы не пропустить какое-нибудь срочное послание и не остаться в неведении относительно того, о чем свидетельствует эта карта или что болтают беспечные языки. О милостивые Трое, неужели ни у кого в Аглирте нет иных дел, кроме как строить заговоры, точить кинжалы и пускать их в ход под покровом ночи?

— Мы могли бы стать великой страной! — неожиданно взревел регент, испугав ближайшего пажа, стоявшего у двери рядом с невозмутимым стражником. — Мир и несколько хороших урожаев — и мы могли бы купаться в деньгах, а подданные наши удостоились бы лучшей участи…

Оборвав свою пылкую речь, Черные Земли снова шагнул к карте. «И я мог бы отправиться на охоту», — добавил он про себя. Взгляд его обежал значки, изображающие Клыки Бурь; регенту подумалось, насколько плохо карта отображает маленькие сокрытые овраги и тайные тропы. Нужно что-то с этим сделать… если стране будет дарован мир. «Я бы охотился на предателей, изгоев и бродячих магов, которые стали нестерпимым проклятием для этой прекрасной земли».

Скривив губы, Черные Земли отвернулся от карты. Ничего нового!

— Я так понимаю, что воин-ветеран по имени Белт Ардурган живет здесь, — сказал военачальник. Облаченный в сверкающие доспехи, он, словно башня, возвышался над окружающими, сидя в седле боевого коня. — Я верно понимаю?