Страшная тайна смартфона - Алла Озорнина

Никита улыбнулся. Как ни странно, от присутствия Риты ему было спокойнее, несмотря на то, что она несла всякую чушь. Даже тяжесть в ногах прошла и дышать стало как будто бы легче.

– Так скажешь или нет, что за игра-то? И почему нас всего двое? Где остальные? – не отставала Семикотова.

Вот достала! Ну что он может сказать, если сам ничего не знает!

– Дай осмотреться, не лезь пока.

– Странная какая-то игра, – пробурчала Семикотова. – Онлайн, что ли?

– Ага, онлайн. Только мы почему-то оказались по другую сторону онлайна.

– Здорово! – обрадовалась Рита. – Это покруче, чем в «Битве экстрасенсов»!

«Все-таки не зря говорят, что все девчонки дуры», – подумал Никита. Лично его эта непонятная ситуация совершенно не радовала. Он вспомнил предупреждение, что в случае разрядки аккумулятора что-то такое будет… Что будет – в его памяти не отложилось, но ясно одно – ничего хорошего. Никита посмотрел насколько заряжен смарт и облегченно вздохнул. Все хорошо. Пока. Потом включил фонарик в телефоне и осмотрел прилегающее пространство. Вдаль уходил коридор (правда, невозможно было определить, насколько длинный), но по ширине такой же, как в библиотеке. Только вот стены были побелены, а не выкрашены, как там, в мерзко-зеленый цвет.

«Интересно, в чем заключается игра?» – подумал Никита, выключая фонарик. Снова стало темно.

– Ты че, дебил? – послышался голос Риты. – Как мы теперь идти будем? Мало того, что в какую-то фигню меня притащил, так еще и фонарик выключил. Точно, дебил!

– Зарядку беречь надо, – сказал Никита. – У тебя телефон с собой?

– В гадальне, в сумочке остался.

– Тогда тем более, – ответил он и, взяв Семикотову за руку, придерживаясь стены, осторожно ступил вперед.

– Че хватаешься-то? – Рита выдернула руку. – Делать нечего?

– Ой, извини. Думал, ты темноты боишься.

– Прям, боюсь! Было бы чего бояться!

Но тут же сама нащупала плечо Никиты и изо всех сил опять вцепилась в него.

Шаг, другой, третий… Никита вспомнил те примитивные игры, которыми увлекался в начальных классах. В них, чтобы выиграть, нужно было убить каких-то бандитов, или вампиров, или еще какую-то нечисть, которая пряталась то в замке, то среди гор. Время от времени она, эта нечисть, выглядывала из-за какой-то скалы или из какого-то зала, и нужно было успеть в нее стрельнуть.

А что если и здесь для того, чтобы выиграть, то есть выжить, нужно будет… стрелять? Причем в реальных людей? Сможет ли Никита это сделать? А если не сможет? Тогда, выходит, они с Ритой обречены на верную гибель?

Продвигались медленно. Никита то и дело натыкался на стоящие вдоль стены деревянные ящики, и об угол одного из них он так ударился коленом, что запрыгал на одной ноге.

– У-у! Ой, не могу! Ой!

– Ты че, рехнулся?

– Ага, рехнулся! Коленку разбил!

– Так смотреть надо, куда идешь!

– Посмотришь тут, когда темень кругом!

Теперь Никита шел с вытянутыми вперед руками.

– Ух ты, кадушка!

Никита нашарил крышку, отодвинул – по подвалу разнесся аромат соленых огурчиков.

– Огурец хочу! – послышалось сзади. – Достань огурец!

Выполняя просьбу, Никита так перегнулся через край бочки, что чуть было в нее не нырнул. Но удержался. Нащупал два небольших огурчика и, выпрямившись, протянул один Рите.

– Идем дальше! – сказал Никита и, все так же вытянув руки перед собой, сделал большой шаг вперед. Ладони коснулись чего-то прохладного, шаткого и неустойчивого – и это что-то упало и покатилось, оглашая темный подвал веселым звоном. Ведра! Видимо, он наткнулся на стоящие столбиком пустые ведра, которые свалились и рассыпались по подвалу. Он включил фонарик – точно! Выключил, и почти тут же послышались топот ног, голоса, далеко, в конце коридора, появилось два мерцающих огонька. Звонкий девичий голос прокричал:

– Кто здесь?

– Где мы? – прокричал в ответ Никита.

Огоньки быстро приближались. И вот уже видна девушка со свечкой в руке, а позади – огромная фигура мужчины. Отодвинув девушку – теперь была видна ее рыжая прядь волос, выбившаяся из-под косынки, фигура огромной ручищей схватила Никиту за ухо и прошипела:

– Ага! Попались, голубчики! Ну наконец-то! И знайте: вам это даром не пройдет!

– Отпустите, больно! – закричал Никита.

– Больно ему! А мне каково!

Все так же держа Никиту за ухо, как будто бы тот только и норовил убежать, и, таща его за собой, фигура двинулась вдоль коридора, назидательно говоря идущей следом девушке:

– Ты это, Дунька, за девкой-то присматривай, не ровен час, сделает ноги.

– Да куда их делать-то, Митрофан Ильич! – ответила Дунька.

– Прям, больно нужно ноги-то от вас делать! Знать бы куда, может, и сделала бы! – вставила Рита.

– Ты смотри, какая языкастая! – сказал Митрофан Ильич. – Язык-то я тебе быстро укорочу!

– Ну-ну, попробуйте!

Так, под препирательства Митрофана Ильича и Риты все поднялись по лестнице и оказались в довольно просторном темном помещении.

– Отпустите меня! – взмолился Никита – похоже, что здоровяк забыл уже, что крепко-накрепко впился клешней в его ухо. – Больно же!

Оставив в покое ухо Никиты, Митрофан Ильич уставился на Дуньку:

– Кто это, Дунь?

– Так откуда ж мне знать, батюшка? Сама этих людей впервой вижу!

Митрофан Ильич посмотрел на Дуньку с недоверием.

– И давно они здесь?

– Да, батюшка, честное слово, не знаю я их! Христом Богом клянусь!

– А как тогда они в подвале оказались? Ты что, дверь не замыкаешь? Аль заодно с ними?

– Обижаете, Митрофан Ильич! – сказала Дунька и потрясла перед ним связкой ключей. – При вас же сейчас замок открывала!

– Да еще огурцы наши едят! Дайте сюда! – Митрофан Ильич выхватил из рук Никиты и Риты остатки огурцов, сунул их Дуньке. – Уберешь! – Он направил пламя свечи на Никиту и вдруг, отпрянув в сторону, перекрестился.

– Господя…

Перекрестилась и Дунька, вцепившись в рукав хозяина.

– Этого еще не хватало! – произнес Митрофан Ильич. – Упыри! Вот она, нечисть, теперь все понятно! Ну наконец-то поймали! – радостно добавил он и потер руки. – Всему поселку на счастье.

Никита понял, что речь идет о нем с Ритой.

– Что же теперича делать? Говорят, вроде, сперва надо голову отрезать, – а потом – кол осиновый вбить… – продолжал Митрофан Ильич. – Соседей надо позвать, один не совладаю… И к тому же тут и голова-то не одна… Беги-ка, Дунька, однако, за Филиппычем, а потом – за Васильичем, да поскорее!