Слепой Орфей - Александр Мазин

– Иди к нам,– позвала черноволосая.

Не Ивана позвала. Помощника. И зверь пошел. Нет, пополз на брюхе и уткнулся огромной головой в обсидиановые колени.

– А ты уходи,– добродушно посоветовала черноволосая.– Ты не нужен. После.

– Карина! – позвал Иван.

Мир плыл и качался, но мыслил Басов на удивление ясно.

– Карина!

Карина рассеянно улыбалась. Она не слышала.

Зверь повернул башку, глянул на Ивана. Глаза у зверя были виноватыми.

Прозрачноголовая резко, как кузнечик, прыгнула вперед. Через зверя – к Ивану. Сверкнула золотая рука, рванула (Иван еле успел увернуться) бедро, выхватив кусок мяса. Боль швырнула Ивана вверх…

И он увидел вокруг обшарпанную кухню, а напротив – присевшего на корточки И-Цзына с чилимом в зубах. И-Цзын одной рукой держал Басова за волосы. В другой – пустой шприц. Ныло бедро. Но сильнее болела точка на шее.

И-Цзын отпустил волосы Ивана. Тот потрогал шею, поглядел на пальцы – кровь.

– Не ссы,– пробухтел И-Цзын.– Веняк не проколол. Извини, что обломал. Стреманулся, как ты рожей на синий цвет пошел.

– Как на синий? – тупо спросил Басов и украдкой пощупал бедро. Целое, слава Богу! Боль уже сошла на нет.

– Посинел,– охотно пояснил им Дуло.– Как будто душат тебя. Ну я тебя сразу и стимульнул. Чтоб жмурика не сыграл. Ну, как вошло, херово?

– А… – Басов махнул рукой.– Сговнил твой Помощник!

И-Цзын пожал плечами.

– Жив – и ладно,– философски заметил он.– Водки налить?

– Нет. Я пойду.

– Валяй. На ногах стоишь?

Иван поднялся. На ногах он стоял. Правда, не очень уверенно.

– До дома дойду… Как-нибудь,– проговорил он.

И-Цзын порылся в кармане, выволок смятый комок денег.

– На, тачку возьмешь. Еще заментуют.

– Да есть у меня деньги,– попытался отказаться Басов.

– Не кизди. Нету. Я смотрел. Бери, твою мать! Что мне ими – стены оклеивать?

В комнате неприкаянно бродил бритый торчок. Увидев Басова, оживился и полез драться. Иван отпихнул его. Слабо, но торчку хватило. Рухнул и остался лежать, осовело глядя в потолок.

Только сидя в машине, Басов понял, что результат его дурацкого астрального «вояжа» в целом можно считать положительным. Кто бы ни были эти две чертовки, к поганому бесу они отношения не имели. И дурного, ну, по крайней мере, очень дурного – Карине не сделают. Не худо бы еще ее найти…

Стежень приехал в город чуть позже полудня. Вместе с Мариной. Сначала съездили к следователю. Марина дала показания по делу об убийстве мужа. Стежень при этом не присутствовал, зато присутствовал приглашенный Игоевым адвокат. Допрашивали вдову крайне деликатно. Надо полагать, и РУОП, и прокуратура были предупреждены сверху. С «крышей» Шведова оказалось договориться потрудней. Но авторитет Спортсмена Ласковина плюс предъявленные трупы боевиков Михаила плюс денежная компенсация из средств фирмы покойного Шведова уняли жажду мести. О Морри никто и не заикался. Даже в нынешний мистический век простому русскому бандиту трудно поверить в потусторонее существо.

После следователя поехали к Кириллу, а тот, в свою очередь, позвонил Ласковину и Фрупову.

Совещание охотников за нечистью состоялось в живописном холле на втором этаже. Под чириканье птичек.

– Нельзя сказать, что мы проиграли,– заявил Кирилл.– Скорее, вернулись к начальному положению. От ликановских ребят его отсекла смерть Ликанова. От ваших,– кивок Фрупову,– его тоже обрубили. Так?

– Экзорцизм провели по полной программе,– заверил Владимир.– С церковью у нас отношения хорошие.

– Даже слишком,– хмыкнул Ласковин, припомнив старое.

Фрупов только ухмыльнулся. Из заварушки он единственный вышел с прибытком: стал номером один в «отделе по связям с общественностью».

– Итак,– продолжал Игоев,– от города мы его отрезали. Примерное местонахождение твари нам тоже известно. При этом один из нас может его выследить,– кивок Стежню,– а другой,– кивок Ласковину,– уничтожить. Предположительно. Глеб?

– Выследить я его могу,– согласился Стежень.– Но что толку? Он опять смоется. Это первое. А второе: он в любой момент может опять оказаться в городе. А ориентируется он теперь не в пример лучше. «Национальное возрождение» нашел и обратал мастерски. Притом что мы сами вышли на них совершенно случайно.

– Кто говорит о случайности? – пророкотал Игоев.

Стежень бросил на друга быстрый взгляд.

– Согласен,– сказал он.– Слово «случайность» беру назад. Но все остальное в силе.

Некоторое время все молчали, обдумывая сказанное. Затем выступил Фрупов.

– Еще одна неприятная деталь,– произнес он.– Насколько мне объяснили, это существо способно использовать знания и опыт тех, в кого вселяется.

– К сожалению,– подтвердил Игоев.

– В таком случае нам здорово не повезло. Человек, в котором он сейчас обитает, Геннадий Романович Горшков, в прошлом офицер ВДВ и инструктор по… назовем это диверсионной работой. В свое время мы приглашали его в нашу организацию, но он отказался.

– Почему? – спросил Ласковин.

– Деньги.

– Понятно.

– Даже сам по себе он очень серьезный противник,– продолжал Фрупов.– А в сочетании с Морри… Мне даже трудно это оценить.

– И все-таки нам повезло,– неожиданно проговорил Игоев.

– В чем? – одновременно спросили Ласковин и Стежень.

– Если бы Морри обитал не под Питером, а под Москвой, дело обернулось бы куда хуже.

– Да,– сказал Фрупов.– Интересная мысль. А если такая тварь действительно обитала где-нибудь в Подмосковье и вышла в свет чуть пораньше нашей? Это объяснило бы многое.

– Такая или не такая, бесов вокруг хватает. И у нас, а в Москве – тем более.

– Не спорю,– согласился Игоев.– Где злато, там и бесы. Но, друзья, напомню: у нас есть конкретная проблема. И решить ее следует тоже конкретно. Есть предложения?

– А если его как-то пометить, спрыснуть каким-нибудь радиоактивным изотопом? – предложил Фрупов.– Чтобы не только Глеб, но и любой человек с соответствующим прибором мог его вычислить.

– Смысл? – возразил Стежень.– Подключая к делу посторонних людей, мы лишь расширяем для твари возможности бегства. А касаемо радиоактивности, думаю, что и спрыскивать не надо. Останки у меня в холодильнике фонят, как чернобыльский заяц. Думаю, и свеженький носитель что-нибудь да излучает.

– Не уверен,– возразил Игоев.– Но метка кажется мне бесперспективной. Мы ничего не знаем о механизме его перехода из тела в тело. И мы ничего не знаем о его мотивации. Поэтому даже примерно не можем прогнозировать его действия.