Плоды безумия - Александр Александрович Гаврилов

его в измененном состоянии, но не могла быть уверенной в том, что парень навсегда обратился в безумца. Ведь это мог быть и временный эффект, а значит Максима все еще можно было спасти — вернуть в прежнее состояние.

Внутренний диалог Кристины внезапно прервала Алиса. Она бросила смывать с себя засохшую кровь, вскочила с места, ссутулилась, сложила руки на груди и начала ходить из стороны в сторону.

— Я так больше не могу, нужно убираться отсюда и как можно скорее, — обронила она.

Кристина с раздражением посмотрела на девушку, шмыгнула носом и провела под ним рукой.

— Успокойся и сядь на место.

— Ты что не понимаешь? Нас убьют если мы не выберемся.

Кристина нахмурила брови и облизнула разбитую губу.

— Предлагаешь свалить и оставить ребят в этой психушке? Не забывай они приехали сюда, чтобы помочь тебе.

— Думаешь они еще живы после того, что ты здесь увидела?

— Может да, а может и нет, но я не брошу их в этой дыре.

Алиса округлила глаза и начала судорожно качать головой.

— Я поняла… я все поняла. У тебя шок… ты уже не понимаешь, что говоришь. Выведи меня отсюда, — прикрикнула она.

Кристина вскочила с земли, повалила Алису на задницу приставила к ее горлу секач и оскалилась.

— Закрой рот и посади свою жопу на место, пока на твои крики не сбежалась вся община. Хочешь свалить отсюда? Вперед, никто тебя здесь не держит.

Алиса сморщила свой маленький рот и нахмурила брови.

— Я не смогу выбраться отсюда одна…

— Тогда заткнись и не мешай мне думать, и перестань маячить передо мной, — прошипела Кристина.

Алиса поднялась на ноги, отряхнулась от грязных мокрых листьев и рыкнула. Потом отошла в сторону и ударила ногой по сухому кустарнику. Затем она глубоко вдохнула носом прохладный воздух с запахом дождя и мокрой травы и выдохнула тоже через нос.

— И что нам теперь делать? — недовольством спросила она.

— Сначала доберемся до церкви и спасем Дашу, — ответила Кристина.

— Думаешь она еще там?

— Не знаю, но убегать, поджав хвост я не собираюсь.

Алиса загладила намокшие волосы, хлюпнула носом и начала нервно жестикулировать руками.

— Послушай, я все понимаю, твои друзья в опасности, но мы можем выбраться и привести им помощь.

Кристина опустила брови, прищурила глаза и посмотрела на Алису.

— Я что не по-русски сказала? Я не оставлю их здесь. Что тебе непонятно? Если у тебя горит жопа найди одежду и вали отсюда.

— Я не смогу в одиночку отсюда выбраться, — стиснув зубы прошипела Алиса.

— Тогда пойдешь со мной… или оставайся здесь…, выбирай, — твердо сказала Кристина и под глухие раскаты грома пошла через заросли. Алиса потопталась на месте, фыркнула и пошла следом за Кристиной.

Глава 28

Артём сидел на стуле в небольшой квадратной комнате. Он был абсолютно голый: его руки и ноги были крепко привязаны к спинке и ножкам деревянного стула провонявшей навозом бечевкой. Его рот стягивала тугая тряпка, которая не позволяла ему заговорить или закричать. В воздухе витало едва уловимое зловоние — нечто среднее между тухлым мясом, дешёвым очистителем с едким запахом клубники и старым советским одеколоном. Именно этот запах пробудил Артёма спустя полчаса, после того как его приволокли сюда без сознания: для чего это было сделано, парень не знал. Да и откуда ему было знать, что творится в голове у спятивших жителей этой проклятой общины.

В самом углу комнаты стоял деревянный круглый стол без скатерти, на котором медленно горела старая керосиновая лампа с жирными следами копоти на стекле. Небольшое окно, которое находилось около стола, было неровно заколочено узкими досками, прибитыми к оконной раме прямо поверх грязных кружевных занавесок коричневого цвета. На досках были неровные следы от ногтей, которые резко обрывались на подоконнике и продолжали тянуться через всю до самой двери: кто-то явно пытался выбраться отсюда наружу, но судя по кровавым пятнам под окном, и следам от ногтей ему это не удалось.

Рядом с Артёмом на старом дощатом полу виднелись засохшие кровавые разводы: тот, кто пытался убрать следы крови явно плохо старался, а быть может, ему было всё равно. В комнате было холодно. В стенах, оклеенных пожелтевшими заплесневелыми обоями с незамысловатым рисунком, были широкие трещины, размером в палец, куда со свистом проникал холодный ветер. Перед Артемом в нескольких шагах находилась перекошенная входная дверь, с которой осыпалась старая белая краска.

Снаружи доносились женские голоса и звук беготни по скрипучему полу: те, кто находился по ту сторону двери, явно спешили и к чему-то готовились.

Артем поднял голову вверх, насколько позволяла онемевшая ноющая шея и, издав болезненный звук, тяжело вздохнул носом и простонал. Его раненая нога по-прежнему болела, но повязка, которую наспех смастерил Максим, находилась на месте. Она была мокрая и грязная, из-за чего место вокруг раны покраснело и жутко чесалось, напоминая своим видом огромный нарыв.

Артем не успел опомниться, как за дверью послышался звук топота шагов, а тусклое оранжевое свечение, которое просачивалось в комнату через небольшой зазор между полом и дверью, быстро поглотила чёрная тень. Раздался хлесткий металлический щелчок — дверь медленно открылась и в комнату вошла та самая полная дама, которая была на площади. Она закрыла собой узкий дверной проем отчего Артём не мог разглядеть что творилось у неё за спиной.

На ее мокром от пота розоватом лице сияла широкая улыбка — ее круглые голубые глаза поблескивали от света лампы и смотрели прямо на Артема. Что показалось парню странным, ведь у каждого кого они встречали в этой деревне зрачки не поблескивали.

Следом за женщиной в комнату влетел удушливый запах, еще противней того, который был в комнате. Артём скривил лицо и закашлял. Запах, хотя скорее вонь, напомнил ему об извилистых проходах на центральном рынке