Чары тьмы - Катарина Керр

В каминах пылал огонь, ярко горели свечи. Моргая, Джилл стояла у двери, в то время как стражник отправился поговорить с гвербретом. Возле большого слуги подавали ужин боевому отряду из ста человек. Воины восседали за длинными столами. За отдельным столом для почетных гостей и хозяев гвербрет трапезничал один. Джилл осматривалась по сторонам. Искусная работа каменщиков, прекрасные шпалеры, серебряные кубки и канделябры на столах… Джилл испытала желание отругать весь патруль. Почему эти «олухи не отправили послание капитану гвербрета, вместо того, чтобы заставлять ее врываться к великому лорду и беспокоить его за ужином? Грязный серебряный кинжал, вроде нее, должен был бы ждать снаружи во дворе.

Вид самого Блейна едва ли успокаивал. Когда стражник поговорил с ним, гвербрет надменно откинул голову и встал, гордо расправив плечи. Он оказался гораздо моложе, чем ожидала Джилл, на вид приблизительно двадцати двух лет, и поразительно напомнил ей Родри, синеглазый, с черными волосами. Хотя, конечно, не мог сравниться в красоте с ее мужчиной.

— Иди сюда, серебряный кинжал, — приказал он. — Что там за послание?

Джилл поспешила к нему и уже начала опускаться на колени, но потеряла равновесие и чуть не растянулась на полу.

— Простите, ваша светлость, — пробормотала она. — Два дня в пути, а до этого — сражение.

— Клянусь задницами богов! Тогда поднимайся с проклятого пола и садись на стул. Паж! Меда! Тащи кубок! Шевелись! Этот парень, должно быть, голоден.

Пока удивленные, пажи приходили в себя, Блейн схватил Джилл за плечи, помог ей встать и усадил на свой стул. Он сам сунул ей в руку кубок с медом, затем устроился на краю стола, позабыв о еде.

— Готов поспорить, что угадал, — сказал он. — На этом перевале, по которому таскаются демоны, опять возникли неприятности.

— Именно так, ваша светлость.

Пока Джилл рассказывала, подошел капитан Блейна, чтобы тоже послушать новости. Это был крепкий мужчина тридцати с лишним лет; на его щеке выделялся побледневший шрам. Когда Джилл закончила говорить, гвербрет повернулся к нему.

— Комин, возьми пятьдесят человек и запасных лошадей и отправляйся в путь сегодня же ночью. Я… так, подожди минутку. — Блейн схватил кусок жареного мяса с золотой тарелки и бросил Джилл. — Хлеб возьмешь сам, парень. А теперь послушай, Комин. Гони этих бандитов, шлюхино отродье, в Йир Аусглин. Если у гверберта Игвимира хватит наглости пожаловаться, то скажи ему вот что: если мы не увидим их головы на копьях через неделю, это означает войну.

— Все сделаю. Как только будут новости, отправлю посыльного.

Пока они обговаривали детали, Джилл продолжала есть. Когда Комин ушел, чтобы выбрать людей, Блейн взял свой кубок и быстро выхлебал мед — так жадно, словно это была чистая вода. Паж, поджидавший поблизости, тотчас же шагнул вперед и ловко долил кубок.

— Похоже, ты едва прикоснулся к меду, — заметил Блейн, обращаясь к гонцу. — Что ты за серебряный кинжал, если так медленно пьешь? Как тебя зовут, парень?

— Джилиан, ваша светлость, и я не парень, а девушка.

Блейн уставился на нее, потом откинул голову и расхохотался.

— Похоже, я старею и слепну! — все еще улыбаясь, воскликнул он. — Да, на самом деле девушка! Что же заставило девушку ступить на долгую дорогу?

— Мужчина, которого я люблю, — серебряный кинжал. Я оставила своих родственников, чтобы следовать за ним.

— Очень глупо с твоей стороны, но с другой стороны кто знает, на что способны женщины? — Он передернул плечами. — Хорошо, Джилиан. Мы не можем разместить тебя в казарме, поэтому на ночь я выделю тебе комнату в брохе.

В тот же день патруль Кама Пекла проводил остатки каравана Серила к приграничному посту, а затем воины снова отправились на поиски бандитов. Родри помог перенести Серила на койку в казарме, проследил, чтобы охранников и погонщиков хорошо накормили, а затем отправился в конюшни — проверить, в порядке ли Восход. Конюх сказал ему, что Джилл выехала на рассвете с посланием гвербрету.

— Так что она прямо сейчас должна приближаться к дану Хиррейд.

Родри посмотрел сквозь дверной проем на закат.

— Именно так. Ты когда-нибудь был в нашем городе, серебряный кинжал?

— Один или два раза. Ну, я собираюсь поужинать.

Закончив трапезу, Родри зашел проведать раненого бандита, которого заперли в сарае с припасами. В этих предосторожностях не было необходимости, поскольку юноша умирал. Он был без сознания. Родри чувствовал запах зараженной раны через бинты. Он дал умирающему воды, затем уселся рядом, разглядывая его. Никогда прежде он не видел, чтобы подобная рана так быстро убила человека — а ведь Родри принимал участие в очень многих сражениях. Конечно, грабители питаются совсем не так хорошо, как лорды. Молодой человек, несомненно, нередко голодал и поэтому сильно ослаб. Тем не менее заражение должно было распространяться медленнее, в особенности после того, как Джилл обработала рану. Она ведь сделала перевязку сразу же после того, как юноша был ранен! Если кто-то хотел заткнуть парню рот, то ему очень повезло.

— Но была ли это просто удача? — спросил Родри вслух.

Умирающий застонал. Хотя совсем недавно Родри собирался перерезать ему горло, внезапно ему стало жаль незадачливого паренька.

Джилл проснулась поздно и, ничего не понимая, огляделась вокруг. Что она делает на этой роскошной кровати с вышитым пологом? Наконец она вспомнила: Блейн, его гостеприимство, прошлый вечер. Подняв полог, она обнаружила, что сквозь окна проникают солнечные лучи, а в дверном проеме неуверенно топчется паж.

— Э… госпожа… — заговорил он. — Гвербрет хочет, чтобы вы присутствовали на полуденной трапезе. Приготовить вам ванну? Время есть.

— Ванна — это прекрасно. Уже полдень? Боги! Скажи, супруга их светлости будет за столом? Я даже не знаю ее имени.

— Каниффа. Она уехала навестить своего брата.

Джилл возблагодарила богов за это. Она совсем не хотела, чтобы дама благородного происхождения следила за ее манерами. После ванны Джилл достала из седельных вьюков другую рубашку, которая была относительно чистой. Внезапно она опять вспомнила про браслет. Среди запасных вещей во вьюке его не оказалось.

— Клянусь льдом во всех кругах ада! Вероятно, его выкрал один из этих проклятых погонщиков!

Она в раздражении перевернула оба седельных вьюка, но драгоценная вещица пропала. Однако внизу одного из вьюков, под наполовину оторвавшейся заплаткой, лежало что-то маленькое и твердое. Джилл засунула туда пальцы и извлекла перстень с сапфиром. Большой камень был вставлен в золото, и два крошечных дракона свернулись вокруг него. Джилл долго смотрела на перстень.

— А ты как оказался в моем барахле? Наверное, Дикие украли браслет… — Она замолчала, взвешивая перстень в руке. — Браслет весил примерно столько же, не так ли?