Черный ангел - Мария Гинзбург

— Вот здесь теперь весь заряд из батареи нашего флаера.

Ирвинг покосился на механизм. «Жужелица» вдруг погасла. Несколько кратких мгновений она выглядела как ненужный мертвый кусок железа, оплетенный проводами.

— А сейчас куда заряд делся? — пробормотал Ирвинг.

Жужелица снова засветилась. Лот даже не успел ничего заметить. Он не обратил внимания и на то, что Джонс стал выглядеть гораздо бодрее. Ирвинг же как-то странно взглянул на Крэка, но ничего не сказал. Ирвинг почуял, как Джонс приложился к энергии, что плескалась в «жужелице», и сделал пару больших глотков. Но у Ирвинга не нашлось слов для того мимолетного ощущения, что промелькнуло на самом краю его сознания. Крэк, в отличие от Карла и Брюн, мог питаться не только человеческой энергией. Он мог усваивать и более грубые, необработанные виды энергии. Но если Брюн была внутренне готова к зрелищу истаивающего в воздухе автомобиля, то Ирвинг не смог расшифровать те образы, которые он увидел.

— Нашел свой учебник? — спросил Ирвинг, кивая на книгу в руках Крэка.

— Все произошло из-за того, что он попал в плохие руки, — ответил Джонс серьезно. — Теперь его надо закрыть. Но застежка, видимо, потерялась…

Ирвинг хлопнул себя по лбу и полез в карман джинсов. Крэк остановился рядом с ним, притормозил и Лот. Ирвинг не без труда извлек черную кованую застежку наружу и протянул ее Джонсу.

— Вот она, — сказал Ирвинг. — Совсем забыл про нее. Хотел отдать Карлу, но тогда не успел.

— Оно оказалось и к лучшему, — заметил Лот.

— Спасибо, — с чувством произнес Крэк.

Он хотел надеть застежку на торчащие из края книги штырьки, но передумал и переложил ее себе в карман. Тачстоуны и Джонс двинулись дальше и оказались в небольшом зале, где ощутимо пахло порохом. Лота передернуло — он узнал это место. Старший Тачстоун ускорил шаги. Ирвинг дошел до большой лужи крови на полу. Он остановился и перевел взгляд на стену, в которой зияли три пулевых отверстия. Ирвинг стоял и смотрел на них, как зачарованный. Лот добрался до выхода из зала и обернулся на брата. Крэк дернул Ирвинга за рукав.

— Пойдем, — сказал Джонс мягко.

— Я никогда этого не забуду, — прошептал Ирвинг.

Взгляд его приобрел более осмысленное выражение, и он поправился:

— Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал, Крэк.

Джонс улыбнулся.

— Обращайся, — сказал он.

Троица принялась подниматься по лестнице. Она, насколько помнил Лот, выводила на обзорный балкон.

— Крэк, — сказал Ирвинг. — Я тоже касался книги. Я видел, что Карл превратился в летучую мышь… Я теперь такой, как они?

— Нет, — сказал Крэк серьезно.

Губы Ирвинга побелели.

— Ты отобрал это у меня, — сказал он, болезненно улыбаясь. — Когда воскрешал. Да?

Крэк усмехнулся.

— Если бы ты знал, чем ты хочешь владеть, ты пришел бы в ужас, — ответил Джонс. — Но грязь пристает только к гнилой душе. Здоровая душа ее отталкивает. Ты остался человеком, вот и все. Поэтому ты не смог бороться с Карлом, когда он взял вас в плен. Ты по-прежнему будешь видеть ауры других людей, но это все, к чему у тебя есть способности. Возможно, это последствия войны, когда мы все нахватались всякой дряни.

— Прости, — сказал успокоенный Ирвинг.

Крэк молча кивнул.

На самом деле младший Тачстоун был и прав, и неправ. Крэк не мог «отобрать» у него способности. Видоизмененную ДНК не свернешь обратно. И бой с Карлом Ирвинг проиграл не потому, что его душа была гипотетически здоровее, а потому, что выпил банку пива перед тем, как отправиться на эту битву. Алкоголь очень сильно ослаблял контроль над энергетическими каналами. Даже такой опытный эллорит, как Крэк, в пьяном виде начинал вязать кружева из чугунных качелей и валить деревья. Джонс знал, что его рассуждения о чистой душе окажутся созвучны той идеологии, которую успел вложить в голову Ирвинга ловкий священник. И что эта созвучность успокоит младшего Тачстоуна.

Но Ирвинг абсолютно точно почувствовал, что Джонс разрушил в его ауре каналы управления потоками энергии.

Однажды Лоту за большие деньги удалось достать схему внутренних помещений замка Быка. Это был один из первоначальных чертежей, сделанных еще Щемелининым. Лот выучил его почти наизусть. Однако же он понимал, что Суетин, а затем и Карл вполне могли произвести некоторые перепланировки. Все же, Лот надеялся, что даже если это произошло, никаких радикальных изменений в общий план внесено не было. Меньше всего ему захотелось заблудиться в замке, а в перспективе — натолкнуться на кого-нибудь из людей Шмеллинга. Голова Карла в руках Ирвинга не располагала к диалогу с таможенниками.

Но все прошло благополучно. Зрительная память не подвела Лота. Тачстоуны и Джонс выбрались на обзорный балкончик. Он находился над восточными воротами замка Быка. Балкончик был рассчитан человек на пять, не больше. Оградой ему служила легкая решетка. На ней пышно и вечно цвел вьюнок. Его раскидистые лозы и крупные цветы были выкованы из того же чугуна, что и прутья ограждения. Так же на балкончике обнаружилось кресло и небольшой столик. Видимо, покойный Карл любил просиживать здесь вечерами, любуясь видом. И он того стоил.

С балкончика были прекрасно видны даже руины церкви Благовещенья, не говоря уже о большой площадке перед мостом. Мост сейчас был поднят. Площадка, как и предупреждал Крэк, оказалась заполнена людьми. Даже в сумерках было заметно, что это не просто горожане. Темные рясы не оставляли никаких сомнений в том, что перед замком Быка собрались монахи. Крупную фигуру отца Анатолия, которую Лот узнал даже с такого расстояния, окружала полоса почтительной пустоты.

— Он привел людей на смерть, — пробормотал Крэк.

В этот момент и Лот понял, что монахи под руководством отца Анатолия собрались здесь для штурма замка Быка. Попытка действительно была смехотворной и была обречена на провал.

— Карл не стал бы стрелять по безоружным, — ответил Лот.

— Да брось ты, — презрительно обронил Ирвинг. — Ты слишком хорошего мнения о нем.

Лот хотел ответить, но тут толпа на берегу заметила их и взорвалась громкими криками. Старший Тачстоун повернулся лицом к людям и поднял руку, требуя тишины. Каковая немедленно воцарилась. Воспользовавшись моментом, отец Анатолий крикнул:

— А где упырь и ведьма?

Лот взял Крэка за ту руку, в которой Джонс держал связку мертвых голов, и поднял ее.

— Этот парень одолел упырей! — бросил Тачстоун в вечерний сумрак.

Ответом ему были радостные вопли.

— Нашего героя зовут Кирилл Иванов. Он спас не только нас, но и весь Новгород! — продолжал Лот. — Я назначаю его представителем нашей области в совете Конфедерации! Если он справился с такими тварями, то уже чиновников точно одолеет!