Крушение "Красной империи" - Николай Ефимов

Во-первых, подрыв легитимности национального государства, его коррумпирование с одновременным представлением как коллективного «врага народа».

В глобализации нет своих стран, а есть всемирное племя-каста «новых кочевников» и всемирные туземцы. Произошел разрыв искателей денег с правовыми нормами, на которых держалось прежнее мироустройство, при котором человеческий род был организован в народы, а их права и обязанности, соединяющие людей в общества, были оформлены как государства.

Глобализация ликвидирует качественные различия в происхождении денег и, следовательно, различия между нормальной и преступной экономикой. Она легитимирует множество видов «криминальной хрематистики», включая такие сверхрентабельные виды бизнеса, как торговля наркотиками, человеческими органами, живым товаром (работорговля и порноиндустрия) и т.д.

Глобализация привела к взрывному развитию антисоциальной и антигуманной философии и морали, консолидировала ее носителей и выразителей. Как будто все темные и низменные силы, которые до этого прятались в порах общества и на социальном дне, вдруг вышли на улицу и атаковали прежний порядок. Это — революция отщепенцев. Ставшая возможной благодаря важным прорывам в технологии, эта революция регрессивна, это революция гуннов. Ее врагом и объектом ненависти является любое национальное государство — кроме «империи золотого миллиарда».

Подрыв национальных государств и систем права уже привел к тому, что финансовые спекулянты могут безнаказанно разорять целые континенты и вывозить из разоренных стран сотни миллиардов долларов, обесценивать труд миллионов людей, не подпадая при этом ни под одну из статей Уголовного кодекса. Эти спекулянты ведут тихий геноцид оказавшихся незащищенными народов, подрывая условия всякой нормальной жизни. Это самым драматическим образом отразилось, например, на демографии в России.

Информационно-психологическая война против СССР началась изнутри после смерти Черненко. В результате идеологической программы перестройки была подорвана легитимность Советского государства, опорочены символы и образы, скреплявшие общество. Успех этой программы был обеспечен недопущением общественного диалога и цензурой, по своей жесткости несравнимой с той, которая была в «тоталитарном» СССР. Критика перестройки допускалась только в такой отталкивающей форме, чтобы ее можно было легко высмеять или использовать как пугало. Корректные рассудительные соображения было невозможно опубликовать ни под каким видом, даже при содействии очень влиятельных лиц в ЦК КПСС. Была обеспечена информационная блокада той части интеллигенции, которая взывала к здравому смыслу.

Идеологическая война на уничтожение Советского государства велась против всех его систем — от армии и хозяйства, образования и здравоохранения — вплоть до детских садов. Поддержки «снизу» эта кампания не получила, но этого и не требовалось. Главное было достигнуто — общество испытало культурный шок, сознание было приведено в хаос и на идейное сопротивление было неспособно. У людей была подорвана способность делать связные рациональные умозаключения, особенно с использованием абстрактных понятий. Они и сегодня затрудняются в том, чтобы рассчитать свой интерес и предвидеть риски и опасности.

Важные политические функции в этой программе выполняли разного рода «черные интернационалы». Во многих точках мира они подрывают структуры национальных государств, организуя мятеж-войны — чаще всего с псевдоэтническими и псевдорелигиозными идеологическими прикрытиями. Иногда поддержка, оказываемая им со стороны глобальных теневых сил, столь велика, что внутри государств образуются преступные анклавы, приобретающие признаки государственности. Этот вирус начинает быстро разрушать государство. Это мы видели в России на Кавказе и в Средней Азии.

Эта технология была эффективно использована для разрушения СССР. На его территории было создано несколько мятеж-войн, разожженных союзами политических и преступных группировок. Они были тесно связаны с политическими центрами в Москве, получали из центра щедрое финансирование и оружие, а информационное прикрытие носило международный характер. Насколько эффективна эта идеологическая поддержка центральных СМИ Запада, говорит тот факт, что даже многие левые политики верят, например, что на Кавказе в Чечне велась партизанская борьба за свободу чеченского народа.

В советское время Чечня была процветающей автономной республикой с настолько устойчивой советской государственностью, что пришлось сформировать из уголовников и вооружить банды, которые развязали террор против законных органов власти, а затем с большим трудом в этой зоне разожгли мятеж-войну, которая привела к трагедии всех народов региона, и прежде всего чеченского…

Здесь надо сказать о предпосылках слабости Советского государства в информационной войне. В 70-е годы в результате урбанизации и индустриализации советское общество приобрело новые черты. Под ними скрывалась невидимая опасность — быстрое и резкое ослабление прежней мировоззренческой основы советского строя и оснований его легитимности. В жизнь вошло принципиально новое для СССР поколение, во многих смыслах уникальное для всего мира. Это были люди, не только не испытавшие сами, но даже не видевшие зрелища массовых социальных страданий. Население утратило коллективную память о социальных страданиях. Молодежь уже не верила, что такие страдания вообще существуют. Возникло первое в истории, неизвестное по своим свойствам сытое общество. О том, как оно себя поведет, не могли сказать интуиция и опыт стариков, не могли сказать и общественные науки.

Одним из орудий подрыва государства России стало втягивание его в «большую коррупцию» в конце 1980-х годов. Возникнув сначала в виде отдельных очагов, коррупция охватила государственный организм и начала его «разъедать». Страна попала в порочный круг — коррумпированная часть развращает еще здоровую часть чиновничества быстрее, чем удается «вылечивать» пораженные участки. Зараза захватывает и слишком большую часть общества, так что продажность становится нравственной нормой. Коррупция превращается в самовоспроизводящуюся систему и вырабатывает механизмы, автоматически разрушающие те защитные силы, которые может собрать для борьбы с нею государство.

Пораженная коррупцией часть чиновничества смыкается с преступным миром, чтобы сообща и целенаправленно растлевать, подкупать и подчинять как раз те органы государства и общества, что должны обеспечивать их безопасность, — судебную систему и прокуратуру, органы госбезопасности, прессу и представительную власть. И не только растлевать, но и устранять и даже убивать тех, кто этому мешает. Возникает организованная преступность, которая параллельно с государством создает свою, теневую псевдогосударственность.

Коррумпированная часть госаппарата не может сосуществовать со здоровой, честной частью. Она борется не только с силами правопорядка, но со всеми функциями государства. Честный чиновник для коррумпированного — не просто конкурент, это его смертельный враг. Его надо подсидеть, оклеветать, запутать. Ради этого идут на огромные затраты и потери для государства — устраивают кадровые перетряски, «сокращения», слияние и расчленение ведомств и учреждений.