Правда во имя лжи - Елена Арсеньева

Нет же, Бориска уперся рогами: непременно хочется ему бытьджентльменом, и все тут! Да ради бога. Ежу понятно: дело не в джентльменстве, ав элементарной боязни провала. Ведь Полякофф посулил, что в Париже тем самымтретьим лицом будет не кто-нибудь, а известный эксперт, который собаку съел наСеребряном веке вообще и на Серебряковой в частности. Проверка времениизготовления холста, проверка состава красок и все прочие тонкости неминуемы.То есть обмануть его шансов никаких, а вот погореть очень крупно – запросто. Вслучае же одобрительного заключения эксперта мистер Полякофф незамедлительнооткрывает ноутбук и переводит со своего счета в «Кредит Лионе» ровно миллиончикэтих… монгольских тугриков.

Соня неожиданно засмеялась. Вдруг вспомнилось, как еще вовремя кризиса девяносто восьмого года, когда рубль падал, как кирпич с крышивысотки, беспрестанно набирая ускорение, а доллары в обменниках почему-то непринимали, она увидела на вещевом рынке написанное от руки объявление: «Куплюмонгольские тугрики» – и восхитилась чужим остроумием. Все-таки частная продажабаксов запрещалась, а тут – поди придерись!

Так вот – кстати о тугриках… Бориска уже имел дело смистером Полякофф и остался исполнен самых лучших воспоминаний о егопорядочности. Нисколько не сомневается, что клиент их не кинет. Однако у Сониимелись на сей счет свои… не то чтобы опасения, или сомнения, или мрачныепредчувствия, а так, некие, совсем слабенькие, проблески оных. Все надопредусмотреть в жизни. У мистера Полякофф, судя по фамилии, русские корни. Аэто означает, что от него можно ожидать всякой пакости, как от любогосоотечественника. Последнее время люди совершенно пошли вразнос, всяк норовитдругого если не кинуть, так подставить, не подставить, так под монастырьподвести, не под монастырь, так под статью… Даже близкие люди становятсяврагами друг другу. Коли уж сестры-близнецы оказались, как бы это поизящнеевыразиться, по разные стороны баррикад, то чего ждать от какого-то сиднейскогогостя. У него, конечно, «не счесть алмазов в каменных пещерах», но мастер,конечно, не захочет расставаться ни с одним из них. Даже странно, чтонедоверчивый Бориска, так сказать, тертый калач, настолько слепо доверяетмистеру Полякофф. Ведь этому типу никто не может помешать нанять каких-нибудьразбойников, те внезапно нападут на его доверчивых подельников, отнимут с такимтрудом добытое из Северолуцкого музея полотно – и… Правда, истории неведомыслучаи, чтобы Буратино пустил по миру лису Алису и кота Базилио, однако зачемсоздавать прецедент? Почему бы не подстелить соломки? Так, на всякий случай?Почему бы, говоря яснее, Соне себя не обезопасить, положив в сумочку некотороеколичество тысяч баксов уже сейчас? Борису об этом знать совершеннонеобязательно, тем паче Бориса рядом нет, он еще, наверное, переругивается вмузее с возмущенными смотрительницами вкупе с охранником.

Вот и хорошо. Надо поскорее воспользоваться удобным моментоми отяжелить сумочку. Но как она провезет такую кучу деньжищ через таможню?..Лучше бы сдать их в банк, а в Париже по карточке «Виза»…

Чушь. Если Соня Аверьянова сдаст в Северолуцкое отделениеСбербанка 80 тысяч долларов, начнется настоящее светопреставление. А никтодругой, кроме Сони Аверьяновой, сделать этого не сможет. Так уж сложилось…Придется что-то другое придумать. Уже придумала! Жакетик с карманами на что?Содержимое его уже сыграло свою роль, от него смело можно избавиться.«Славянка» через границу поедет в специально оборудованном кейсе. Карманыготовы к приему нового груза. Застегнуться поплотнее – и ни одна таможеннаясобака не придерется.

Ладно, что толку стоять и голову ломать! Сперва надодобраться до денег, остальное придумается потом.

Она огляделась. Машину, что ли, взять? Как-то не с рукитащиться в автобусе в этом корсете, в нем ни согнуться, ни сесть поудобнее.Нет, машина мелькнула и исчезла. Ладно, можно и пешком пройти, тут два шага.

Пришлось вынырнуть из тихого проулочка и двинутьсяоживленным бульваром. Она шла быстро, даже стремительно, опустив голову, чтобыуберечься от взглядов встречных прохожих. Встретиться с каким-нибудь добрым,тем паче недобрым, знакомым Соне Аверьяновой сейчас совершенно не с руки!

Однако, похоже, лимит благосклонности небес был уже этойособою на сегодняшний день исчерпан…

* * *

Северолуцк – городок небольшой, даже маленький. Путь откладбища до окраинных домов занял у Джейсона каких-то минут сорок. День выдалсяпрекрасный, ветер кипел в вершинах тополей, и у Джейсона постепенно отлегло отсердца. Все случившееся в кладбищенской сторожке стало казаться каким-тонереальным, особенно под ярким солнечным светом, при виде пролетавших мимоавтомобилей. Джейсон шел и шел по обочине шоссе, испытывая классическое чувствогорожанина, вернувшегося в деревню, где провел детство, и бегает (прощеньицапросим за штамп!) босиком по росистой траве. Хотя Северолуцк вовсе не город егодетства и, уж конечно, шел Джейсон не босиком. Другое дело, что пешком онстолько времени не хаживал уже много лет, и хотя слегка приустал, чувствовалнеобычайный прилив бодрости. Он даже огорчился, когда впереди показалсякирпичный девятиэтажный дом с козырьком на крыше – как бы пионер городскихкварталов.

Дом показался ему весьма уродливым, да еще на стене былонамалевано аршинными буквами: Караульная, 49. Краска подтекла, и надпись имелавесьма неряшливый вид. Да и детский деревянный городок около подъезда выгляделзаброшенным и неухоженным. В песочнице в данный момент весело копался крупныйчерный пес. Рядом, еле удерживая натянувшийся поводок, топталась худощаваяженщина с тщательно уложенными волосами, имевшими ненатурально-сиреневыйоттенок.

– Анрюшечка, – несмело, даже с некоторым заискиваниемпозвала женщина, – мальчик мой, пошли домоюшки!

Пес вильнул в ответ гладкошерстным задом и с удвоеннойэнергией принялся копаться в песке. Возможно, он обнаружил там что-тосъедобное, и теперь отвлечь его нет никакой возможности.

– Бедный голодный ребенок, тащит в рот всякую гадость! – вздохнулаженщина – и вдруг сорвалась с места и пролетела мимо Джейсона состремительностью консервной банки, привязанной к собачьему хвосту.

Джейсон с изумлением проводил глазами пса, который почему-тооторвался от вкусной гадости и понесся по двору, весело взлаивая и совершенноне обращая внимания на дополнительный груз в виде повисшей на поводке женщины.Оказалось, что пес со всех ног мчится к высокой девушке в сером платье ипросторном черном жакете, – она в это время вошла во двор.