Тяжелые времена - Хиллари Клинтон

Столкнувшись с этой новой проблемой, я поняла, что была, безусловно, права, когда еще в 2010 году излагала президенту необходимость использования «умной силы» при организации борьбы с терроризмом. Мы в Государственном департаменте методично трудились над тем, чтобы разработать инструменты и возможности, которые нам для этого могли потребоваться, в том числе преобразование нашего антитеррористического офиса в полноценное бюро во главе с помощником госсекретаря. Однако работа с остальными правительственными ведомствами порой шла удручающе медленно. Нам приходилось бороться за каждый цент финансирования. Несмотря на указания, которые президент дал в июле 2010 года, прошло более года, прежде чем Белый дом издал распоряжение о создании Центра стратегических антитеррористических связей[49]. В конечном итоге эта структура появилась 9 сентября 2011 года. В этот день я посетила Колледж уголовного права имени Джона Джея в Нью-Йорке и выступила там с большим докладом, объясняя нашу стратегию, направленную на формирование и наращивание гражданской составляющей в борьбе с терроризмом.

Двенадцать дней спустя «на полях» Генеральной Ассамблеи ООН я открыла Глобальный антитеррористический форум. Турция выступила сопредседателем, к нам присоединились почти тридцать других стран, в том числе стран Ближневосточного региона и стран с преимущественно мусульманским населением. Первые результаты в течение последующих двух лет были весьма обнадеживающими. Объединенные Арабские Эмираты изъявили согласие на то, чтобы открыть у себя международный центр по борьбе с экстремизмом, а на Мальте было запланировано открыть центр по вопросам правосудия и верховенства закона. Эти учреждения будут заниматься подготовкой полицейских кадров, методистов, религиозных и общинных руководителей и политических стратегов. Они будут проводить форумы специалистов по средствам массовой информации и связям с общественностью, которые знают, как противодействовать экстремистской пропаганде, и сотрудников правоохранительных органов, которые смогут обучить правительственные структуры и широкую общественность защищаться от террористов. Они также будут работать с методистами для разработки учебных программ, которые не будут содержать элементы ненависти и обеспечат преподавателей инструментами для защиты детей, подверженных риску вербовки экстремистами, от этой угрозы.

Важное внимание Глобального антитеррористического форума было уделено проблеме похищения детей с целью выкупа, которое стало основным источником финансирования террористических структур, связанных с «Аль-каидой», в Северной Африке и во всем мире, особенно с учетом перекрытия остальных финансовых потоков. При активной поддержке США форум разработал кодекс поведения, который был призван прекратить практику уплаты выкупа, который только поощрял новые похищения. Совет Безопасности ООН поддержал эту инициативу, и Африканский Союз организовал специальные курсы подготовки для сил безопасности в странах региона, чтобы помочь им внедрить альтернативную практику.

Мы также добились определенного прогресса по линии средств массовой информации. Например, когда по Ближнему Востоку прокатилась «арабская весна», наш Центр стратегических антитеррористических связей настойчиво работал над тем, чтобы показать, что «Аль-каида» является изгоем истории. Был, в частности, подготовлен и выложен в Интернет короткий видеоклип, начинавшийся с заявления нового лидера «Аль-каиды» Аймана аз-Завахири о том, что каких-либо изменений на Ближнем Востоке невозможно добиться мирным путем. Затем следовали кадры мирных протестов в Египте и народного ликования после свержения Мубарака. Этот видеоклип вызвал массу откликов в регионе. «Аз-Завахири не имеет к Египту никакого отношения, мы сами будем решать наши проблемы», — написал в «Форуме Египта» один из комментаторов.

Этот вид идеологической борьбы имеет долгосрочный характер, он не приносит немедленных результатов, однако он крайне важен, поскольку «Аль-каиде» и связанным с ней террористическим структурам требуется постоянный приток новых сторонников для замены ликвидированных или захваченных террористов. Кроме того, экстремистская пропаганда, которой не оказывают противодействия, может спровоцировать нестабильность и поощрить на теракты. Мы были свидетелями этому в сентябре 2012 года, когда экстремисты смогли вызвать во всем мусульманском мире волну возмущения, использовав выложенное в Интернет оскорбительное, но непонятное видео о пророке Мухаммеде. В результате посольства и консульства США во многих странах подверглись нападениям.

Если несколько отстраниться и попытаться составить более широкую картину, то можно увидеть, что воинственный экстремизм сопровождает почти все актуальные сложные глобальные проблемы. Он пускает корни в кризисных зонах и в бедных районах, процветает при репрессивных режимах и в отсутствие верховенства закона, провоцирует ненависть между общинами, которые мирно жили бок о бок в течение нескольких поколений, использует кризисную ситуацию в стране и конфликт между государствами. И это является доводом в пользу того, чтобы Америка была вовлечена в решение самых сложных задач в самых проблемных районах по всему миру.

Еще с тех времен, когда я училась в младшей школе и была девочкой-скаутом, я помню песенку: «Когда заводишь новых друзей — не забывай о старых. Старый друг лучше новых двух». Для Америки нет ничего ценнее нашего проверенного временем союза с Европой.

Когда Соединенные Штаты подверглись террористической атаке 11 сентября 2001 года, Евросоюз без малейших колебаний поддержал нашу страну в этот трудный час. Заголовок во французской газете «Монд» гласил: «Мы все — американцы». На следующий день после этого события НАТО впервые за всю историю своего существования обратилось к статье V Вашингтонского договора, которая предусматривает, что нападение на одного союзника рассматривается как нападение на весь союз в целом. После десятилетий тесного сотрудничества, в течение которых Америка и Евросоюз стояли плечом к плечу на пляже «Юта»[50], на пограничном контрольно-пропускном пункте «Чарли»[51]и в Косово, европейское сообщество было твердо намерено снова поддержать нас в эти трудные времена.

К сожалению, со времен нашего полного согласия и единства мнений наши отношения значительно ухудшились. Большинство наших европейских союзников не согласились с решением вторгнуться в Ирак. Многие из них отдалились от нас из-за политики «кто не с нами, тот против нас» администрации президента Джорджа У. Буша. Воплощением этой политики была характеристика Франции и Германии как стран «старой Европы» министром обороны США Дональдом Рамсфелдом в разгар прений относительно иракского конфликта в начале 2003 года. К 2009 году положительное отношение европейцев к США значительно снизилось: с 83 % сочувствующих в Соединенном Королевстве и 78 % в Германии в 2000 году до 53 и 31 % соответственно в конце 2008 года. Очевидно, что перед администрацией нового президента Обамы стояла трудная задача.