Совы охотятся ночью - Энтони Горовиц

Саму комнату украшали шелковые обои в китайском стиле, с птицами и листьями лотоса. Это сразу вызвало у Пюнда некие смутные ассоциации: ему недавно довелось бывать в каком-то похожем месте. Сыщику потребовалось несколько секунд, чтобы связать его со спальней в особняке Парджетеров в Найтсбридже. Он и сам удивился, почему вдруг подумал об этом. У Мелиссы вкус был более изысканным. Она добавила муслиновые занавески, сухие цветы, шелковый балдахин над антикварной кроватью. Ковер был цвета слоновой кости, мебель, выглядевшая французской, имела ручную роспись: бретонский bonnetière[17], комод с выдвижными ящичками и письменный стол с двумя аккуратными стопками писем. Пара позолоченных столиков и две лампы стояли по обеим сторонам кровати. В одной из ламп была хорошо видна трещина в стеклянном абажуре. Пюнд заметил телефонную розетку в стене и предположил, что сам телефон стоял на том столике, что располагался дальше от двери. Аппарат полицейские забрали, ведь он в конечном счете послужил орудием убийства. Открытая дверь вела в санузел, где имелись душ, ванна, унитаз и, что необычно, биде.

— Боюсь, помещение вычистили и прибрали, — извинился Крол. — Мы сохраняли его в первоначальном состоянии четыре или пять дней и сделали много фотографий, которые я вам покажу. Но мистер Пендлтон очень расстраивался. Комната в таком виде постоянно напоминала ему о случившемся, и в итоге, приняв во внимание его нервное состояние, я уступил и позволил навести здесь порядок. Разумеется, я не знал тогда, что вы приедете. Вы уж простите.

— Ничего страшного, старший инспектор. Вы поступили совершенно правильно. Но будет полезно, если вы опишете, какой обнаружили эту комнату, когда вошли.

— Конечно. — Крол огляделся, собираясь с мыслями, прежде чем начать. — Мелисса Джеймс лежала на кровати. Ужасное было зрелище. Не знаю, доводилось ли вам прежде видеть жертву удушения, но это страшный способ умереть. Голова потерпевшей была повернута, одна рука заведена за шею. Глаза страшно выпучены и налиты кровью. Губы распухли. С вами все хорошо, мисс Кейн?

Мэделин Кейн стояла у письменного стола, но, слушая доклад о жутких деталях, резко побледнела. Она сделала шаг назад, как бы стараясь сохранить равновесие, а затем покачнулась и едва не упала, сбросив при этом на пол одну из стопок писем. На секунду показалось, что сейчас она сама последует за ними.

— Мисс Кейн! — Аттикус поспешил на помощь.

— Простите, мистер Пюнд. — Глаза женщины напряженно смотрели из-за очков в роговой оправе. Она с трудом опустилась на колени и подобрала письма. — Так неловко с моей стороны… Я прошу прощения.

— Нет никакой нужды извиняться, — заверил ее сыщик. — Это я свалял дурака и поступил необдуманно. Вам стоит пройти вниз.

— Спасибо, мистер Пюнд.

Он помог секретарше встать, та передала ему письма и заметила:

— Боюсь, для меня испытание в самом деле оказалось слишком тяжелым.

— Давайте я провожу вас?

— Нет, со мной все хорошо. Еще раз извините. — Мисс Кейн натужно улыбнулась. — Пока я работала в «Юнайтед Бискитс», со мной ничего подобного не случалось.

Она поспешно вышла из комнаты.

— Хотите, я буду делать для вас записи? — спросил Крол. Он явно был огорчен случившимся.

— Уверен, я сам смогу запомнить все подробности. — Пюнд закрыл дверь. — Было ошибкой с моей стороны привести мисс Кейн на место преступления, — добавил он. Потом повернулся к письмам на столе. — Но у меня никогда прежде не было секретарши, и я еще не выработал верной линии поведения.

— Мне продолжать?

— Разумеется, старший инспектор.

— Так вот, у потерпевшей на шее были две потертости, а также имелись следы крови в ушных каналах. Боюсь, серьезного сопротивления она не оказала. Покрывало было помято, жертва потеряла одну туфлю, но под ногтями мы ничего не обнаружили. Полагаю, на мисс Джеймс напали сзади. Вот почему она не смогла дотянуться до убийцы.

— Вы уверены, что это был мужчина?

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, мистер Пюнд, но мне почему-то сложно представить, как одна женщина душит другую.

— Это весьма необычно, согласен.

— Тело, как известно, обнаружил доктор Коллинз. Человек он разумный и, за исключением попытки реанимировать мисс Джеймс, больше ничего здесь не трогал.

— Как насчет орудия убийства?

— Она была задушена шнуром от телефона, стоявшего рядом с кроватью. Это наводит меня на мысль, что убийство не было запланированным. Если бы некто пришел с намерением лишить хозяйку жизни, то наверняка захватил бы с собой оружие. Отпечатков на телефонном аппарате, кстати говоря, не обнаружено. Мы его исследовали, но ничего не нашли. Либо убийца протер телефон, либо он действовал в перчатках.

Пюнд принял эту информацию, не сделав никаких комментариев. И лишь спросил:

— Вы, кажется, упомянули, что были обнаружены две выброшенные бумажные салфетки?

— На самом деле их было три. Одна нашлась на нижнем этаже. — Крол подошел к туалетному столику. — Коробка с салфетками стояла здесь. В данный момент она находится в Эксетере, вместе с прочими вещественными доказательствами. — Инспектор помолчал. — Прежде чем подвергнуться нападению, Мелисса Джеймс определенно пережила серьезное расстройство. Обе салфетки мы нашли здесь: одну в корзине для бумаг, другую на полу. Они тоже у нас. Незадолго до гибели потерпевшая сильно плакала, мистер Пюнд.

— Есть соображения, что могло расстроить ее?

— Ну, вы слышали слова Пендлтона. Возможно, виноваты встречи в отеле: сначала с Гарднерами, потом с Саймоном Коксом. С другой стороны, все трое утверждают, что, уходя, мисс Джеймс вполне держала себя в руках.

— Их едва ли можно считать надежными свидетелями.

— Верно. Однако у нее состоялся также разговор с Нэнси Митчелл, девушкой за стойкой администратора, и та подтверждает: по виду с мисс Джеймс все было в порядке.

— Значит, очевидно, что какое-то событие сильно расстроило ее уже после отъезда из «Мунфлауэра».

— Именно. Оно, конечно, могло произойти в те выпавшие из составленного нами графика двадцать минут, на которые Мелиссе удалось исчезнуть из поля зрения. Но по моему предположению, это, скорее, случилось в результате разговора с мужем. Не будем забывать, что Фрэнсис был последним, кто видел ее живой. Они беседовали минут десять, перед тем как он поехал в оперу… что, по его словам, произошло примерно в шесть пятнадцать. Женщина определенно плакала, когда звонила доктору Коллинзу двенадцать или тринадцать минут спустя.

— Вы не сообщили мне, что именно она сказала врачу.

— Думаю, будет лучше, если вы услышите это от него сами. — Крол покачал головой и вздохнул. — Боюсь, в словах мисс Джеймс было мало смысла.