Первая исповедница - Терри Гудкайнд

– Я тоже сомневаюсь.

– Это еще не все, – сказала она, добравшись до своего привычного места возле верстака. – Сразу после того, как ты ушел, чтобы помочь Джеймсу, я встретила члена Совета Сэдлера. Он покидал Цитадель. Он рассказал, что Лотейн назначен Первым волшебником и что он еще исключил его, Сэдлера, из Совета.

– Исключил его? – Мерит наклонился в ее сторону. – Он вправе принимать такие решения?

– По всей видимости. Сэдлер храбрился, но могу сказать, что он был очень подавлен всем этим.

Мерит задумчиво поскреб щеку.

– Почему Лотейн вдруг решил избавиться от Сэдлера?

– Чтобы сократить число членов Совета до пяти – это дает возможность принимать любое решение тремя голосами. Прежде было шесть членов, и результат голосования мог оказаться три на три, что предотвращало поспешные решения. Теперь же, при пяти членах, голоса не могут распределиться поровну, как это бывало с трудными решениями. Теперь у них всегда есть гарантированное большинство, и можно принять либо отклонить любое предложение.

– Нехорошо. Я почти не имел дел с высшей властью Цитадели, но мне такое новшество кажется сомнительным. И еще сильнее меня беспокоит другое: что Лотейн понимает в ведении войны?

– У него есть свои войска.

Мерит вскинул бровь.

– Это не делает его полководцем. Лишь мелким тираном, хозяином горы мышц.

– Ну, если я права на его счет, теперь он получил шанс стать настоящим тираном.

С минуту Мерит молча размышлял, потом сложил руки на груди.

– Все это весьма тревожные новости, но что насчет твоего замужества?

Магда сделала глубокий вдох. Ей было ненавистно все с этим связанное.

– Э… Лотейн заявил, что я повинна во всех неприятностях Цитадели. Он сказал, что в Цитадели назрел раскол по причине раздора и недоверия. Видимо, немало людей, кроме нас, думают, что не такой человек должен быть Первым волшебником.

Лотейн полагает, что его проблемы с доверием народа возникли, главным образом, по моей вине. И считает, что именно мои слова подорвали его авторитет и заставили людей усомниться в нем.

– Ты что-то о нем говорила? Что?

– Когда я стояла перед толпой в палате Совета, он обвинил меня в том, что я сочинила историю о сноходцах, чтобы заставить людей присягнуть на верность Д’Харе. В ответ я обвинила его в погоне за призраками ради собственного возвышения. Я сказала, что ему мерещатся заговоры в каждой тени, тайные агенты за каждым углом, предатели за каждой дверью. Я сказала, что он озабочен только преследованием созданий собственного воображения во имя собственной славы и власти.

Мерит присвистнул.

– Ты сказала это? Публично?

– Увы. Я перед всеми обвинила его в выдумывании заговоров исключительно ради собственного возвышения. Я сказала, что ради своей выгоды он намеренно глух и слеп к правде о сноходцах.

– Не удивительно, что он обвиняет тебя в подрыве его авторитета.

– Он еще заявил, что я распространяю дикие измышления о сноходцах. Мол, мои беспочвенные обвинения настроили людей в Цитадели против него. Он сказал, что такая рознь вредна для общего дела.

Мерит, принимаясь расхаживать по комнате, отошел на несколько шагов, затем вернулся и тепло сказал:

– Тогда зачем ему жениться на тебе?

– Хочет браком со мной искоренить в людях сомнения в нем, сомнения, которые называет моими беспочвенными обвинениями. Он считает, что, если я выйду за него, это убедит всех и каждого, что я переосмыслила свои выдвинутые против него скоропалительные обвинения в неискренности и лживости, порожденные горем. Мое согласие выйти за него замуж, сказал он, покажет людям, что я верю и доверяю ему, и они будут поступать так же. По его мнению, это развеет все сомнения. Он считает, что тогда народ объединится вокруг него. Мне, сказал он, следует поступить так ради блага всех Срединных земель и во имя общего дела.

Мерит все еще держал руки сложенными, его взгляд оставался непроницаемым.

Наконец Магда наклонилась к нему и сказала:

– Я не собираюсь выходить за него замуж.

Он опустил руки.

– Ох, вот это славно.

Магда подошла к знакомому затертому верстаку. Хотя идея Лотейна о браке бесила ее, она слегка удивилась, узнав, как эта мысль расстроила Мерита. Она приободрилась – его беспокоило, как бы она не совершила ошибку, выйдя замуж за Лотейна.

Из темноты среди ящиков и материалов, наваленных на полу, выскочила Тень, запрыгнула на верстак, осторожно подобралась ближе и потерлась о руку Магды.

Пока Магда гладила кошку по спине, та приподняла круп в надежде, что и там почешут. Наслаждаясь вниманием, кошка обвила хвостом запястье Магды.

– Кто это? – поинтересовался Мерит.

– Тень. Исидора сказала, что у кошек есть слабая способность видеть между мирами. Она утверждала, что черные кошки замечают мелкие вторжения мира духов.

Мерит протянул руку, чтобы Тень могла с ним познакомится.

– Исидора знала, о чем говорила.

Тень тщательно обнюхала каждый его палец.

– Присутствие мертвеца, который затем напал на нас, Тень ощутила раньше, чем его заметили мы. Он ей определенно не понравился, – Магда улыбнулась, – но я вижу, что ты ей определенно нравишься.

Тень терлась о Мерита, мурлыча в ответ на его прикосновения. Поскольку рубашка у него была черная, кошка казалась рядом с ним на своем месте, выглядела почти его частью. Магда подумала: что если Мерит тоже может ощущать присутствие духов? Зачастую пределы возможностей магического дара казались ей загадкой.

– Сейчас я, когда сплю, накрываюсь тканью из лабиринта Исидоры, как одеялом, а возле моей подушки сворачивается калачиком Тень. – Она почесала котенка за ухом. – Правда, малышка? Но сейчас тебе пора.

– Рад слышать, – сказал Мерит. – Не обладая магическим даром, ты, похоже, все же умеешь применять находящиеся в твоем распоряжении магические вещи.

Магда улыбнулась, усаживая кошку на верстак, где та улеглась на бок, подобрав лапы, и принялась наблюдать, как Магда вынимает кусок дерева, скрывающий тайник в столешнице.

– Я хочу кое-что тебе показать.

– Это записка, которую Барах оставил мне, – сказала Магда. – Ты спрашивал о точной формулировке. Я подумала, что лучше проверить. Я знаю, как важны могут быть для волшебника такие мелкие подробности.

Внезапно встревожившись, Мерит подошел ближе.

– Ты не возражаешь, если я ознакомлюсь со всей запиской? В таких делах важна каждая мелочь. К тому же, может быть, я замечу то, что ты упустила. Конечно, если ты согласна… Не возражаешь?