Банной горы хозяин - Сергей Щеглов

Тоже мне, суперагент, шикнул на себя Валентин. Распустил нюни! Да без этого Камня, может быть, колдуны с регрессорами у меня пол-России поубивают! Хватит хныкать, до встречи со Славяном всего полчаса осталось, а дел еще невпроворот.

Полчаса? Валентин в ужасе уставился на часы. Да, семнадцать ноль одна, через двадцать девять минут надо быть в Москве. Чтобы заскочить в Демидовск, на форсаже лететь придется; но так ли сильно мне нужно в Демидовск?

Взять еще одну копию Камня? А зачем? Сердце, судя по так и не выветрившемуся полностью запаху рвоты, у меня имеется, отпить большую часть Силы сумею, будет Камень ничем не лучше копии. Высадить альгула Омара? Какая ему разница, где видеть сладкие сны – в пассажирском отсеке или в камере у Анисимова? В отсеке даже лучше, эксклюзив все-таки. Значит, летим в Москву!

– Фанк, – негромко произнес Валентин. – Изменение в программе. Цель перелета – Москва, сто метров над домом по адресу Плющиха, двадцать восемь.

– Изменения приняты, – подтвердил робот, и звезды плавно уехали вправо. Гравилет поменял курс.

Сначала Камень, подумал Валентин, потом шарик. А если останется время, и в черепушке у бин Бакра покопаюсь. Не может быть, чтобы ему совсем своих мозгов не оставили. Но сначала все-таки Камень.

Обруч вытащил из своих закромов кусочек могутовской памяти. Вот пальцы смыкаются на змеиной голове, жезл направлен в принесенный Юлианом Источник…

На предохранитель, Бублик, скомандовал Валентин. Удар сердца, еще и еще; слабое шевеление в районе копчика. Жезл Могутова отзывался теплом; паучья звезда, напротив, превратилась в ледышку. Хвост вырвался на волю прямым продолжением спины, хлестнул по кабине, не замечая материальных преград, – и замер, натолкнувшись на Камень.

Сквозь ледяной холод Сердца в грудь Валентину вонзились пять огненных игл. Сердце почуяло Силу, понял Валентин. Пора делать «Зов», но как? Магическое чувство Могутова фокусировалось в той же руке, которой он держал свое Сердце; а вот куда мне направлять телесные приказы? Паучьей звезде или несуществующему хвосту?

Надо попробовать и так, и так, решил Валентин. Первый зов все ускоряющихся мышечных сокращений заставил звезду заколотиться о грудь, но не вызвал никакой реакции в обвившем Камень хвосте. А вот второй зов, адресованный в область копчика, сработал – вокруг поясницы обернулся теплый колющий шарф, и над Камнем появилась золотистая аура. Хвост, скомандовал Валентин, откуда-то узнав, что действовать нужно именно так. Захватить, выжать, всосать!

В глазах потемнело от нахлынувшего ощущения «да я ж сейчас лопну», но аура Камня разгорелась так ярко, что даже в наступившем полумраке Валентин отчетливо видел рвущуюся из Камня Силу. Она облачными клубами вырывалась наружу и обволакивала хвост, превращая его в протянутое к Камню огненное щупальце. Сила врывалась в Валентина, заставляя трепетать каждую жилку его тела, и послушно, слой за слоем, укладывалась в его колдовское Сердце, вцепившееся в грудь всеми пятью когтистыми паучьими лапами.

Получилось, подумал Валентин, убедившись, что еще не разбрызган по потолку. Я раскрыл Черный Камень, я пью его Силу. Но сколько я уже выпил и сколько там осталось?!

Сомнение, возникшее в сознании, передалось телу, а от него – Сердцу. Хвост рассек воздух, стряхивая остатки золотой ауры, Камень погас, огненные лапы звезды-паука снова сделались ледяными. Валентин перевел дух и трясущейся рукой вытер со лба холодный пот.

Как в первый раз зажигать свечу, вспомнил он годы ученичества на Панге. Бедные земные колдуны – ведь они учатся этому долгие сотни лет!

Паучья звезда потеплела и сделалась практически невесомой. Накушалась, улыбнулся Валентин. Но как узнать насколько? Темные, неграмотные колдуны – нет чтобы на Источники да на Сердца индикаторы пристраивать, сколько потрачено, да сколько осталось. А так придется второй заход делать, заклинание-самописец подвешивать, потоки измерять… словом, вспоминать математическую магию.

Валентин посмотрел на часы. Пробное раскрытие Камня заняло десять минут – а в субъективном времени прошли какие-то секунды. Еще один минус земной магии – жутко времязатратна. Теперь либо Камень второй раз раскрывать, либо послание Смита смотреть. Что выбрать?

Разумеется, послание, усмехнулся Валентин. Потому как его я еще не пробовал, а Камень – вот он, никуда не убежит. Смит говорил о получасе, но попробуем прогнать быстрее. Великий маг я или поросячий хвостик?

Валентин снова вытащил шарик-послание, глянул на него магическим глазом, убедился, что магическая защита состоит из одного только слоя «щупалец» – так вот откуда у меня хвост! – и, устроившись поудобнее в кресле, провел над шариком широко раскрытой правой ладонью. «Щупальца»-заклинания потянулись к щупальцам Обруча и тут же были съедены со смаком. Шарик засветился жемчужно-белым светом и начал раздуваться, одновременно поднимаясь к потолку, словно к нему подключили баллон с гелием. Валентин вспомнил рекомендацию по установке Windows и откинулся на спинку кресла в ожидании, что же будет дальше.

Шарик распух в полуметровый тупоконечный эллипсоид и завис прямо перед лицом у Валентина. Слегка потускнел, звякнул будто ложечкой о стакан – и выдвинул из своей нижней части длинный черный прямоугольник с традиционными для всякого рода плееров квадратными кнопочкам – старт, стоп, пауза, ускоренная перемотка…

Валентин аж рот разинул от такого сервиса. Магическая эмуляция ютуба?! Может, этот пузырь еще и к Сети подключен?!

Пузырь висел себе в воздухе, недвусмысленно приглашая нажать на «Старт». Валентин пожал плечами, протянул палец и ткнул в довольно упругую для туманного облачка кнопку.

Пузырь стал совсем черным и еще ближе придвинулся к лицу, заполнив почти все поле зрения. Затем из черноты проступили уходящие высоко вверх расписные стены, и Валентин понял, что видит внутренность какого-то собора. Сквозь высокие сводчатые окна сочился оранжевый, закатный свет; Валентин опустил глаза и увидел перед собой рано начавшего лысеть молодого человека в старинных одеждах.

– Кто нам прямую свою службу содевающе, мы того жалуем великим всяким жалованьем, – надменно сказал ряженый, – а иже кто обрящется супротивным, то по своей вине и казнь приемлет!

Иже херувимы, подумал Валентин. Обруч, ты с древнерусским-то справишься?!

– Верно мы служили тебе, государь, – сказал он вслух и понял, что магический плеер не просто воспроизводит звук с изображением, а еще и делает зрителя прямым участником шоу. – Велик и прекрасен храм сей, и вовеки стоять ему во славу твою!

«Государь? – подумал Валентин. – Какой именно государь?!»

Точная идентификация невозможна, сообщил искинт. Судя по лексике, середина шестнадцатого века, предположительно – Иван Четвертый.

– Брешешь, собака! – вскричал предполагаемый Иван Четвертый, и Валентин отшатнулся, ударившись о подголовник, так страшен был государь в своем внезапном гневе. – Сказывают люди, восхитиша ты иной храм сотворити, аще краше и благочестнее? Так не бывать этому!