Рай - Техас! - Сьюзен Элизабет Филлипс

— Тем не менее это не оправдание. — Сузи слабо улыбнулась. — Я в порядке сейчас, в самом деле, но не думаю, что могу зайти туда. — Она показала на коробку. — Не могла бы ты расставить эти вещички в спальне? Бобби Том покажет тебе, где они стояли.

— Конечно, миссис Дэнтон, — ответила Грейси. Бобби Том ласково взял мать за руку:

— Я отвезу тебя домой.

— Нет! — Она резко отпрянула от него и, к его ужасу, вновь сорвалась на крик: — Нет, ты не сделаешь этого! Я хочу быть одна. Я хочу, чтобы все оставили меня в покое! — Зажав рот рукой, она побежала к машине.

Глаза Бобби Тома нашли глаза Грейси.

— Я должен убедиться, что она доедет без осложнений. Я вернусь.

Грейси кивнула.

Он следовал за матерью до самого дома, потрясенный случившимся. Он понял, насколько был толстокож и слеп, обращаясь с Сузи как со своей собственностью и не замечая в ней живого и чувствующего человека. Почему он месяц назад не послушался Грейси? Завтра он обязательно поговорит с матерью обо всем. И все непременно наладится.

Он с беспокойством следил из пикапа, как она возится с замком, потом, когда мать вошла в дом, развернулся и покатил обратно к маленькому белому домику своего детства. Грейси оставила дверь незапертой, и он нашел ее наверху. Она сидела на краю узкой кровати, бездумно глядя в пространство. Она так странно и точно вписывалась в интерьер его прошлого, что у него по спине побежали мурашки.

Стол в углу был не очень похож на тот, который он помнил, но на подставке зеленой с гусиным изгибом лампы еще оставались следы от надписи «Титаны», которую он процарапал очень давно. Его поразило, что выцветшие бейсбольные кепки лежат на своем месте и полинялая афиша с Элвисом Нивелом все так же висит на стене. Как мать ухитрилась сохранить весь этот хлам? Вокруг небольшого окна теснились деревянные полки, сделанные когда-то Хойтом, но золотистое покрывало было совсем не похоже на тот плед, которым он укрывался в холодную пору.

Грейси подняла голову:

— Она нормально добралась до дома?

Он кивнул.

— Что случилось?

Он подошел к окну, отодвинул занавеску и выглянул во двор.

— Удивительно, какими большими стали эти деревья. Все остальное кажется намного меньше теперь, чем раньше.

Грейси поняла, что он уклоняется от ответа, но не стала форсировать разговор. Бобби Том сам все выскажет ей, когда придет время. Она встала с кровати и опустилась на пол, так ей было удобнее вынимать из коробки свидетельства его школьных спортивных успехов. В поле ее зрения вдвинулись ковбойские сапоги. Он подошел к ней и сел на кровать, на то место, которое она только что освободила.

— Я не понимаю, что с ней произошло. Мы спокойно разговаривали, подходя к дому, а через секунду она принялась колотить в дверь и кричать, что отец не хочет ее впустить.

Грейси откинулась на пятки и посмотрела на него:

— Мне так ее жаль.

— Может быть, у нее что-то не в порядке с психикой?

Грейси ничего не ответила, и он воспринял ее молчание как подспудный упрек.

— Ты думаешь, это может быть как-то связано с Уэем Сойером и с тем, что случилось в ресторане? Ты обвиняешь во всем меня?

— Я этого не говорила.

— Тебе и не нужно этого делать вслух. Я вижу тебя насквозь.

— Ты любишь свою мать. Я знаю, что ты не хотел умышленно навредить ей.

— Это не имеет никакого отношения к Сойеру, я уверен. Она сама только что сказала мне, что не собирается больше встречаться с ним.

Грейси молча кивнула. Сыну и матери нужно самим во всем разобраться. Третий тут лишний.

И все же ей стало неприятно, когда он тут же заговорил о другом:

— Вся эта возня вокруг моего прошлого вызывает у меня содрогание. Вряд ли кто-нибудь из туристов станет тратить время на то, чтобы поглазеть на всю эту рухлядь. Я не очень-то доволен тем, что ты в это ввязалась.

— Кто-то должен представлять здесь твои интересы. Взгляни хотя бы на связки сувенирных ключей. Там на тебя периодически наползает форма «Ковбоев».

— Я никогда в жизни не носил форму «Ковбоев».

— Хитрости современной техники печати. Самое лучшее, что я могла сделать, это засунуть их в задний угол. Но… выслушай меня, Бобби Том. Недавно у меня возникла блестящая мысль повернуть это дело по-другому.

— Говори, что ты еще задумала.

— Городу нужен клуб для пожилых горожан, — выпалила Грейси, — Сегодня днем я разговаривала с Терри Джо и Тули. Они поддержали идею использовать ваш бывший дом для этой цели. Я переговорила с Сузи, и она тоже согласилась, что это будет как раз то, что надо.

— Клуб для пожилых горожан? — Он задумался. — Мне это нравится.

— Для начала достаточно пристроить к крыльцу пандус для инвалидных колясок и оборудовать туалеты. За деньгами я думаю обратиться к тебе.

— Конечно.

Это было нормально. Грейси уже не раз забиралась к нему в карман, чтобы обеспечить такого рода расходы. Но она упорно отдавала ему часть своей скромной зарплаты, несмотря на то что эти деньги оставались нетронутыми, полеживая в ящике его стола. Пусть себе лежат, думала Грейси. Она гордилась тем, что умеет быть экономной и что скоро с полным правом сможет надеть то черное вечернее замечательное платье, которое он пытался ей подарить. Это потрясающее событие как раз совпадет с вечеринкой в кантри-клубе накануне турнира по гольфу.

Он встал с кровати и принялся расхаживать по комнате.

— Видишь ли, Грейси, я знаю, что немного перегнул палку той ночью, когда мы повздорили, но ты должна понять, что Уэй Сойер — это мое больное место.

Она была удивлена, что он вернулся к этой теме.

— Я понимаю.

— Тем не менее я полагаю, что не должен был срывать свою злость на тебе. Ты абсолютно правильно утверждала, что мне необходимо поговорить с матерью, и я понимаю это сейчас. Я собираюсь попробовать загладить свою вину перед ней завтра.

— Что ж, прекрасно!

Ей было приятно, что ледок в их отношениях наконец-то начинал таять.

— Я полагаю, ты также была права и во многих других вопросах. — Он опять подошел к окну и выглянул на задний двор. Его плечи немного опустились. — Мне очень плохо без футбола, Грейси.

Она насторожилась. Такое заявление не было бы маломальским откровением для любого здравомыслящего человека, но тот факт, что Бобби Том решился открыто признать свое поражение, потряс ее.

— Я знаю.

— Это нечестно, Грейси! — Он обернулся, и черты его лица исказились. — Один неудачный удар, и я навсегда выбываю из игры! Всего-навсего один удар! Если бы Джамал наскочил на меня секундой раньше или секундой позже, ничего бы вообще не случилось.