Ангелотворец - Камилла Лэкберг

— Черт! — воскликнула она и принялась набирать новый номер. — Ладно, позвоню Эббе.

Но трубку никто не взял.

— Черт возьми! — снова вырвалось у встревоженной женщины.

Эрика набрала новый номер.

Патрик ждал, пока она закончит. Он сам уже начал переживать за Анну.

— Когда она туда поехала? — спросила Паула.

С прижатым к уху телефоном Эрика ответила:

— Вчера вечером. И с тех пор мы не говорили. Теперь я звоню на почту. Они подбросили Эббу на остров днем… Алло? Это Эрика Фальк. Да… Скажите, пожалуйста, когда вы сегодня высадили Эббу на Валё, вы не видели, была ли у причала еще лодка?.. Деревянная?.. Да? Была? Спасибо, — женщина положила трубку. Руки у нее дрожали. — Наша лодка по-прежнему на острове. Значит, Эбба и Анна там, с Мортеном, и никто не подходит к телефону.

— Наверняка с ними все в порядке. Может, Анна потом поехала домой? — предположил Патрик, пытаясь успокоить жену.

— Но Мортен сказал, что она была у него только час. Зачем он солгал?

— Всему этому тоже должно быть разумное объяснение. Мы поедем и все выясним прямо сейчас, — решил Хедстрём.

— Зачем Старку посылать угрозы собственной жене? — спросила Паула. — Может, он стоит и за попыткой убийства тоже?

Патрик покачал головой:

— Сложно сказать. И вот поэтому так важно связать все концы воедино. Йоста, может, ты расскажешь нам, что вам удалось узнать о показаниях мальчиков?

— Конечно, — отозвался Флюгаре. Он рассказал о макрели и о том, что означало ее упоминание.

— Это доказывает, что они соврали, — согласился Хедстрём. — А раз они лгали о макрели, значит, солгали и обо всем остальном тоже. Иначе зачем им было сговариваться и выдумывать рыбалку? Думаю, можно смело утверждать, что они причастны к исчезновению семьи, но нам еще нужно получить их признание. Это будет нелегко.

— Но какое это все имеет отношение к Мортену? — спросил Мелльберг. — Его же с ними не было, а Турбьёрн определил, что оружие в семьдесят четвертом году и на днях использовалось одно и то же.

— Не знаю, Бертиль, — развел руками Патрик. — Давай пока не будем забегать вперед.

— И еще у нас есть отсутствующий паспорт, — сообщил Йоста, выпрямляясь на стуле. — Не хватает паспорта Аннели. Возможно, она тоже была причастна к преступлению и сбежала за границу.

Патрик бросил взгляд на жену. Эрика сидела с белым как мел лицом. Наверное, переживает за Анну, подумал он.

— Аннели? Шестнадцатилетняя дочь? — переспросила Паула. В это время зазвонил ее мобильный. Она ответила, и на ее лице появилось удивление. Положив трубку, женщина обвела взглядом всех присутствующих. — Приемные родители Эббы рассказали нам с Патриком, что кто-то анонимно клал каждый месяц деньги на счет на имя Эббы, пока ей не исполнилось восемнадцать. Им не удалось, выяснить, кто это был, но мы решили, что это может иметь отношение к событиям на Валё. Я связалась с банком и… — Она вдруг замолчала и набрала в грудь воздуха.

Хедстрёму вспомнилось, что Эрика тоже делала так во время беременности.

— Говори же! — не выдержал Йоста. — У Эббы не было родственников. Никто не хотел удочерять ее. Никто не стал бы посылать ей деньги. Так что единственный вариант — это то, что кто-то мучился совестью за содеянное и из-за этого перечислял ей деньги.

— Не знаю, каков был мотив, — произнесла Паула, наслаждаясь тем, что к ней одной было приковано все внимание, — но деньги перечислял Арон Кройц.

В комнате воцарилась тишина. Первым ее нарушил Флюгаре:

— Отец Леона посылал Эббе деньги? Но почему?

— Это надо выяснить, — сказал Хедстрём.

Внезапно этот вопрос показался ему важнее всех остальных, имевших отношение к исчезновению семьи Эльвандер.

Сотовый в кармане завибрировал. Патрик взглянул на экран. Звонил Шель Рингхольм из газеты «Богуслэннинген». Наверное, он хотел задать вопросы по пресс-конференции. Но это могло подождать. Полицейский сбросил звонок и повернулся к коллегам:

— Йоста, мы едем на Валё. Прежде чем начать допрос, надо убедиться, что Анна и Эбба в порядке, и задать пару вопросов Мортену. Паула, а ты пока собери информацию об отце Леона.

Взгляд Патрика остановился на Мелльберге. Что ему поручить? Шеф не любил перерабатывать, но при этом всегда хотел быть в курсе всего.

— Бертиль, ты у нас лучше всех умеешь справляться с журналистами. Можешь остаться в участке и отвечать на вопросы СМИ?

Мелльберг просиял:

— Конечно. У меня большой опыт по этой части.

Патрик вздохнул про себя. Ему приходилось дорого платить за ошибки столь опытного коллеги.

— Можно мне с вами на Валё? — спросила Эрика, судорожно сжимавшая телефон.

Ее супруг покачал головой.

— Ни за что.

— Но мне нужно! Что, если…

— Это не обсуждается, — резко ответил Патрик. — Извини, но лучше нам поехать вдвоем, — добавил он, обнимая жену, чтобы смягчить резкий тон.

Та неохотно кивнула и пошла к машине. Проводив ее взглядом, Хедстрём достал сотовый и позвонил Виктору. Включился автоответчик.

— У спасателей никто не отвечает. Как обычно. А наша лодка на Валё.

За их спиной раздалось покашливание Эрики:

— Я не могу никуда ехать. Машина не заводится.

Патрик недоверчиво посмотрел на жену:

— Как странно… Может, ты подбросишь ее до дома, Йоста? А я пока здесь кое-что закончу. Лодки все равно пока нет.

— Да, разумеется, — отозвался Флюгаре, не поднимая глаз.

— Хорошо. Тогда увидимся в гавани. Позвонишь Виктору?

— Конечно, — ответил Йоста.

Снова завибрировал телефон. Это опять был Шель. Лучше все-таки ответить…

— О’кей, тогда все знают, что делать, — сказал Патрик, нажимая зеленую кнопку. — Это Хедстрём, — произнес он со вздохом.

Ему нравился Рингхольм, но он выбрал для звонка не самый подходящий момент.

Аннели ненавидела ее с самого первого дня. И Клаэс тоже. В глазах старших детей Руне она и в подметки не годилась их матери Карле, которая была просто святой. Так, во всяком случае, утверждали Руне и его дети. Для самой Инес это было важным жизненным уроком. Она узнала, что мать не всегда бывает права. Брак с Эльвандером был ошибкой. Самой большой ошибкой в ее жизни. И Инес не видела возможности ее исправить. Во всяком случае, сейчас, когда она ждала ребенка.

Вытерев пот со лба, женщина продолжала мыть кухонный пол. Руне требовал безупречной чистоты. Все в школе должно сиять к открытию. «Речь идет о моей репутации», — сказал он, когда раздавал приказы. И Инес трудилась с утра до вечера. Она буквально валилась с ног от усталости. Но Руне было на это наплевать. Как и на ее состояние.