Я тебе не по зубам. Часть 2 - Юлия Леманн

— Хорошо, — по-взрослому кивнул он, снова переключая свое внимание. О чем-то подумал, а затем вдруг посмотрел на девушку. — Тоня?

— Что, милый?

— Я люблю тебя, — бесхитростно улыбнулся он. Устроив голову у нее на предплечье, Энди продолжил смотреть видео, а Тоня замерла от нежности.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала ему на ухо, и прикрыла глаза.

К нежности примешалась тоска, окутавшая девушку. И отчего-то вдруг захотелось плакать так, словно сердце вот-вот разорвется.

Она так сильно любила этого ребенка, что пошла бы ради него на все. Из этого состояния ее вырвал Генри. Он смотрел на нее так неодобрительно, что девушке хотелось показать ему очень невежливый знак, и отправить в дальнее путешествие. Будь они вдвоем, она бы непременно это сделала.

— Стриптизеров заказали? — решил позлить ее еще больше Генри.

— Куда? В Караоке?

— В сауну, — ехидно усмехнулся он.

— Да как-то не нуждаемся, — мило улыбнувшись, Тоня взглядом постаралась передать все, что думала о мужчине. Тот, кажется, понял, и ответил ей не менее ласково. — Но если тебе надо, только дай знать. Для тебя, дорогой родственник, даже денег не пожалею, — от души предложила она.

— Ну а чего ж чужие деньги то жалеть, — как бы между делом намекнул тот на то, что девушка жила за счет родителей.

«Катись лесом», — от всей души пожелала Тоня.

— Как хочешь, — вместо этого сказала она вслух, — но если что, мое предложение не имеет сроков давности.

Генри что-то ответил, правда сказал это так тихо, что Тоня не расслышала. Зато расслышал Антон. Угрюмо посмотрев на кузена, он что-то прошептал ему в ответ, и на мгновение в комнате повисла напряженная тишина, которую прервал звонок телефона.

— Не надо отвечать, — обиделся Энди, что его просмотр прервали.

— Это может быть важно, милый, — аккуратно забрав у ребенка телефон, Тоня нахмурилась. Номер был неизвестен. В душе вдруг поселилось необъяснимое волнение. Чуть прикусив губу, девушка обозвала себя глупой, и решительно приняла вызов.

— Ты нужна у Дениса. Срочно, — ответил на ее приветствие смутно знакомый женский голос.

— Кто это?

— Это я, — надменно усмехнулись, — Саша.

— Вау, какие люди, какая честь, — аккуратно сняв Энди с колен, Тоня вышла из комнаты.

— Потом восторгаться будешь, — любезно отмахнулась Саша, а затем вдруг перешла на серьезный тон. — Не знаю, что ты с ним сделала, Тоня, но Дэну плохо. И даже я его успокоить не могу. А я всегда, слышишь, всегда могу успокоить кису.

Поморщившись от этого обращения, Тоня постаралась подавить раздражение, смешавшееся с беспокойством. Какого черта эта высокомерная стерва звонит сейчас, когда Тоня едва стала свыкаться с мыслью, что их история закончена.

— Ну так успокой, раз можешь, — бросила она раздраженно, уговаривая себя бросить трубку, но не могла.

— Ты глухая, и глупая, рыжая? — так же раздраженно выдохнула Саша, — говорю же, я не могу его успокоить. Ни я, ни Лекс. Кажется, наш мальчик малость слетел с катушек. Напился и слетел с катушек.

— А я-то здесь при чем? Я ему алкоголь в горло не заливала.

«Твою мать, Демин, мы не поедем прыгать», — услышала вдруг Тоня голос Лекса на заднем плане. — «Да плевать я хотел, какой у тебя стаж. Ты из этой квартиры не выйдешь. Саша, ты позвонила?»

— Ага, — вздохнула Саша в трубку, — но наша милая девочка, кажется, не желает приезжать.

— Что? Какого… — за раздавшемся грохотом Тоня не расслышала части слов. — Дай мне ее. Рыжик? — обратился уже к ней Лекс.

— Что у вас там происходит? — куда более дружелюбно спросила девушка.

— Ты сегодня в парке гуляла?

— Да, — растерялась от неожиданности Тоня.

— Не уверен, но, кажется, Дэн увидел твою семейную идиллию, и малость поехал с катушек. И Тонь, не знаю, что между вами снова произошло, но он всю последнюю неделю плох, а сегодня совсем поехал. Сейчас вот заявляет, что собирается прыгать.

- Что? Как?

— С парашютом, — мрачно выдохнул Лекс. Замолчав на мгновение, он глубоко вздохнул. — Мы не можем его успокоить. Я думаю, ему нужна ты, а то этот придурок что-нибудь точно натворит.

— Лекс, я… Я не думаю что это хорошая идея, — девушка и сама не заметила, как вопреки своим словам поднялась в комнату за сумкой. — Мы с Денисом поставили точку. Боюсь, я сделаю ему только хуже.

— Хуже чем сейчас? — иронично усмехнулся Лекс. В комнате раздался грохот, выругавшись, он отвлекся на какое-то время, а затем снова обратился к Тоне взрослым голосом, который та никогда у него не слышала. — Не обижайся, рыжик, я тебя люблю, ты же знаешь, но, по-моему, вы идиоты. Ты, со своей гребанной свадьбой, и Демин со своей гордостью. Вы блядь ломаете жизнь себе, и портите ее тем, кто вас любит.

Тоня не знала, что на это ответить. Взяв сумку, она замерла в нерешительности.

— Приезжай, Тоня, — словно почувствовал ее состояние Лекс. — Если не ради Дёмина, то хотя бы ради меня.

— Буду через полчаса, — вздохнула девушка, и отключилась.

— И куда ты собралась на ночь глядя? — встретила ее у дверей мама. — Да еще и в таком виде? — недовольно посмотрела она на мягкий домашний костюм: короткие шорты и худи с изображением панды серого цвета.



— У друга проблемы.

— А у тебя скоро свадьба, — словно что-то почувствовала Ирина. — Не время отвлекаться на чужие проблемы.

— Мам, я люблю тебя, — Тоня постаралась мягко отстранить женщину от входной двери, — но позволь мне самой решать, когда и что делать.

От двери Ирина отошла нехотя, продолжая внимательно смотреть на дочь.

— Тоня, — схватила она ее за руку, когда та уже выходила их дома. — Не наделай глупостей.

«Не опозорь нас», — прочитала Тоня между слов, устало усмехнувшись. Покачав головой, она молча направилась к машине, стараясь не зацикливаться на том, что статус для матери намного важнее счастья дочери. Всегда был, и видимо, всегда будет.

«Я никогда не буду для вас достаточно хороша», — поразительно ясно осознала девушка, и, закусив губу от досады, выехала с парковки.

От волнения, Тоня даже радио не включила, и ехала в полной тишине. В голове крутилось миллион мыслей, но девушка не задерживалась ни на одной из них, внимательно следя за дорогой, все таки за рулем она еще чувствовала себя не совсем уверено.

А еще она чувствовала страх. Начавшийся с маленькой искорки, он словно пожар разрастался и становился сильнее с каждым километром приближающим ее к Денису. Как он ее встретит? Вдруг он не хочет ее видеть? Что, если своим появлением она сделает только хуже?