Западня - Пьер Алексис Понсон дю Террайль

Но тут же поднялись и, несмотря на ушибы и синяки, тревожно прислушались.

Поначалу им показалось, что вокруг царит гробовая тишина. Но потом, в том самом месте, где произошел взрыв, послышались слабые стоны.

– Вперед, господа! – воскликнул Танкред. – Вперед!

– Легко сказать, вперед, – прошептал Кастерак. – Здесь же ни зги не видно.

– Верно.

– Фонари погасли, что, впрочем, неудивительно после такого-то фейерверка.

– У кого-нибудь есть огниво?

– У меня, – отозвался Жан-Мари.

– Тогда зажгите фонарь.

Несколько мгновений спустя вспыхнул свет, и все направились к месту, где находились предполагаемые жертвы катастрофы.

Андюс тоже последовал за ними, надеясь найти Семилана, растертого глыбой в порошок.

Ориентируясь по стонам, поспешившие на помощь молодые люди вскоре наткнулись на лежавшее на земле тело. Это был Семилан.

Танкред, несший фонарь, осветил его лицо.

– Это, должно быть, Самазан.

– Да, я узнаю этого человека, хотя лицо его почернело от пороха.

– Он мертв?

Бюдо приложил к сердцу бандита ладонь.

– Нет, – ответил он.

– Хорошо, займемся им позже, а пока давайте найдем Давида.

В этот момент Мальбесан наткнулся на какое-то препятствие.

– Мне кажется, это он, – сказал он.

Юноша лежал на земле, держа в одной руке шпагу и в другой пистолет, будто солдат, которому хотелось умереть в бою.

Его лицо было еще чернее, чем у Семилана. Загоревшийся порох опалил на молодом человеке одежду, и теперь он не подавал никаких признаков жизни.

В этот момент появился Сентак.

– Господа, из вас никто не ранен? – спросил он.

– Кого вы имеете в виду? – ответил ему Кастерак, тут же заподозрив, что саиль имеет к этому делу самое непосредственное отношение.

– Как «кого»? Господина де Мэн-Арди и его друзей, следовательно, и вас, господин де Кастерак.

– Нет, сударь, мы не ранены, – ответил Гонтран. – Должен сказать, что я одновременно очарован и удивлен той заботой, которую вы по отношению к нам проявили.

– А господин Давид?

– Он – совсем другое дело.

– Он мертв?

– Вы же сами этого хотели, – сказал Кастерак.

– Я, сударь? Почему вы так решили?

– Кастерак, сейчас не время и не место обсуждать с господином де Сентаком подобные вопросы, – обратился к другу Танкред. – Сначала нужно спасти Давида и Самазана.

Когда разговор зашел о Самазане, Андюс поначалу не понял, что это его бывший подручный, но когда до него дошло, что того считают дворянином, помимо своей воли пришел в восхищение.

«Признаюсь, – подумал он, – этот парень времени зря не терял. Не прошло и двух недель с тех пор, как он стал главарем банды, ударив меня ножом, а он в глазах всех этих господ стал знатным вельможей. Молодец, когда мы с ним увидимся, обязательно его с этим поздравлю. Но это не заставит меня отказаться от планов мести».

– Андюс! – крикнул Танкред.

– Андюс? – повторил Сентак. – Он же умер.

– Вы полагаете?

– Ну да, конечно.

– Это заблуждение, и тому есть доказательство – вот он! – сказал Мэн-Арди, к ногам которого в этот момент как раз подполз безногий.

– Андюс жив! – воскликнул Сентак.

– К вашим услугам, господин де Сентак, если, конечно, я могу быть вам чем-то полезен, – ответил человеческий обрубок.

– Обмениваться любезностями будете позже, – сказал Кастерак.

– Да, – поддержал его Танкред. – Пока же первое, что нам нужно, это проход, через который мы могли бы вынести отсюда господ Самазана и Давида и доставить их в место, где о них можно будет позаботиться.

– Для этого, – ответил Андюс, – нужно будет вернуться в нашу отправную точку, хотя протащить двух человек через узкий проход, которым вы воспользовались, чтобы ко мне присоединиться, будет трудно.

– Послушайте, Андюс, ведь должен быть и другой проход, чтобы выбраться наружу.

– Один такой и правда был, – ответил безногий.

– Выражайтесь яснее.

– Глыба, обрушившаяся после взрыва, свидетелем которого мы все только что стали, перекрыла галерею, ведущую в зал, где собираются мои люди.

– Может, там все же можно пройти?

– Надо посмотреть.

Андюс, ловкий, как кошка, стал своими обезьяньими руками цепляться за выступы рухнувшей глыбы, пополз по ней и перелез на противоположную сторону.

– Трудно, но возможно, – сказал он, возвратившись.

– В таком случае вы, Кастерак и Мальбесан, возьмете господина де Самазана. Если будет трудно, вам любезно поможет слуга де Сентака. Что до Давида, то его понесем я и Бюдо, если что, нам поможет Жан-Мари. Давайте, Андюс, ведите нас.

– Ах! – сказал безногий. – Мы не учли еще одну трудность.

– Какую?

– Дело в том, что среди моих парней найдется немало таких, кто окажет нам самый скверный прием.

– Сколько их может быть?

– Человек семь, самое большее – восемь.

– Ну хорошо. Для начала давайте преодолеем препятствие в виде этой глыбы. Потом пойдем на разведку в подземелье. Четверо из нас не испугаются никаких воров.

– Пятеро, господин де Мэн-Арди, – поправил его Жан-Мари.

– И то правда. Прошу прощения, гренадер.

– А меня, господа, вы не в расчет не берете? – спросил Сентак.

– Если считаете уместным, сударь, можете пойти с нами и выполнить свой долг.

Сентак ничуть не сомневался, что его подозревали, и чувствовал, что его тайна раскрыта. Тем не менее он не потерял самообладания, обратился к слуге и сказал: – Помоги этим господам, Мюлар.

Среди тех, кто оказался в подземелье, неуютнее всех, бесспорно, себя чувствовал Семилан.

Вряд ли есть нужда говорить, что он не только не умер, но даже не потерял сознания.

Благодаря спасительной идее упасть на землю, тем самым позволив двум бандитам сообща наброситься на юного Давида, он полностью оказался вне зоны поражения взрыва.

Воспламенившийся порох едва опалил ему лицо, которое всего лишь немного почернело, но совершенно не пострадало.

Прикидываясь бесчувственным, он в то же время все прекрасно слышал, и присутствие в пещере Сентака ему очень многое объяснило.

«Наш господин де Сентак, похоже, заложил мину, а после моей смерти собирался забрать обратно выплаченные мне триста тысяч франков», – подумал он.