Черный Триллиум - Андрэ Нортон

Так и есть — они осторожно двигались по какой-то древней мостовой. Редкие клочья тумана висели над землей, но и их постепенно легким ветерком уносило прочь. Скоро пена стала прерываться открытыми участками, где буйствовала местная растительность: стебли в основном с длинными колючками, листья — с острыми, режущими краями.

Теперь Кадия держала тростинку в руке — она сама подплыла к ней — и по интенсивности свечения определяла верное направление.

Они шли долго, пока девушка, не в силах совладать с усталостью, не рухнула на колени. Джеган бросился к ней с тыквенной бутылочкой. Он напоил ее водой, затем поднял и довел до густых зарослей, где она опустилась на землю и тут же заснула.

Солнечный лучик, упавший на веко, разбудил ее. Принцесса открыла глаза, глянула в широкое небо, распахнутое над головой. Сначала Кадия решила, что эта картина — продолжение сна, в котором она видела себя в Ноте, в гигантской башне, где жила Белая Дама. Ей тоже нашлась там спаленка…

Принцесса подняла голову — странная, неожиданная перспектива открылась ее взору. Это был не Нот, но и, конечно, не Тернистый Ад! Повсюду редко, в одиночку, стояли деревья — не те черные с искореженными стволами и сучьями, а самые что ни на есть настоящие, с густой, тенистой кроной. Ветви отливали бронзой, синеватые листья шевелил приятный легкий ветерок.

Рядом никого не было, хотя мешок Джегана лежал возле ее ног. Маленькая птичка каблабат, покачиваясь на согнувшейся ветке, клевала перезрелые ягоды ежевики. Она не обращала никакого внимания на Кадию, пока та не встала. Девушка зевнула, потянулась… Здесь же на кусте лежала волшебная тростинка.

— На-на-на… — донеслось до нее.

Этот клич уже был знаком принцессе. Ниссомы вообще-то были молчаливы, тем более на охоте, однако случалось, они давали волю чувствам. Джеган кружил вокруг соседнего широко разросшегося куста ежевики, держа в руке какой-то незнакомый, с румяными боками плод.

Кадия, глянув на него, невольно проглотила слюну, потом обратилась к охотнику:

— Где мы?

В ответ он пожал плечами и принялся очищать плод. Кадия открыла рот от удивления — этого быть не могло. Великий знаток всех заповедных уголков на болотах не знал, где они находятся!? Джеган откусил кусочек и зажмурился от удовольствия.

— Мы находимся там, где я никогда не бывал, Острый Глаз. Мне известно только, что у нас под ногами, под слоем земли, — камень, ровный и цельный, — он притопнул ногой. — Вот куда завела нас эта штука, — Джеган кивнул в сторону волшебной тростинки.

Он неторопливо счистил ножом оставшуюся кожуру, потом присел и отвалил в сторону кусок дерна. Под ним обнажилась темная плотная ровная поверхность. Охотник постучал по ней — послышался глухой каменный звук.

— А где синдона? Объясни подробнее, что это такое.

Джеган отвел глаза в сторону, потом вновь уставился на выкопанную ямку.

Ответил он не скоро, делая большие промежутки между словами.

— Синдона — это одна из тех, кто охранял Исчезнувших. Когда-то они владычествовали здесь. В ту пору Рувенда представляла собой огромное озеро, по которому были разбросаны острова. Мы… мы были созданы теми людьми — так утверждают древние свитки. Мы, оддлинги, — плод их мысли, результат долгой работы… Потом проснулась Тьма, на землю и воду пришла смерть. Исчезнувшие, прежде чем уйти, создали и освободили оддлингов. Правда, они взяли с нас клятву…

Джеган теперь пристально изучал свой нож, вертя его.

— Синдоны были оставлены, чтобы надзирать за наследством Исчезнувших. У них было много такого, что они не могли ни взять с собой, ни разрушить. Подобные штуки были собраны в определенных местах, которые и охраняли синдоны.

Королевская дочь, мы поклялись служить твоему отцу до самой его смерти. Теперь я вроде бы свободен… Однако есть еще кое-какие обязательства… Перед другими… И от их выполнения никак не отвертеться. Так уж получилось, Острый Глаз, что я был вынужден нарушить этот обет. Я ступил на Запретный путь. Прошлой ночью я послал Тревожный запрос… Никакого ответа! Мы пересекли кордон, отделяющий запретное для нашей расы место. Мне ни в коем случае нельзя было делать этого… Вот эта штука, — он указал кончиком ножа на волшебную тростинку, — и вы можете следовать этим путем. Я — нет! Я думал, мы обогнем Тернистый Ад и выйдем к уйзгу, а вместо этого забрели вон куда! Теперь любой может выдать меня начальнику стражи ламарилу, а с ним никто не отваживается спорить. Даже скритеки… И никакого ответа на мой запрос. Ни на первый, ни на второй, — он опять поиграл оголенной, блистающей на солнце сталью. — Я видел ночью огонь.

Кадия перепугалась.

— Когда я спала?

Впервые Джеган чуть улыбнулся.

— Острый Глаз, ты спала остаток ночи, потом весь день, потом еще ночь. Сегодня второй день. Кадия нахмурилась.

— Ты обязан был разбудить меня!

— Вовсе нет. Кто знает, что ждет тебя впереди. Может, нам угрожают такие опасности, о которых мы и не подозреваем. Любой охотник лучше встретится с бандой скритеков, чем вступит на Запретный путь.

— Этот огонь, что ты видел… Джеган опять помрачнел.

— Огонь, который разводят ниссомы, — такой маленький-маленький, а тот, что я видел, — большой-большой. Чтобы напитать его дровами, требуется множество рук.

— Может быть, это люди Волтрика?

— Если так, то, значит, эта штука, — он опять ткнул в волшебный жезл, — ведет нас прямо к ним в лапы.

Кадия, рассердившись, уже готова была сломать предательскую тростинку, но вовремя сдержала себя — сейчас не время совершать безрассудные поступки. Глупо надеяться, что ей позволят исправить совершенную ошибку. Да и зачем Великой Волшебнице Бине заманивать ее в ловушку?

Джеган взглянул на нее, потом потянулся и взял свой мешок. Достал оттуда браслет из красноватого камня. Кадия всего два раза видела, как охотник надевал его на руку, на предплечье. Один раз — когда он впервые был представлен ее отцу.

Теперь он начал оглаживать полированную поверхность. Словно поигрывал этим браслетом… Потом попытался надеть его. Ничего не получилось — мешал локоть. Охотник побледнел, лицо у него вытянулось…

Неожиданно амулет хрустнул, Джеган собрал куски и вдруг резко зашвырнул их в кусты. Стон вырвался из его уст. Потом он завыл — Кадии уже доводилось слышать этот вой, когда хоронили его родственника. Ниссомы спустили его в реку, и покойника понесло прямо на стену камыша.

— Джеган? — Она шагнула к нему.

Девушка никогда не видела его в таком состоянии. Лицо его ничего не выражало — разве что ледяное презрение.

— Джеган мертв, — ответил он тихим, словно не ему принадлежащим голосом. — Перед тобой тот, кто больше не имеет имени. Я — клятвопреступник, один из тех, кто утратил искусство, кто не обладает речью и больше никогда не сможет говорить. Мы нарушили запрет… Та, которая владеет Нотом, вправе вырвать наши жизни…