Корпоративное бессознательное - Александр Андронин

Артон старательно избегал смотреть на Эйди – наверное, чтобы не видеть, как у неё дрожат губы.

– Я делаю это именно для того, чтобы мы отправились на Землю, – сказал он. – Это и для тебя тоже. Ты здесь пропадёшь зря, так и не реализуешь свой потенциал, так и не станешь ничем, кроме…

– Я знаю. Я вижу.

Она смотрела на него своими удивительными глазами, стоя в лучах солнца. Кеорту на секунду показалось, что это не солнце их освещает – это они сами излучают свет.

– Ты веришь в то, что говоришь.

Она повернулась и пошла к двери.

– Так надо, Эйди, – сказала Морин ей вслед из темноты. – Так будет правильно.

Ничего ей не ответив, Эйди исчезла в слепящем свете.

Кеорт положил тяжёлую голову на сложенные руки. Все мысли вытеснила боль в висках.

Артон некоторое время смотрел в дверной проём, став неуловимо похожим на античную статую.

– Как охраняется санаторий? – спросил он, повернувшись к темноте в глубине водокачки. – Где находятся посты охраны?

– Вдоль забора есть несколько постов. – Голос из темноты прозвучал устало.

– Мне нужно знать конкретно. Нужен план территории, и план здания тоже. Можешь принести?

– Могу нарисовать. Завтра сделаю.

Морин сдвинулась вперёд, на свет. Села по-турецки на столе, подобрав под себя ноги в больших мужских ботинках.

– Мне надо знать, где будет стоять охрана ночью, – сказал Артон. – Если по территории ходят патрули, нарисуй маршруты обхода.

– Поняла. – Она кивнула, смахнув со лба неровно постриженную прядь.

– Что ещё есть в санатории? – Артон потёр подбородок. – Системы наблюдения? Раннее оповещение?

– Ты имеешь в виду сигнализацию? Она не работает. Камеры тоже перегорели. У них есть рации, но больше ничего.

– Как они вооружены?

– Пушками, – Морин пожала плечами. – Я не разбираюсь в оружии.

– Нам нужно вооружиться. Нужны патроны для этого ружья, – он показал на «Паладин». – Можешь достать?

Она задумалась. Молчала долго, что-то прикидывая. «Всё-таки здесь очень грязно», – подумал Кеорт.

– Таких ружей я там не видела, – сказала девушка. – Могу найти вам два автомата, или как там они называются. Но сюда не принесу. Всё будет в самом отеле, в одной из комнат. Я скажу, в какой. Ещё там будет броня. Жилеты, шлемы и остальное.

– Нам всё это нужно до того, как мы войдём в здание. – Артон нахмурился.

– Я не смогу ничего пронести через контрольный пункт. – Она отодвинулась, снова скрывшись в тени.

– Спрячь где-нибудь на территории, поближе к забору. – Он пристально смотрел на неё.

«Интересно, он видит её в этой темноте?» – подумал Кеорт. Сам он мог различить только силуэт, сидящий на столе.

– Не получится, – сказала Морин. – Пойми, оружием и бронёй постоянно кто-то пользуется, свободных комплектов нет. Каждая смена охраны передаёт оружие и броню следующей смене.

– Тогда как ты достанешь эти два комплекта, которые ты нам обещаешь? – В голосе Артона послышалось раздражение. – Кто-то выйдет на дежурство голым и безоружным?

– Это уже моё дело. – Судя по голосу, она отодвинулась ещё дальше. – Я сделаю, что обещаю, но не больше.

– Среди них есть люди с модификациями?

– Имеешь в виду киберимпланты? Насколько я знаю, нет.

– Это точно? Или ты сомневаешься?

– Я предполагаю. Я не врач, я не проводила обследования всем, кто там есть. – Её голос прозвучал неожиданно резко и зло. Она замолчала, потом продолжила уже спокойнее: – По крайней мере, никто из них не жаловался на боли. Кроме капитана, конечно.

– Хорошо, – Артон удовлетворённо кивнул. – Скорее всего, под действие Краха попали они все, но инвалидом остался только Реджис. Значит, у остальных имплантов нет.

«У кого-нибудь импланты могли остаться в рабочем состоянии, как у тебя или у меня», – подумал Кеорт, но вслух не сказал. Его сейчас занимало другое.

– Как капитан снимает боль? – спросил он.

– Таблетками. Нужны обезболивающие? – Морин наклонилась вперёд, внимательно посмотрела на Кеорта. – Да, определённо нужны.

Кеорт попытался представить, каким она его видит сейчас: уставший бледный человек с лихорадочными кругами под глазами.

– У них много чего есть, – продолжила она. – «Иллакис» – фармацевтическая корпорация. У них всего полно, целый склад в помещении рядом с баром.

«Целый склад таблеток. Никакой головной боли на годы вперёд».

– Там есть такие? – Кеорт протянул ей мятую пустую упаковку.

– Да. – Она повертела упаковку в руках и вернула Кеорту. – Да, такие точно есть. Но я их оттуда не достану. Мне нельзя заходить на этот этаж. Могу раздобыть демоверин, клемодин.

– Украдёшь у Реджиса из кабинета? – как бы невзначай спросил Артон.

– Попрошу в медпункте, – осторожно ответила она. – Скажу, что голова болит. Для этого мне не придётся заходить на третий этаж.

«Демоверин подойдёт как временный вариант. При постоянном приёме выработается невосприимчивость, но он поможет мне продержаться несколько дней».

– Что ещё там есть? – спросил Кеорт. – Есть метилболамин, сульфат делития, рептадол…

Перед его глазами мелькнула какая-то лаборатория, его собственные руки, колбы с жидкостями. На колбах логотип какой-то компании, совсем не похожий на витрувианского человека.

– Полегче, полегче. Я сказала, там медицинский кабинет, а не химическая лаборатория.

– А что там есть? Какие лекарства, в каком виде?

Она начала перечислять. Услышав нужное название, Кеорт остановил её.

– Лемопирокаин, сульфопирозин. Достань мне их.

– Амфетамин и седативное. – Морин фыркнула. – Для кого?

– Для меня. Ещё мне нужен депрадон.

– Опеоид? – спросила она. – Для чего тебе такой набор? Ты наркоман?

– Эти вещества применяют в армии, – ответил Кеорт. – В очень малых дозах.

«Чтобы не тряслись руки, не заходилось дыхание. Чтобы не рвало от вида разорванных тел, как на чердаке». Он нервно сглотнул и добавил:

– Ещё мне понадобится чистый шприц.

– Ясно. Лекарство, которое в топе у наркоманов, и ещё шприц. Ты точно не наркоман, – она пожала плечами. – Впрочем, это не моё дело.

– Медикаменты нужны до того, как мы пойдём в санаторий. – Артон пристально смотрел на девушку. – Это обязательное условие. Принеси их в посёлок. Найди способ.

– Снотворное и обезболивающее могу достать уже завтра. – Её лицо приняло невинное выражение, будто она не понимала, в чём её подозревают.