Странник - Тимур Толибаев

Розмари? Ты ведь понимаешь, что твоя одержимость кейсами переросла в психическое заболевание, — со всей тяжестью на душе сказал ей поседевший отец, мама плакала рядом.

— Пап, мам, я всё понимаю. Но я ничего не могу с собой поделать. Так уж вышло. Я люблю кейсы. Я, конечно, могу отказаться от них, я могу стать нормальной девушкой. Но какой в этом толк, если в моей жизни не будет кейсов? Без них моё существование станет мрачным и бессмысленным.

— Розмари, — по щеке отца прокатилась слеза, — Розмари, послушай. Мы… мы вынуждены отдать тебя в дом для душевно больных.

— Что?? Нет!

— Они тебя вылечат, Розмари! Это ненадолго! Всего год или два! Мы обещаем, что всё будет хорошо!

— Нет! Нет! — рыдала бедная девушка.

В эту секунду в дверь их квартиры ворвались шесть мощных мужиков — это были сотрудники лечебницы Святого Майкла. Они схватили Розмари.

— Мама! Папа! Пожалуйста! Не надо!!! — кричала Розмари, а родители вовсю плакали.

— Розмари, так будет лучше для тебя. Для всех нас!

Мужчины увезли её на своём микроавтобусе с затемнёнными окнами куда-то очень далеко.

* * *

Вот ты где!

Ева приехала к бабушке на летние каникулы. Она зашла в одноэтажный кирпичный дом с красивой зелёной крышей. Девочка приезжала сюда каждое лето и иногда зимой.

— Ева! Ты так выросла за этот год! Дай я тебя обниму, — сказала бабушка ей, как только они встретились.

— Бабушка! Я по тебе скучала! Я скучала по твоему дому.

— Как хорошо! Как учёба? Какой класс ты закончила? Третий?

— Пятый, бабушка.

— Ой, точно, пятый, извини.

Далее Ева со своей бабушкой попили чай, потолковали о том о сём.

— А можно я посмотрю телевизор? — ласково спросила внучка.

— Конечно!

И Ева весело побежала в зал. Она прыгнула в своё любимое синее кресло и приготовилась наслаждаться просмотром молодёжных телешоу. Но где пульт? Девочка обошла всю комнату, посмотрела под телевизором, проверила на полках, но так нигде и не обнаружила заветный ключ к зажжению «чёрного зеркала». Она решила вернуться обратно к креслу: вдруг пульт упал внутрь? Ева засунула свою руку в щель сбоку сиденья, как вдруг почувствовала, как что-то тёпленькое, мягкое, склизкое, живое касается её руки. В ужасе она одёрнула руку. Оно двигалось, оно будто намеренно облизало руку бедной Евы!

— Бабушка! Бабушка! Там что-то в кресле! — закричала Ева. Она чуть было не заплакала, но потом вспомнила, что уже не маленькая, и должна быть более смелой.

Пришла бабушка.

— Там что-то живое! Какой-то червяк или слизняк! Мне страшно, — сказала с огромными от возбуждения глазами Ева.

— Ева! Ты умница! Ты нашла его!

— Что? Кого?

Бабушка с улыбкой на лице зашагала к креслу, сняла подушку для сидения, и Ева увидела маленький розовый язык с красными точечками. Он блестел оттого, что был весь в слюнной жидкости.

— Вот ты где! — радостно воскликнула бабушка.

Язычок игриво поскакал по креслу, прыгнул прямо на грудь к бабушке и начал лизать её щёки.

— Это мой маленький язычок. Его зовут Билли. Я нашла его неделю назад на улице. Он был таким голодным и холодным. Я его приютила.

— Это… это человеческий язык? — Ева ошалела. Ей казалось, что она сейчас упадёт в обморок.

— Не имеет значения, Ева! Главное, это теперь мой маленький язык! Он теперь живёт у меня. Правда, Билли-малютка?

И язык снова нежно лизнул бабушку.

— Ладно. Иди гуляй. Но так больше меня не пугай, слышишь? Не прячься больше! — сказала бабушка языку.

Язычок одобрительно всхлипнул и побежал в сторону кухни.

Так начинались очередные летние каникулы Евы.

* * *

Гигант

Глава 1.

1.

Он любит отделяться от целого,

Нюхать цветы и слушать музыку.

2.

Одиночество спасает его от зверей,

Которые двигаются дружной стаей.

3.

Имя его — Гигант. Он хороший,

Но об этом знает только он.

4.

По утрам он роняет бутерброд

Маслом вниз. Маслом в пол.

Но он не грустит — ведь он живёт.

5.

Гиганту не больно быть изгоем,

Потому что его никто не трогает.

В тишине и покое он находит счастье,

И никому его не хочет отдавать.

6.

Солнце садится, Гигант его провожает.

И никому не желает зла.

7.

Он много думает, мало делает.

Жизнь его не толкает на поступки.

Он спрятался, чтобы смотреть

На чудесный мир людей.

8.

Кто наступит на порог его дома,

Тот навсегда останется внутри Гиганта.

Он будет в сердце его пребывать

До конца своих дней.

9.

Иль дань пришёл он взять?

Всё равно в сердце ему жить Гиганта.

10.

«Чем гордишься, Гигант?» — его спросили люди.

«Горжусь я тем, что критику любую принимаю,

Ведь направлена она на моё улучшение» –

Ответил он, улыбнувшись.

11.

«А если подшутить хотят над тобой?» — продолжали они.

«Без разницы — слово обидеть меня не может.

Я вывод лишь из него извлекаю» — сказал он твёрдо.

12.

И ушли гости неудовлетворённые,

Что разозлить не смогли Гиганта

Своими острыми насмешками.

13.

Но сам Гигант часто говорил:

«Давайте мысль свою свободно выражать,

Мнение это, или всего лишь забава.

И не бояться расплаты физической.

А если обидят, говорите об этом всем!»

14.

Было у Гиганта много сторонников.

Он ото всех убегал, что быть с ним близко хотели.

Любил он славу, но рядом с собой людей видеть не желал.

* * *

Глаза

Джастин сидел на деревянном стуле и доедал кашу. Каша была отвратительная на вкус — он сам её сварил только что. А что делать? Другой еды дома не было. Часы на стене с неоновой подсветкой показывали два часа дня. В комнате была почти полная темнота, все окна были обклеены несколькими слоями газет. Джастин медленно поднёс ложку с кашей к своему рту и, собрав в себе все силы, проглотил очередную порцию. «И всё-таки я рад, что хоть что-то есть из еды. Неделю назад мы вынуждены были голодать» — размышлял он. Затем его мысли медленно перенеслись в детство. Он вспомнил, как кормил голубей в парке вместе с дедушкой. Тогда у него ещё было всё в порядке с глазами, и еды было много. Хорошие были деньки!

В дверь постучались. Джастин резко встал со стула и подошёл к двери.

— Кто там?

— Открывай, — усталым голосом сказала Джил — его невеста.

Дверь открылась, и яркий свет солнца вонзился в карие зрачки Джастина.

— Ай, больно! — закричал он и