Лимитерия - Хог Лимит

Орфей вдруг достал из рюкзака вещь, по виду внешнему напоминающую часы. Эдакий ремешок, вместо стрелочек с цифрами имеющий кругленький полупрозрачный шарик.

— Это карио-определитель — устройство, позволяющее определить энергию того или иного человека, — объяснил Орфей. — Как только оно соприкоснётся с твоей рукой, сфера моментально окрасится в цвет твоего карио.

— Цивильная штука. Большим спросом у военных пользуется.

— Ну так я ведь пытался вступить в союз «Медведь». Военным пусть и не стал, зато кое-что приобрёл у них. Давай твоё карио проверим. — Окей, — Хог не стал возражать и протянул мальчугану руку.

Карио-определитель был возмутительно точным. Во всяком случае, не слышал Хог о том, чтобы данное устройство давало сбои при распознавании чьего-то карио. А учитывая, что изобрёл его сам Герман Лимит, великий учёный Лимитеры и один из трёх основателей союза «Медведь», представляющий интересы ранее упомянутой страны, ошибки вообще быть не может…

Однако чуда, о котором только-только начали слагать волонтёры, не произошло. Соприкоснувшееся с телом Хога устройство пиликнуло, и хрустальный шарик вспыхнул синим свечением, что прямо намекало на принадлежность проверяемого к людям.

— Странно. Очень и очень странно, — вот теперь Орфей действительно перестал понимать реальность. Если до сего момента кое-какие версии насчёт Лимита у него были, то сейчас они попросту испарились. — Прежде мне не доводилось слышать о синих воинах, способных взаимодействовать с божественными артефактами. Это… это ненормально… немыслимо.

Нельзя быть Избранным, не имея фиолетового карио. Синяя энергетика слишком слаба, чтобы взаимодействовать с предметами Небесной Сварги. Неспособны на сие даже драконы, чьи показатели плюс-минус равны любимцам богов. Ежели так — значит ли это, что Хог не просто лишний персонаж в этой истории, а самый натуральный триггер бедствия? Эдакая чёрная клякса, по чьей-то криворукой ошибке оказавшаяся на белом холсте?

Хог в подобные исключения не верил. Может ли мир, целиком и полностью подчинённый алгоритму закономерности, допустить существование в нём человека, этот самый алгоритм игнорирующий? Вопрос страшно неоднозначный. Да, в Яви хватает чудес с лихвой, объяснения которым могут дать не сразу. Но ведь ответы рано или поздно находятся. И оказываются они настолько простыми, что вскорости диву отдаться готов, сокрушаясь с очевидности их.

А какова же очевидность у данного вопроса, коим задались Хог и Орфей? Быть синим Абсолютом ещё реально, но взаимодействовать с артефактами неземного происхождения, имея в наличии самое слабое во всех мирах карио — это равносильно мужчине, способному забеременеть от женщины. Таких просто нет. Их не существует.

Однако Хог недолго над сим думал. Вскоре он просто плюнул на всё и отправился искать выход из места этого, а Орфей последовал за ним.

***

Шли ребята, правда, недолго. Буквально несколько метров пройдя, Орфей вдруг заметил странные символы на одной из стен и к ней засеменил. Хог встал подле мальчугана, не столько вопросительным, сколько скучающим взглядом окидывая «холст» древних. На нём много что было изображено, но больше всех выделялся рисунок в виде рыжей собаки, у которой из спины торчали два крыла. Вокруг неё собралось четыре огонька разного цвета — синий, красный, зелёный, фиолетовый, — и ими она будто жонглировала. Без физического, правда, контакта.

— Семаргл, — задокументировал личность данного персонажа Хог.

— Так-так-так… Род, Рыгл, Радегаст, Квадрат. Хм, ага, — Орфей тем временем читал резы, на сам рисунок внимания не обращая. И удивился вдруг, чем насторожил Лимита. — Сэр Хог, это не просто подземелье какое-то, а самый настоящий храм. Построен он был давным-давно гмурами во славу Семаргла, вестника богов и одного из великих воинов Прави.

Солярный охотник нахмурился. Довольно странно, что поклонялись могучему божеству гмуры, с людьми имеющие слишком мало общего. Хотя в этом всём прослеживается относительная логика, сие открытие всё равно было странным.

Семаргл — действительно воин. Не такой ярко выраженный, как Перун, Тарх (Даждьбог) или Стрый (Стрибог), но достаточно известный в рамках мифологии, пусть и имеет тёмные пятна в своей биографии. Он был одним из тех, кто принимал участие в «Изначальной Войне» и самолично сразил войско из трёхсот солдат. Нередко брался за укрощение своенравной Деваны и таки упредил её нрав, от которого однажды пострадал не один мужчина. Семаргл был сварожичем. Он — глаза, рот и уши батюшки Сварога, его слова цитирующего и его волю несущего. Мало кто из людей видел Семаргла в обличии человека, ибо вестник чаще всего появлялся в образе крылатой рыжей собаки.

Гмуры — дети подземелий, удивительные трудяги и мастера кузнечного ремесла. Они мало что общего имеют с людьми и на контакт с оными идут редко. День и ночь гмуры добывают руду, металл, прочие реликты, чтобы потом продать их или сделать из них что-то (например, меч, броню). Человеческую речь подземные жители не понимают и говорят исключительно на своём языке; они не агрессивные, но и не дружелюбные, а дневной свет для них — как бельмо на глазу. У гмуров, как и у прочих демонов, тоже красное карио. Это делает их на порядок сильнее людей.

Могут ли демоны поклоняться светлому божеству? Конечно же, да. Существует легенда, повествующая о гмурах как о рабах, однажды пленённых Ладоном, драконом войны. Ладон был свиреп и жаден — а потому принуждал детей подземелья трудиться во благо него, во славу его капризов. Несогласных дракон убивал моментально, сбежать от него гмуры не могли (как вы помните, дракон способен подавлять волю демонов), а сражаться с ним уж тем более возможным не представлялось. Семаргл прознал о нелёгкой судьбе гмуров и решил выручить их, бросив вызов Ладону. Огненный бог-вестник одолел алчного злодея и подарил детям подземелий желанную свободу. С тех пор они чтят светлого бога, благодаря его за их освобождение.

— А что, если…? — пока Хог вспоминал легенду, Орфей тем временем тщательно изучал символы. Договаривать своё предположение он не стал, извлекая из нагрудного кармана раскладную палочку серебряного цвета.

— Что ты собираешься делать? — спросил Лимит.

— Хочу теорию свою проверить. «Верес»!

Якер заставил инструмент разжечься на кончике белым свечением. Им, как фломастером, он стал рисовать резы поверх имеющихся. Опосля толкнул их, дабы мерцающие в полумраке символы «прилипли» к нарисованному рыжему псу. Хог насторожился, когда рисунок крылатой собаки в одночасье ожил. Однако ничего страшного не произошло: изображение просто присело на задние лапы, почесалось за ухом, после чего разошлось на две половинки. Оказывается, за стенкой был скрыт крохотный алтарь, в центре которого горел светло-синий огонь. Лимит удивился.

— Да, я не ошибся: это ключ, открывающий вход в