Невменяемый дракон - Юрий Иванович

Когда на околицах появилось ещё с десяток неопознанных драконов, началась спешная эвакуация всех домашних. Вот тут и начался самый настоящий гам и столпотворение. Родни в замке оказалось предостаточно и только маленьких драконят насчитывалось около двадцати. Это не считая десятка летунов уже юношеского возраста, которые всеми правдами и неправдами стремились спрятаться в коридорах и с оружием в руках принять самое геройское участие в предстоящем сражении. И только когда прозвучала «средняя тревога» драконье племя заторопилось, за считанные мгновения унеслось по лестницам, ведущим в подвалы.

Все остальные приготовились сражаться до последней капли крови. Да только хозяин замка и тут проявил необыкновенную дальновидность и предвидение. Когда количество неопознанных драконов в пределах видимости перевалило за сто, он под страхом немедленной смерти приказал дворецкому лично уводить всех воинов и исследователей в катакомбы, а сам с двумя помощниками поспешил включить все имеющиеся у него в замке иллюзии обороняющегося воинства. Конечно в поле или в городе, да ещё и вблизи, такие иллюзии распознавались колдунами очень быстро. Но здесь в замке действовали настоящие произведения искусства, ко всему прочему троекратно усиленные стационарной энергией самого замка.

Подвалы оказались не просто нижними этажами замка, а простирались ещё глубже и практически могли считаться древними катакомбами. Причём сухих помещений хватало для всех, а самые дошлые Эль-Митоланы тут же падали на камень и уходили на поверхность отдалёнными сознаниями. Кремон с Гишаром решили дождаться Теура, и таки увидели, как он вскочил в подвалы и успел выкрикнуть:

– Там такое сейчас начнётся!

Тут всё задрожало, словно при землетрясении, с полотков сыпанула пыль, и по коридорам донёсся жуткий грохот. Но оба колдуна, живущие в одном теле, уже рванулись отделёнными сознаниями вверх. При свете Занваля атака ста пятидесяти драконов выглядела красивой и жестокой одновременно. Несколько их них не жалея зарядов литанр, обстреливали рухнувшие стены замка, стараясь не оставить ни единого целого перекрытия. А потом в спираль атаки вошли и все остальные летуны. Каждый из них проносясь над развалинами, норовил прицельно забросить плевком в щели и проёмы огненную жидкость и вскоре на месте развалин полыхал невероятный по силе огонь. Фамильный замок Теура Ирисового перестал существовать за считанные минуты.

Поднявшись вверх и проигнорировав круг победы, вся стая пиратов полетела прочь от столицы. Зато теперь никто не сомневался в личностях преступников. Лишь только колдуны стали возвращаться в свои тела, как последовали гневные выкрики:

– Да ведь это интендантский полк из личной дивизии министра обороны!

– Вот уроды, даже мушек не пожалели по полному комплекту.

– Так ведь они у них в полном распоряжении, а как нам что-то выдать, то за полпорции надо заявку у короля подписывать.

– И зарядов к литанрам не пожалели!

– Ага! Явно все три пластины до конца извели.

– Ну, я до этих ублюдков доберусь! Все клыки вырву сволочам! И чего им только не хватало?

– Да потому и не хватало, что министры могут не у дел оказаться. Вдруг перестанут посылать войска грабить простых людей, что тогда делать? А ведь эти интенданты только на грабежах и спекуляции мушек наживались.

– Ну а сам министр больше всех!

– Куда только король смотрел?

– Да ты вначале попробуй таких монстров столкни с их насиженного места. Как же, элита королевства! А сами только пожрать, да повоевать с беззащитными мечтают.

Вернувшийся позже всех командир, сразу прервал диспут и пустое сотрясение воздуха угрозами. Он стал деловито рассылать всех по новым боевым точкам:

– Вы семеро, следуйте за моим дворецким и на месте тщательно осмотрите запасной выход и пути к нему ведущие. Не хватало там только на засаду напороться. Вы, четверо, вновь выходите сознаниями на поверхность и тщательно проверяете все соседние постройки на наличие таких тел, хозяева которых рыщут где-то здесь. Запомните их расположение, если найдёте, и после выхода надо будет их уничтожить в первую очередь. Вы четверо тоже поднимаетесь наверх и внимательно прослушиваете вновь прибывающих. Как только что-то важное – сразу возвращаетесь ко мне. Все остальные остаются наготове, проверяют своё оружие и ждут мою команду. Спать могут только раненые.

Словно не слыша последнего разрешения, а скорей всего вопреки ему, Гишер деловито поднялся и заковылял к выступающему, довольно шершавому валуну. Там достал меч, нащупал когтём заусеницу, и собрался её затачивать. Тогда как Цашун сочувственно тут же вылез из-под локтя:

– Ох! Беда-то, какая! Могу помочь быстро и безвозмездно. Где это ты так оружие угробил?

В ответ получил грубое бурчание:

– Главное, чтобы не заржавело!

– Неужели на дуэли? Но там ты вроде его удар плашмя отвёл в сторону.

– Действительно, – рядом стоял уже и Теур и требовательно протягивал лапу к мечу. Он не хотел поругать воина или его так уж действительно терзало любопытство, просто не желал, чтобы обожжённый много и без нужды шевелился. Но рассмотрев меч, протянул. – Сразу две зазубрины…. хм! Где это ты так умудрился?

Руководствуясь принципом «говори только правду и тебе всё равно никогда не поверят, зато совесть будет чиста», Гишар признался:

– Это я наверху в спальне как раз тренировался, когда Галак прилетел. Ну вот в яростном порыве и рубанул по столу.

– Как! – вскинулся командир в ужасе, – Ты тренируешься в рубке на моей мебели?! Да там же красное дере…. – и тут же с хохотом осёкся. И только потом, прокашлявшись, почесал свою макушку и добавил, – Извини! Это я по инерции. Какая уж там мебель….

Все тоже вдруг как-то нервно развеселились и принялись судачить на тему: что ещё ценного уничтожилось в невероятно роскошном замке. Как ни странно и сам владелец со смехом принимал в этом участие, перечисляя великолепные статуи, картины и прочие произведения искусства. В том числе и некоторые артефакты эпохи древности.

Долго наблюдавший за этой сценой Кремон, наконец, не выдержал и буквально возопил в голове своего носителя:

«Слушай, у меня такое впечатление, что вы все радуетесь случившемуся разрушению и смеётесь над каждой пропавшей ценностью. Но ведь это же абсурд! Да то, что я там видел только мельком в залах и коридорах, практически было бесценно и вряд ли подлежит повторению! Или я чего-то не понял?»

Гишер поднял руку, призывая коллег к молчанию, и стал отвечать вслух:

– Мне вот пришла в голову одна мысль: «А как бы отнёсся ко всему этому человек из Энормии, который бы нас сейчас послушал». И понял я: человек бы не осознал ничего. Потому что ему неизвестны наши боевые традиции. А наши боевые традиции гласят: «Оставь в своей памяти всё самое светлое и ценное, что уничтожили твои враги, но никогда не жалей об этом. А каждый раз, вспоминая об утраченном имуществе, с большей ненавистью бросайся на врага и мсти ему с утроенной жестокостью». Сейчас мы смеёмся над потерянным имуществом, но скоро интендантский полк заплатит за разрушенный замок своими никчемными жизнями. Возможно, и мы погибнем, но сейчас мы смеёмся и, ни о чём не жалеем!