Александр III. Заложник судьбы - Нина Павловна Бойко

политика Александра, направленная на поддержку и развитие производств, мощные государственные и частные инвестиции в промышленность, строительство железных дорог и портов, привели к разительным изменениям в аграрной России. Существовавшие старинные ярмарки успешно соседствовали с вполне капиталистическими биржами и общенациональными ярмарками. Знаменитая Нижегородская ярмарка к началу 90-х годов превратилась в национальный коммерческий центр, где совершались миллионные сделки и заключались торговые договора с крупнейшими экспортерами российской продукции.

Витте создал специальную инспекцию для контроля над исполнением трудового законодательства владельцами-работодателями, что было крайне необходимо, так как число рабочих на рудниках, угольных копях, нефтяных предприятиях, фабриках и заводах увеличилось до полутора миллионов, а Морозовская стачка 1885 года показала весь ужас отношения хозяев к труженикам.

Сын фабриканта Морозова, Савва, находился тогда за границей, изучая химию в Кембридже, знакомясь с устройством текстильного дела. В 1887 году Тимофей Морозов отошел от дел, передав управление Савве, который сразу же начал нововведения. На фабриках появилось ненавистное его матери-староверке электричество; из Англии привозили новейшие станки. Расценки на оплату труда рабочих были увеличены, рабочий день сокращен, отменены штрафы. Вместо развалюх, где жили рабочие, стали строить добротные дома. Женщины-работницы получали выплаты по беременности. Строились школы и больницы, наиболее талантливых учеников отправляли в вузы, а самые одарённые получали стипендии для обучения за границей. Савва был убежден, что только такие отношения возможны между хозяевами и рабочими.

Владельцы других предприятий отказывались его понимать, считая подобные меры «чудачеством». За спиной шептались, что от этого «социалиста» добра не будет. Однако факты – упрямая вещь. Управленческая политика Саввы Морозова помогла ему значительно увеличить прибыль. Его капитал рос, о его фабриках ходили легенды. Как и другие представители клана Морозовых, Савва активно занимался меценатством: проект создания Московского Художественного театра был осуществлён на деньги Морозова, который в течение трех лет заведовал финансовой частью театра, решая практически все ключевые вопросы.

Любитель роскоши и балов, на которых собирались самые видные люди России, владелец лучших рысаков, побеждавших на самых престижных скачках, Савва Морозов, как ни парадоксально, сблизился с Максимом Горьким и Чеховым, и был согласен, что именно условия труда рабочих провоцируют стачки и протесты.

Несколько лет назад доктор Песков, осмотрев 71 промышленное предприятие в России, лишь на одной Шуйской мануфактуре нашел туалет более-менее соответствовавший представлениям об отхожем месте. На Хлудовской мануфактуре, когда фабричный инспектор поинтересовался, почему администрация не принимает никаких мер к улучшению туалетов, получил ответ: «С уничтожением миазмов эти места превратятся в места отдохновений для рабочих, и их пришлось бы выгонять оттуда силой». «Служа гнездом всякой заразы, миллионная фабрика Хлудова являлась образцом беспощадной эксплуатации», – говорилось в исследовании земской санитарной комиссии. Хлудов сделал пожертвование типографии, печатавшей богослужебные книги для раскольников-единоверцев, но распорядился в порядке компенсации снизить своим рабочим жалование на 10 % – из «христианского чувства».

Как ни завинчивал гайки Александр III, на заводах и фабриках изменений было немного. Разный хозяин – разное отношение к рабочим, разная оплата труда и социальных условий. Созданная Витте инспекция для контроля над исполнением трудового законодательства, была как нельзя кстати.

В 1892 году Витте снизил налогообложение крестьянства, однако положение крестьян, несмотря на старания министра финансов, оставалось тяжелым. Более трети не смогли выплатить выкуп помещикам. По словам генерал-фельдмаршала Иосифа Гурко, половина призывников из крестьян впервые ели мясо только в армии.

Крестьянское сословие после отмены крепостного права было уже неоднородным: бедняки, середняки, зажиточные и кулаки. Увеличивались крестьянские семьи, земли не хватало. Разрешить земельную проблему можно было переселением, – начиная от Екатеринбурга, чернозем простирался далеко на юг, а в восточную сторону – до Красноярска, захватывая плодородный Алтай. Однако же это не встречало сочувствия в светских кругах, наоборот, принимались все меры, чтобы крестьян пригвоздить к их наделам, а нанимая, пользуясь скученностью, платить гроши. Императору пришлось воевать со своими приближенными. По его подсказке Сибирский комитет учредил журнал, который разъяснял пользу от переселения для общегосударственных интересов и вреде искусственного сдерживания. Председателем комитета был цесаревич.

«Вот в это время я был министром финансов и узнал, что такое большинство из этих знатных особ и семей петербургского света. Они отличаются от обыкновенных людей не столько положительными качествами, сколько отрицательными. На свете, конечно, много есть алчных людей, даже большинство людей алчно, так как это чувство до известной степени есть закон природы, – но у знати чувство это во сто раз больше, чем у обыкновенных людей. Если обыкновенный человек эгоистичен и алчен, то это вследствие сознания, что ему нужно жить, что иначе он умрет; у знати же алчность очень часто является из любви к роскоши и власти, которую дает богатство.

Мне приходилось видеть таких знатных лиц, которые при различных высочайших выходах, высочайших балах – держат себя так важно, что со стороны кажется, к ним добраться нельзя, а между тем эти же самые лица в моем кабинете из-за какой-нибудь денежной выгоды, из-за десяти тысяч или ста тысяч рублей готовы были ползать чуть ли не на коленях, оказывали мне всякое ухаживание и проявляли всякое подобострастие.

Я не говорю это по отношению всех знатных лиц; между ними, конечно, есть благородные, но многие даже из них – величайшие лицемеры, а в особенности, жадны бесконечно. Я не хотел бы назвать этих лиц поименно; многие из них при Александре III занимали самые высокие придворные должности и были самыми близкими к царской семье, по крайней мере, в ее внешних проявлениях» (С. Ю. Витте).

Число дворян, владевших землей, увеличилось до 120 тысяч – от того, что большие имения дробились. Нарастающее «оскудение» благородного сословия чрезвычайно это сословие волновало. Министру внутренних дел шли просьбы о помощи разоряющимся помещикам: «Если даже этот класс собственников был сам виноват в расстройстве своих дел, все равно следовало бы прийти ему на помощь, ибо дело правительства предотвратить гибель того, кто является необходимым фактором для поддержания основ государственного строя». Черниговское дворянство даже призвало Александра III войти в «непосредственное общение с землей чрез излюбленных её людей».

Богатело предприимчивое купечество, превращая «вишневые сады» обедневших помещиков в дачные поселки, – выезды летом на дачи стали модными у горожан.

LII

В нарушение династических требований, великий князь Михаил, старший брат Сандро, женился на внучке Александра Сергеевича Пушкина, и его мать, герцогиня Баденская, скончалась от разрыва сердца. «Отец упрекал Михаила за его женитьбу, и Петербург показался мне более чем когда-либо ненавистным. Я выпросил у государя должность в Черноморском флоте, и был назначен вахтенным начальником на броненосец «Синоп». Очень много работал, только раз взял