Грани безумия. Том 1 - Ирина Успенская

– Понимаю… – в очередной раз отозвался Лучано. – Вот что, синьор Донован, а копия жалобы у вас имеется? Перечень товара?

– Как не быть? – кивнул купец и полез за отворот камзола. – Вот, королевским нотариусом заверена. Серьезное дело ведь…

– Идемте! – Лучано поднялся, с сожалением взглянув на оставшееся нетронутым печенье. Приказать, что ли, отнести к нему в спальню? Так Перлюрен же доберется… – Идемте, – повторил он. – Думаю, лорда-канцлера так заинтересует эта история, что он простит нас за беспокойство.

«Опять лезешь не в свое дело, идиотто? – весело поинтересовался внутренний голос, но Лучано ему резонно возразил: – Грандсиньор Аранвен и правда интересовался тем, что происходит у Логрейнов. Он уже не раз напоминал благородному синьору, чтобы тот привез ко двору племянницу, а если дело дошло до такого… Но до чего же безумная девчонка! И какая отважная… Хоть бы с ней все было хорошо. Сдается, они с моей синьориной могли бы стать подругами, но для этого нужно помочь леди Клариссе…»

– К самому лорду-канцлеру? – ахнул купец и заторопился: – Нет-нет, милорд, вы не подумайте! Я вам чистую правду рассказал! Благими клянусь! Допрос у разумника пройду, если надо! Но только сам канцлер… Вдруг его светлость разгневается, что мимо канцелярии?..

– Ну, тогда пусть гневается на меня, – пожал плечами Лучано и добил Донована: – Или вы хотите, чтобы грандсиньор Логрейн оказался у канцлера первым? И рассказал все по-своему?

Поджав губы, Донован кивнул и вскочил. И тут Лучано понял, кого ему напоминает купец. Оттенок светлых волос, манера поджимать губы и выдвигать немного вперед подбородок, голубые глаза… И Донован же! «Идиотто, – выругал он себя. – Тебе ведь ее представляли!»

– Скажите, синьор, – спросил он, выходя за купцом. – Синьорина Иоланда вам не родственница?

– Иоланда? – Купец резко остановился и с подозрением глянул на него. – Дочь. А что?

– О, ничего такого! – отозвался Лучано. – Очень достойная синьорина, передайте ей от меня поклон. Мы познакомились в Академии, когда я лежал там в лазарете. Она подруга леди Айлин Бастельеро и часто ее навещала. Прекрасная девушка, синьор, такая учтивая и добродетельная!

– Иоланда – моя гордость, – успокоившись, признался Донован, когда они принялись подниматься по лестнице. – Первая магесса в нашей семье! И такой удачный дар – от самого Безликого! Скорей бы она уже закончила учебу, женихи на пороге так и толпятся. Верите, милорд, некоторые даже говорят, что готовы ее без всякого приданого взять! Ради одной крови да выучки. Образованная жена – это же какое подспорье в хозяйстве! Да только я на своей девочке экономить не собираюсь, – окончательно разоткровенничался он. – И денег, и утвари выделю как положено, чтобы муж ее ни словом попрекнуть не мог! Да я, собственно, из-за приданого тогда и…

Донован смутился и бросил виноватый взгляд на идущего рядом Лучано, который ответил улыбкой.

– Конечно, синьор, – согласился он. – Такой девушке нужно достойное приданое!

Что ж, теперь понятно, почему Донован, весьма не бедный негоциант, все-таки отказался взять приглянувшегося итлийца на содержание. Как он тогда сказал? Вот если бы через несколько лет?.. Сначала нужно выдать замуж любимую дочь, тут не до красивого, но жадного мальчишки. Ну что ж, синьор Донован – прекрасный отец.

– Лорд Фарелл? – Голос Лионеля Саграсса, встретившего их в коридоре второго этажа, был странным – напряженным, звенящим. – Вы меня искали? Сударь Донован, доброго дня.

– И вам доброго дня, милорд.

Донован и Саграсс на миг застыли друг напротив друга, словно кошка с собакой, что решают, подраться или нет. Высокий плечистый боевик в щеголевато сидящем мундире, с прекрасной осанкой и армейской выправкой, – и коренастый плотный купец, одетый дорого, но каждой черточкой лица и тела видно, что простолюдин.

«Они друг друга знают! – сообразил Лучано. – И… не любят? Нет, здесь что-то другое…»

– Здорова ли сударыня Иоланда? – тихо и очень четко уронил Саграсс. – Будьте любезны передать ей мой поклон.

– Милостью Всеблагой дочь моя здорова, – учтиво, но сухо ответил купец. – А принимать поклоны от вашей светлости для нее слишком большая честь.

Саграсс чуть сузил глаза. На миг закаменел лицом, а потом коротко поклонился и перевел взгляд на Лучано.

– Милорд Фарелл? Жду ваших распоряжений.

«Иоланда?! – изумился Лучано. – Не может быть! Хотя… Почему не может-то? Синьорина мила, даже восхитительна, если кому-то нравятся сдобные булочки, начиненные оружейной сталью. Она бывала в лазарете, где лежал боевик… Да и раньше в Академии они могли видеться… Да, это вполне возможно… Тогда почему?! Чем это Донована не устраивает возможный зять-дворянин? Нет, даже не так! Чем ему мой Саграсс не угодил?!»

– Лионель, проводите нас с синьором Донованом к кабинету лорда-канцлера, – вкрадчиво попросил он. – А потом у меня к вам действительно будет поручение.

«Например, одеться в лучший камзол и отвезти одной прелестной синьорине букет из королевской оранжереи. И пусть только попробует отказать своему прямому начальству!»

Самое неприятное, что лорд Бастельеро, хоть и был недоволен… да что там – был чудовищно разгневан, уж за пять лет Айлин превосходно выучила, что означают настолько потемневшие глаза и столь сильно сжатые губы! – все же ни в чем ее не упрекнул. А ведь именно она заслужила сколько угодно любых упреков, Дарра же всего лишь выполнял ее просьбу!

Вот только рассказать об этом она не могла – ведь тогда супруг рассердился бы еще сильнее. Именно за то, что Дарра об этой просьбе ему не сообщил. Ни как бывшему наставнику, ни как мужу Айлин… Ох, да она бы охотно попросила лорда Бастельеро о помощи, если бы только он чуть меньше ненавидел призраков. Если бы только не сказал, что сразу же упокоит любого, кто появится рядом с нею!

Она все-таки попыталась объяснить, что упала в обморок вовсе не от вида крови, и что Дарра позаботился о ее безопасности так хорошо, как только мог, а значит, винить его нельзя!

– Юный Аранвен виновен в том, что вообще пригласил вас к себе в отсутствие родителей, – мягко, но непреклонно возразил лорд Бастельеро. – Не говоря уже о том, что позволил вам спуститься в тот подвал…

– Но я сама попросила его! – запротестовала Айлин. – А Саймон не хотел меня брать, но я настаивала… мне было важно… о, милорд, простите! Конечно, я поступила ужасно, но мне на минуту показалось, что мы снова в Академии – и я…

– Я ни в чем вас не виню, дорогая! – поспешил уверить ее муж, и Айлин едва не закричала, что только ее и стоит винить!

Ведь глупо и безответственно поступила она, а вовсе не Дарра, значит, и отвечать за это следует именно ей, пусть даже она пока не магесса! Как несправедливо, что даже тот рывок к Разлому не убедил милорда Грегора, что она вполне способна сама принимать решения и расплачиваться за них. Пусть даже ее решения не всегда были взвешенными и осторожными… Да что там, почти никогда не были! И все-таки нельзя ведь вовсе о них забыть?! А милорд как будто по-прежнему считает ее ребенком, за которого должны отвечать старшие!