Черчилль. Династия на вершине мира - Джон Ли

В мае Дженни переехала в новый дом по адресу: 8 Вестбурн-стрит, после продажи по выгодной цене дома на Брук-стрит. Монтагю Порч, оставив на некоторое время колониальную службу, смог присоединиться к ней, и Дженни была очень довольна жизнью с мужем, которой несомненно обожал ее.

На всеобщих выборах 14 декабря 1918 года Уинстон получил место в парламенте от избирательного округа Данди в Шотландии. Несмотря на большинство представителей тори в коалиционном правительстве, к счастью, друг Уинстона – Дэвид Ллойд-Джордж, который сохранил за собой пост премьер-министра, выглядел на мировой арене одним из победителей самой ужасной войны в истории Британии. И хотя кабинет министров состоял в подавляющем большинстве из консерваторов, в январе 1919 года премьер-министр почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы иметь возможность предложить Уинстону либо его прежний пост в Адмиралтействе, либо важную роль государственного секретаря по военным вопросам, с дополнительной ответственностью за Министерство военно-воздушных сил. Уинстон выбрал двойную министерскую обязанность. Основная ирландская партия, Шинн Фейн, под руководством Артура Гриффита получила 73 из 105 мест в ирландском парламенте и требовала, вместо гомруля, статуса независимого государства для Ирландии.

Уинстон вместе с Клемми и детьми – Дианой, Рэндольфом, Сарой и новой малышкой Мэриголд – вернулись жить в свой загородный дом Лалленден, но также продолжали снимать дом в Лондоне. Клементина, как всегда исполненная благоразумия, посоветовала Уинстону оставить пост в Министерстве ВВС и сосредоточиться на одном деле. Но он был слишком увлечен авиацией, чтобы последовать ее совету, и даже перед войной брал уроки вождения самолета. 18 июля Уинстон вел самолет над аэродромом в Кройдоне и довольно эффектно врезался в землю. Несмотря на сильное потрясение, он все же выступил в тот вечер с речью на ужине. Уинстон, казалось, был несокрушим.

Репутации Уинстона не способствовала его яростная реакция на большевистскую революцию, которая произошла в России в 1917 году. Страна, измученная войной, стремилась насладиться миром, но он держал безрезультатно большое количество британских войск на севере и юге России в поддержку антибольшевистской коалиции. Уинстон говорил, что большевизм надо «душить в колыбели». Он играл важную роль в выделении войск для Польши во время ее вторжения на Украину[474]. Такой военный настрой Уинстона омрачил его отношения с Ллойд-Джорджем и послужил поводом для того, чтобы в рядах некоторых слоев британского общества его стали считать поджигателем войны.

Перед семьей Черчиллей продолжала стоять, по настоятельному требованию государства, задача возделывания земель в сельскохозяйственных целях из-за хронического недостатка продуктов питания – овощей и фруктов – в послевоенный период. Уинстон не мог позволить себе купить оборудование или платить жалованье управляющему поместьем и полевым работникам в Лалленден-ферм, и в апреле 1919 года он продал поместье своим друзьям, генералу сэру Иану и Джин – леди Гамильтон. До приобретения настоящего семейного очага им пришлось снимать в аренду еще несколько домов.

Джек, вернувшийся в том году с войны домой, не имел работы, но он напомнил о себе всем тем, с кем ранее имел деловые связи. Когда-то Джек проявил доброе отношение к одному из членов семьи Ротшильдов, которого он знал еще со времен учебы в школе Хэрроу, и этот факт не был забыт. Лео де Ротшильд в тот момент вкладывал деньги в фирму биржевых маклеров Викерс да Коста и попросил Джека участвовать в переговорах. Некоторое время спустя, примерно в конце 1919 года, Джек добился долевого участия в этой фирме и стал работать там биржевым маклером[475].

С ноября 1918 года Дженни активно занималась обустройством и отделкой своего дома по наивысшему уровню, используя для этого средства, полученные от продажи предыдущего дома. Леди Сара Уилсон, сестра покойного мужа Дженни, лорда Рэндольфа, давала в январе 1919 года в своем лондонском доме бал в честь победы в войне. Среди гостей были Дженни, Элис Кеппель и другие сливки светского общества, и на улице рядом с домом было припарковано пятьдесят «Роллс-Ройсов»[476]. Аристократы возвращались к роскошной жизни. Для Дженни и Монти, как она называла Порча, тот год со временем принес знакомство на приемах с новыми и интересными людьми, такими как Стравинский, Пикассо, Равель, Пруст и Джеймс Джойс. Дженни, как всегда переполненная весельем, особенно любила развлекать молодых людей. В сентябре она согласилась быть хозяйкой, вместе с другой леди, на званом обеде, устраиваемом в большом загородном особняке Шато-де-Вилжени, расположенном к югу от Парижа.

У Клемми было мало времени на общение и бесцельное времяпровождение со своей свекровью, которая сорила деньгами и, по мнению Клемми, совершила глупость, вновь выйдя замуж за мужчину на двадцать лет ее моложе[477]. Дневник Джин Гамильтон содержит следующую запись:

В декабре того года Дженни и Порч опять поехали на отдых в Ирландию, к Леони и Джеку Лесли в замок Лесли, стоящий на фоне мирного и идиллического пейзажа, в окружении тысячи акров земли, лесов и семи озер[479]. Муж Леони наконец-то унаследовал от отца титул 2-го баронета, и с 1916 года Леони стала называться леди Лесли.

Уединение отдаленного дома Лесли и его обитателей было явно противоположной картиной в сравнении с действительностью в Ирландии. Там господствовала совершенно иная ситуация после победы армии союзников во Франции. В отличие от Лондона, здесь не было приподнято-веселого настроения и уличных празднеств. 1916 год был годом Пасхального восстания, и на улицах часто происходили массовые выступления и столкновения между повстанцами и полицией. В марте 1920 года Великобритания послала туда в поддержку полиции девять с половиной тысяч наскоро обученных бывших солдат. Одетые в армейскую форму защитного цвета, они получили прозвище «черно-рыжих». Начиная с 1918 года Уинстон неуклонно сдвигался в своих политических взглядах в сторону консерваторов. Он одобрял создание вспомогательного полицейского подразделения. В этой все более усугубляющейся партизанской войне за независимость Ирландии новое полицейское формирование проявляло печально известные зверство и жестокость в отместку за нападения ирландцев на основные британские учреждения. Полиция нападала на мирное население, а также на повстанцев, и тем самым вызывала к себе большую ненависть.