Завидная невеста - Конни Брокуэй

Лидию охватила безумная ярость. Нет, она не допустит, чтобы такое случилось. Она не намерена терять Неда для того лишь, чтобы стать объектом шантажа.

— Не собираетесь пожелать мне всего хорошего на прощание? — хохотнув с довольным видом, спросил он.

— Желаю вам сгинуть в аду, — едва сдерживая гнев, сказала она.

Его самодовольная усмешка превратилась в злобную ухмылку.

— Ну что ж, придется ограничиться прощальным поцелуем. И вы не будете возражать, не так ли? Не осмелитесь.

Оскорбленная, она попятилась от него. Она делала шаг назад, он тут же делал шаг вперед, пока она не уперлась спиной в каменную стену. Он приблизил к ней лицо и попробовал с помощью чека приподнять ее подбородок. От него воняло дешевым вином.

— Считайте это авансом в счет наших будущих деловых отношений.

Лидия без предупреждения выхватила чек из его руки и, разорвав, скомкала обрывки и бросила в Темзу, прежде чем он успел понять, что она сделала. Широко раскрыв рот, он в изумлении смотрел, как мутные воды Темзы уносят клочки чека.

Лидию охватило чувство радости. Хотя бы одну ошибку ей удалось исправить.

Глядя вслед уплывающему разорванному чеку, Код грязно выругался, а потом повернулся к ней.

Лидия не хотела, чтобы этот тип заметил, что ей страшно.

— Что с вами, мистер Код? — насмешливо спросила она. — Неужели вы не умеете плавать?

— Ах ты, проклятая сучка! — взревел он.

Его рука быстро, словно змея перед нападением, взметнулась вверх, и он нанес ей такой удар, что она упала и больно ударилась о нижнюю ступеньку лестницы. От боли у нее из глаз посыпались искры.

Презрительно скривив рот, Код снова шагнул к Лидии, но что-то заметил за ее спиной и поднял голову. То, что он там увидел, заставило его побледнеть.

Лидия съежилась на каменной ступеньке, стараясь преодолеть приступ рвоты, и с трудом повернула голову. Вдоль причала к ней приближался высокий широкоплечий человек в распахнутом сюртуке и лишь наполовину застегнутой сорочке, открывавшей голую грудь. Головного убора на нем не было, и ветер трепал его золотистые волосы. Когда он подошел достаточно близко, она увидела, что его глаза мерцают, словно расплавленное серебро — горячие и холодные одновременно.

Нед.

«Таким его видели люди, которые сражались против него, — подумала она. — Таким он был, когда вел своих людей в бой. Он был красив страшной красотой возмездия».

Подойдя к ней, он поднял ее и поставил на ноги.

— Ради Бога, скажи мне, все ли с тобой в порядке, — хрипло произнес он.

Она кивнула, опершись о покрытую скользкой грязью стену. Он быстро ощупал дрожащей рукой ее голову, плечи и предплечья. Потом повернулся к Коду.

Лидия не видела того, что видел этот негодяй. Она видела только его реакцию. Он попятился, потом бросился бежать. Но было слишком поздно.

Нед, словно какая-то адская машина, бросился вперед, стуча каблуками сапог, будто молотом по наковальне, и его длинные ноги в считанные секунды покрыли разделявшее их расстояние. Он не остановился, а просто поднял руку и, с каким-то диким рычанием схватив Кода за шкирку, отвел руку назад и с силой брякнул мерзавца о стену.

Держа Кода одной рукой, Нед принялся другой колошматить его по физиономии.

— Помогите! Помогите! — задыхаясь, орал Код, но, поняв, что помощи ему ждать неоткуда, взмолился: — Помогите, ради Бога, ведь он убивает меня!

Лидия бросилась к мужчинам и втиснулась между ними. Она обвила шею Неда руками и крикнула, уткнувшись ему в грудь:

— Остановись, Нед! Он не стоит того. Остановись!

Она услышала, как он сделал глубокий вдох. По его крупному телу пробежала дрожь, он отпустил Кода, и тот, судорожно ловя ртом воздух, стал карабкаться вверх по лестнице.

Нед отстранил ее от себя и хотел было броситься следом за Кодом, но в это мгновение сверху послышался крик. Лидия взглянула вверх на улицу.

Там стояла Эмили. На ее бескровном лице жили только глаза. Код схватил ее, и Лидия увидела, как рот Эмили раскрылся в беззвучном крике и она оттолкнула большого и крепкого мужчину со всей силой ненависти и страха.

Какое-то мгновение Код стоял, покачиваясь, на верхней ступеньке лестницы, потом дико замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Он сумел ухватиться за тонкую ткань жакета Эмили, и она могла бы спасти его, схватив за руку и удержав от падения.

Время остановилось. Эмили с ужасом глядела на кулак с побелевшими костяшками, вцепившийся в лацкан жакета с приколотым к нему трогательным букетиком. Потом — то ли сознательно, то ли инстинктивно, этого Лидия не могла бы сказать с уверенностью — Эмили отшатнулась назад. Испустив крик ярости, Код выпустил лацкан жакета Эмили и упал навзничь.

Лидия охнула, услышав, как его голова ударилась о камень, и Нед оттащил ее в сторону от подножия ступеней, когда Бернард Код скатился вниз. Лидия успела увидеть только его голову с выпученными глазами, повернутую под абсурдным углом. Нед увел ее оттуда, чтобы она не видела эту ужасную картину.

— Тебе нужно уехать отсюда. Немедленно, — сказал он.

— Я не поеду…

— Поедешь, — хриплым голосом произнес он. — Ты позволишь мне защитить тебя от скандала, а я смогу сделать это только при условии, что ты уедешь сию же минуту. Уезжай!

Он был прав. Всхлипнув, она стала подниматься по ступеням лестницы. Эмили, которая ждала ее наверху, была бледна, но чувствовалось, что она испытывает облегчение, словно женщина, просыпающаяся после приснившегося ей кошмара. Впрочем, так оно и было. Умышленно или неумышленно она отшатнулась? Даже сама Эмили не смогла бы с уверенностью ответить на этот вопрос, но каким бы ни был ответ, Лидия испытывала к ней только сочувствие. Судьба не могла бы предусмотреть более подходящего и справедливого конца для Кода.

Эмили со страхом и тревогой вглядывалась в лицо Лидии. Ей незачем было беспокоиться, Лидия не сказала ни слова, а лишь обняла Эмили за плечи и увела ее прочь.

В полуприватной комнате клуба «Будлз» Нед приказал задернуть шторы от яркого солнечного света, редкое появление которого тем летом он мог рассматривать лишь как некую форму насмешки неба над землей. Он сидел в глубоком кресле, ухватившись руками за концы подлокотников и опустив подбородок на грудь. На столике рядом с ним стоял графин емкостью три четверти литра, наполненный бренди. За неделю, прошедшую с тех пор, как он здесь обосновался, уровень бренди в графине практически не понизился.

Он сожалел об этом. Уж конечно, он бы напился, если бы нашел в этом утешение. Но он не нашел. Более того, ему пришлось прожить нескончаемое количество минут, чтобы осознать со всей ясностью, что впереди его ожидает множество таких же бесконечно долгих пустых минут.