Мой спаситель - Глиннис Кемпбелл

Она вытерла слезы.

Это была глупость, которую вполне мог совершить человек благородного происхождения.

Лине взглянула на цыгана. Он и в самом деле являлся воплощением благородства, храбро взирая на зловещего капитана пиратов. Избитый, он хотел совершить большее. Защитить их. Защитить ее. Когда на его запястьях сомкнулись железные браслеты, он даже не поморщился, а только стоически смотрел вперед, на море и на берег, словно не надеялся больше их увидеть.

Лине закусила губу. Как же она ошибалась! И как ошибся ее отец. Благородство не давалось по праву рождения. Оно не имело ничего общего с манерой одеваться или разговаривать. Оно было в жизненных принципах, приоритетах и самопожертвовании. На глаза снова навернулись слезы. Этот человек — цыган — был прав. В его мизинце было больше благородства, чем во всей родословной у большинства знатных господ, которых она встречала. Он был честен. Он был достоин доверия. И его… должны были убить!

Лине заметила блеск стали в руке Эль Галло. Время замедлило свой бег, когда капитан пиратов невыносимо медленно потянул кинжал из ножен на поясе.

Цыган, словно во сне, повернул к ней голову, не замечая опасности, чтобы в последний раз посмотреть на женщину, которую, как ему казалось, он когда-то любил.

Лезвие полностью вышло из ножен. Лине открыла рот, чтобы закричать. Этого просто не могло быть, подумала она. Но Эль Галло уже обнажил клинок.

— Нет! — громко выкрикнула она.

Опершись на руки, чтобы выбраться из ящика, Лине нащупала что-то холодное и твердое.

Эль Галло занес кинжал над головой и уже направил его для удара, целясь в грудь цыгана.

Со скоростью улитки, как показалось самой Лине, она выбралась из ящика и заковыляла к Эль Галло. Сердце сбилось с ритма, когда она сократила дистанцию между ними и изо всей силы выбросила вперед руку.

Ножницы глубоко вошли в мягкое подбрюшье капитана пиратов. Он дернулся и подался вперед, еще глубже насаживая себя на сталь. Кинжал выпал из обессилевших пальцев и заскользил по палубе. Рот пирата то открывался, то закрывался, как у рыбы. Он сделал несколько неверных шагов назад. Сначала в его глазах вспыхнуло недоумение, а потом они стали пустыми и остекленели. Он упал на колени, покачнулся и рухнул на палубу в лужу крови.

Лине вздрогнула. Кровь была везде. Она хлынула из огромной раны в брюхе Эль Галло. Она забрызгала деревянные доски настила. Она промочила ее зеленую накидку. Руки Лине блестели от ярко-красной жидкости, и она ощущала ее медный, чесночный запах на своих пальцах.

Но она не упала в обморок.

Она сделала это, подумала она, глядя на содеянное. Она зарезала негодяя. И еще она спасла цыгана. Она сделала это.

Дункан был слишком поражен, чтобы заговорить или пошевелиться.

Первым пришел в себя Гарольд. У него из носа все еще текла кровь, но он умудрился выхватить меч у стоявшего с открытым ртом пирата и, ловко ударив рукояткой, отправить того в небытие.

На палубе воцарился ад. Двое пиратов бросились на капитана Кемпбелла. Он швырнул в одного тяжелой бухтой[10]каната, сбив его с ног, и повернулся к другому. Гарольд слабым голосом предлагал сразиться с ним всем желающим. Молоденький парнишка принялся лупить по голени каждого пирата, который оказывался в пределах досягаемости, и даже щепетильные служанки били по головам противников тяжелыми пивными кружками и кошелями.

Дункан должен был прийти им на помощь. Он загремел цепями своих кандалов.

На борту «Черной короны» кто-то из экипажа Эль Галло уже заподозрил, что на торговом корабле творится что-то неладное.

— Абордажные крючья! — крикнул Дункан капитану.

— Правильно! — И Кемпбелл отдал команду своим людям.

— Гарольд! — закричал Дункан, звеня кандалами.

Гарольд пробился к Дункану, поднял над головой трофейный меч и разрубил кандалы, добавив очередную зазубрину на лезвии.

— Вы должны мне новое оружие, милорд, — шутливо пожаловался Гарольд и подмигнул.

— Я должен тебе новый нос, — ответил Дункан и хлопнул старика по плечу. — А теперь пообещай мне, старина, что ради своей хозяйки ты будешь держаться в стороне. Доверься мне. Я сам справлюсь.

Он глубоко вздохнул, надеясь, что так будет правильно.

Не теряя ни секунды, Дункан оттолкнул Гарольда, и летящий в него кинжал угодил в живот вооруженному сразу двумя мечами пирату. Когда тот тяжело повалился на палубу, Дункан подобрал его мечи — теперь он был готов к драке.

К этому моменту абордажные крючья удалось отцепить. Суда начали медленно расходиться. И только несколько испанцев отчаянно рискнули перепрыгнуть расширявшуюся между кораблями брешь, оказавшись на палубе торгового судна.

Лине не могла пошевелиться. Она ничего не чувствовала. Обессиленная, она опустилась на бухту каната, а ее руки мертвой хваткой вцепились в поручни. Вокруг нее кипело сражение.

Дункан оказался в центре палубы, чем привлек к себе внимание пиратов. Двое испанцев одновременно бросились к нему с разных сторон. Он с легкостью встретил их, орудуя обоими мечами. Третий разбойник попытался напасть на него со спины, пока он отбивал атаку его сотоварищей, но Дункан резко развернулся, и его меч описал широкий полукруг вокруг себя. Пираты отступили, разделились и снова напали с разных сторон, подобно стае волков.

Лине прижала дрожащие руки к груди. Английский капитан и его команда были заняты спасением своего судна от «Черной короны». Двое раненых пассажиров лежали на палубе. Кроме них осталась лишь кучка мальчишек и служанок, которым и пришлось противостоять банде вооруженных негодяев. Цыган наверняка уже был мертв, если только старый Гарольд не защитил его от пиратов. Лине отчаянно искала глазами своего слугу.

К ее огорчению и недоумению, тот стоял, прислонившись к поручням корабля, спокойно положив руки на эфес трофейного меча, наблюдая за ходом сражения с чувством, близким к изумлению.

Лине пришла в ужас. Как мог Гарольд допустить, чтобы ее возлюбленный погиб? Она с возрастающим беспокойством стала наблюдать за битвой, глядя, как сталкивающиеся клинки высекают искры.

Цыган сражался с обступившими его пиратами. Вот он сделал правой рукой выпад в сторону одного из них, а затем левой рукой полоснул мечом другого. Он дразнил их словами и выпадами мечом, пока они не набросились на него в слепой ярости.

И тогда Лине поняла, что для него это — детская игра. Он подбросил меч в воздух и, пока один пират, открыв рот, засмотрелся на такой фокус, другим мечом срезал с куртки очередного разбойника застежки. Он закрутил мечами настоящую мельницу, и вращающиеся клинки в его умелых руках напоминали клыки дракона, сверкающие над головами испанцев, а потом резко опустил их вниз, обдав пиратов потоком воздуха.