Рождение Темного Меча - Трейси Хикмэн

— Дурак! Перестань сейчас же!

Но Симкин не унимался. Он вопил и размахивал руками:

— Эй, каталист, идите к нам! У нас тут чудная тушеная белка...

Многие зрители принялись посмеиваться и тихо переговариваться. Даже Блалох оторвался от карт — он играл с несколькими своими людьми — и смерил Симкина с компанией холодным, бесстрастным взглядом. Покраснев, Сарьон медленно поднялся на ноги и двинулся к костерку, явно надеясь, что теперь-то Симкин уймется.

— Ч-черт! — простонал Мосия, придвигаясь к Джораму. — Ладно, пускай идет. Я все равно не голоден...

— Нет, погоди. Я хочу к нему присмотреться, — негромко произнес Джорам, не сводя с каталиста темных глаз.

— Я вас провожу, отец! — воскликнул Симкин, подхватился и ринулся к каталисту. Изящно поклонившись, он ухватил смущенного Сарьона за руку и потащил к костру, исполняя по пути кадриль. — Может, потанцуем, отец? Раз-два-три — прыг! Раз-два-три — прыг!..

Все так и покатились со смеху. Теперь на них глазели все без исключения, радуясь нежданному развлечению. И только Блалох вновь перенес внимание на свои карты.

— Как, вы не танцуете, отец? А-а, наверное, вы не одобряете танцев!

Сарьон пытался стряхнуть с себя руки Симкина, но безуспешно.

А Симкин все никак не унимался:

— Несомненно, его толстейшество жаждет запретить танцы просто потому, что ему завидно. Наверное, ему надо петь не «раз-два-три — прыг», а «раз-два-три — прыг-скок, прыг-скок, прыг-скок»!

И Симкин, надув щеки и выпятив живот, настолько похоже изобразил епископа, что вызвал рев восторга и аплодисменты.

— Спасибо, спасибо.

Симкин прижал руку к сердцу и раскланялся. А затем, взмахнув напоследок оранжевым шелковым платком, подвел пунцового от смущения каталиста к костру.

— Ну вот, отец, вы и дошли, — сообщил Симкин и суетливо подтащил поближе к огню трухлявый чурбан. — Погодите-погодите, не садитесь пока! Вы же наверняка страдаете от геморроя! Вот истинное проклятие почтенных лет! Знаете, мой дедушка даже умер от него. Да-да, — с траурным видом изрек он, попутно постучав по чурбаку пальцами и превратив его в бархатную подушку, — несчастный почтенный господин целых девять лет ни разу не присел. А потом однажды попытался — и бац! — готово! Кровь прилила к...

— Присаживайтесь, отец! — поспешно перебил Симкина Мосия. — Я... Вы, кажется, не знакомы с Джорамом. Джорам, это отец С-с...

Мосия запнулся и смущенно умолк. А Джорам молча, спокойно смотрел на каталиста.

Сарьон неуклюже опустился на подушку и попытался вежливо поздороваться с Джорамом, но под этим взглядом, исполненным холодного отвращения, у него повылетали из головы все слова. И только Симкин чувствовал себя легко и непринужденно. Он уселся на камень, поставил локти на колени и опустил подбородок на руки. И озорно улыбнулся всем троим.

— Готов поспорить, что белка уже готова, — заявил он и вдруг играючи ткнул каталиста в бок. — А вы как думаете, отец? Или, может, мы приготовили вашего гуся?

Сарьон покраснел так, что можно было подумать, будто у него поднялась температура, и казалось, словно он в любой момент может рухнуть на пол. Мосия со злостью взглянул на Симкина и поспешно наклонился над котелком. Он потянулся было к дужке, но Джорам перехватил его руку.

— Осторожно, горячо, — предостерег он. В руке у него словно из ниоткуда возникла палка. Джорам поддел этой палкой дужку и снял котелок с огня. — Жар огня нагревает не только сам котелок, но и ручку тоже.

— Опять эта твоя чертова техника... — пробурчал Мосия, усаживаясь на место.

— Если хотите, я с радостью открою для вас канал и предоставлю вам Жизнь... — начал было Сарьон. А потом встретился взглядом с Джорамом.

— От которой мне не будет никакой пользы. Не так ли, отец? — ровным тоном произнес Джорам. Его густые брови сошлись на переносице. — Я Мертвый. Или вы этого не знали?

— Знал, — негромко отозвался Сарьон. Румянец схлынул, и теперь лицо каталиста было бледным и спокойным. На них уже никто не смотрел. Прочие члены отряда уразумели, что представление окончено, и вернулись к своим делам. — Я не стану лгать вам. Меня послали вернуть вас в руки правосудия. Вы убийца...

— И один из бродящих по земле Мертвых! — с горечью огрызнулся Джорам и с глухим стуком опустил котелок на землю.

— Эй, поосторожнее! — возопил Симкин и поспешно подхватил котелок. Вооружившись ложкой, он принялся раскладывать сероватое, неаппетитное с виду варево по деревянным мискам грубой выделки. — Вы уж нас простите за использование инструментов, отец, но...

— Мертвый ли? — спросил Сарьон, упорно глядя Джораму в глаза. — Я наблюдал за вами. Я видел, как вы используете магию. Вот, например, сейчас вы достали палку из воздуха...

К удивлению Сарьона, темные глаза Джорама вспыхнули — но не от гнева, а от страха. Озадаченный каталист, позабыв о том, что сказал, уставился на юношу. Но страх промелькнул и исчез, и лицо Джорама сделалось непроницаемым. Но Сарьон твердо был уверен, что видел именно страх, и ничто иное.

Приняв от Симкина миску, Джорам уселся прямо на каменный пол и принялся за еду; он пользовался инструментом, чтобы донести пищу до рта, и ел, не поднимая глаз. Мосия, получив свою порцию, последовал примеру друга, хотя ложкой он орудовал неуклюже. Симкин протянул миску каталисту, и тот взял и ее, и ложку, но есть не стал. Сарьон продолжал неотрывно глядеть на юношу.

— Я вот думаю, — сказал он хмурящемуся Джораму, — ведь никаких документов о вашем Испытании не существует. А может, отец Толбан от волнения ошибся — ну, на ваш счет? Послушайте, я предлагаю вам вернуться вместе со мной — пусть ваше дело пересмотрят. В конце концов, как я слыхал, убийство произошло при чрезвычайных обстоятельствах. Ваша мать...

— Не смейте говорить о моей матери. Давайте лучше поговорим о моем отце. Вы знали его, каталист? — холодно поинтересовался Джорам. — Может, вы даже наблюдали, как его превращают в камень?

У Сарьона задрожали руки, и он поставил миску на пол.

— Я бы подумал, Мосия, — заметил Симкин, бодро пережевывающий варево, — что белка сама прибрела к вам и скончалась у вас на руках — от старости. Ведь правда, дорогой мой? Если да, то вам следовало обеспечить ей пристойное погребение. Я жую этот кусок уже десять минут...

— Нет-нет... Я не присутствовал при казни вашего отца, — тихо сказал Сарьон, опустив взгляд. — Я тогда был дьяконом. Только высокопоставленные члены ордена...

— Были приглашены на представление? — глумливо спросил Джорам.

— Воды! Мне нужна вода! — Симкин взмахнул рукой, и мех с водой, оставленный в стороне от костров, подплыл к нему по воздуху. — Мне необходимо чем-то смыть привкус этой пожилой особы.

Он глотнул воды, вытер губы лоскутом оранжевого шелка, а затем зевнул во весь рот.