Алхимики. Погребенные - Кай Майер

Впрочем, комната была чистой, еда вкусной, а хозяин вел себя исключительно любезно. Получив щедрые чаевые, он разговорился. От него Аура и Кристофер узнали, что несколько недель назад здесь побывала небольшая группа путешественников, говоривших по-немецки. Они наняли провожатых и направились в горы. Аура и Кристофер не сомневались: это был Лисандр и его свита. Однако, когда Аура поинтересовалась, видел ли хозяин среди них светловолосую девушку, тот помотал головой.

– Девушку со светлыми волосами тут бы все запомнили! – с ухмылкой пояснил хозяин.

Чуть позже Кристофер рассказал Ауре про краску для волос, которую когда-то подарил Сильветте. Как знать – может, она и по сей день красится в черный цвет.

Они сказали хозяину, что тоже планируют поездку вглубь страны, и он тут же посоветовал им проводника.

– Ее зовут Мария Калдани, – начал он. – И она говорит на вашем языке. Она родом из Ушгули – это высоко в горах, выше ни одного села в Сванетии нет. Там Мария знает каждый камушек, каждую расщелину. – Хозяин хрипло рассмеялся. – Да что там – каждого горного козла! Когда она здесь, заходит ко мне каждый вечер. Можете познакомиться с ней прямо сегодня, если хотите.

Ауру подкупила откровенность, с которой хозяин рассказывал о Марии.

– Учтите, она дорого просит за свои услуги. Нужно торговаться.

До вечера они отдыхали в комнате, рассуждая о Лисандре, Морганте и цветке Гильгамеша, пока Аура не задремала. Вскоре Кристофер разбудил ее, мягко тронув за плечо.

Они вышли в общий зал, и хозяин трактира указал на столик у двери, где сидела, склонившись над миской кукурузной каши, девушка лет двадцати с небольшим. Аура засомневалась: не ошибся ли хозяин? Кристофер, наоборот, захотел поскорее с ней познакомиться, в глазах появился блеск. «Неужели ему так не терпится отправиться в путь?» – удивилась Аура.

Мария Калдани, несомненно, была привлекательна. Ростом намного ниже Ауры и далеко не так изящно сложена, но хороша естественной красотой. Тонкие черты лица, карие глаза с огоньком, каштановые волосы, перехваченные лентой на затылке. Ауре показалось, в Марии есть нечто цыганское. В ее взгляде удивительным образом сочетались хитрость и смелость, недоверчивость и страсть.

Сванка давно приметила Ауру и Кристофера, но хозяин сам проводил их к ее столику, явно рассчитывая на чаевые. Однако Аура так на него взглянула, что он поспешно ретировался.

Мария предложила им сесть. Аура сказала, что они намерены отправиться в горы. Неторопливо доев кукурузную кашу и сделав большой глоток вина, сванка наконец подняла взгляд и посмотрела на Ауру.

– Куда именно вы хотели бы попасть? – спросила она на чистейшем немецком языке.

Аура хотела было ответить, но Кристофер ее перебил.

– Откуда вы так хорошо знаете наш язык? – с горящими глазами выпалил он.

– Сюда приезжает много немцев, – улыбнувшись, ответила Мария. Они так и не поняли, что значит «сюда»: в Сухум или в Сванетию. – Мой дед родом из города Гамбурга, – продолжала Мария. Звук «г» она произнесла немного с придыханием. – Он был моряк.

– И часто местные женщины сближаются с иностранцами? – поинтересовался Кристофер.

– Нет, довольно редко. – Хитрая улыбка мелькнула на губах Марии, резкие черты лица немного смягчились. – Моя бабушка всегда мечтала о светловолосом ребенке. Проведя ночь с дедушкой, она прогнала его прочь. – Мария расхохоталась. – И все же родился сын – мой отец – с волосами цвета воронова крыла.

– Но если ваш дед сразу же уехал, – недоверчиво начала Аура, – то как же вы выучили немецкий?

Кристофер строго посмотрел на сестру, словно хотел сказать: «Да оставь ты ее в покое».

Ауру это лишь рассердило.

– Очень просто, – ответила Мария, вздернув брови. – Бабушка его прогнала, но он так влюбился, что уже через несколько месяцев вернулся, отказался от службы на корабле и сделал ей предложение. Она заставила деда поклясться, что он поедет с ней в горы и будет разводить коз.

– И он поехал? – удивился Кристофер.

Мария кивнула.

– Уже через два года коз у него стало больше, чем у любого другого пастуха в Ушгули.

– Извините, – перебила Аура, – мы все же пришли не за этим. Если договоримся, то у нас будет уйма времени, чтобы поделиться семейными преданиями.

– Вы правы, – согласилась Мария. – Но вы так и не ответили: куда именно хотите отправиться?

Мгновение Аура колебалась. Не рановато ли открывать карты? И все же едва ли у Лисандра повсюду свои люди.

– Мы ищем одну старинную крепость или монастырь.

– В горах их десятки. Можете описать подробнее?

– Мы знаем только, что здание восьмиугольное.

– Как вы сказали? Восьмиугольное? – Мария просияла. – Я знаю такую крепость. – Она усмехнулась. – Очень хорошо знаю.

– И?..

– Я могу вас туда отвести.

– И много вы возьмете за свои услуги? – спросила Аура, нахмурившись.

– Какими деньгами вы собираетесь платить?

– Марками, фунтами – как вам удобнее.

Мария откинулась на спинку стула, заложив руки за голову.

– Сто марок в день. Триста – когда доберемся до цели. Ну и потом, когда вернемся в Сухум целыми и невредимыми, еще триста.

– Это просто грабеж! – выпалил Кристофер. Впрочем, непохоже было, что он очень возмущен.

– Десять в день, – предложила Аура. – И пятьдесят на месте.

Тяжело вздохнув, Мария наклонилась вперед, облокотившись на стол.

– Девяносто. И за это вам придется выслушать историю.

– Не думаю, что…

– Вы собрались в Сванетию, – перебила Мария Ауру, – имейте же терпение, послушайте кое-что о моем народе. Может, это легенда, а может, и самая настоящая правда – как посмотреть.

Мария жестом попросила хозяина принести еще три бокала вина.

– В те времена, когда сваны боролись с русскими, высоко в горах жили два старика-пастуха. Одного звали Ника, другого – Зика. Они решили, что помогут своей родине, только если убьют царя. Но оба знали, что во дворец им не пробраться, а потому придумали отчаянный план.

Пастух Ника отрезал себе ухо, а пастух Зика тем же ножом выколол себе глаз. Вдвоем они добрались до русской границы и разошлись в разные стороны. Вскоре после этого Нике встретился коршун. Коршун спросил его: «Кто это сделал с тобой, пастух Ника?» Тот ответил: «Я сам отрезал себе ухо, а пастух Зика выколол глаз».

Коршун так изумился, что сам стал рвать на себе перья. Потом он встретил в небе стаю воронов. Они спросили у него, что произошло. Коршун ответил: «Пастух Ника отрезал себе ухо, пастух Зика выколол глаз, а я выдернул себе все перья».

Вороны стали спорить о том, что произошло с пастухами и коршуном; они рвали друг друга когтями и клевали до тех пор, пока в живых остался всего один ворон. Он сел на ветку дуба. Дуб спросил, что произошло. Ворон печально ответил: «Пастух Ника отрезал себе ухо, пастух Зика выколол глаз, коршун выдернул себе все перья, а мы, вороны, поубивали друг друга».