Алхимики. Погребенные - Кай Майер

– Последний раз воины облачались в доспехи в эпоху Возрождения. Ну, самое позднее – во времена Тридцатилетней войны. Но ведь с тех пор прошло почти триста лет.

– Знаю, знаю! – вскрикнула Аура, но злилась она не на Кристофера. Скорее, на саму себя, на то, что не готова поверить в очевидное.

Кристофер старался сохранять спокойствие, но голос его дрожал, выдавая сильное волнение.

– Давай предположим, что Нестор и Лисандр состояли в ордене тамплиеров, когда доспехи еще носили повсеместно. Тамплиеры еще не были объявлены еретиками и не попали в опалу.

Аура горько усмехнулась.

– Ты всерьез думаешь, что им обоим – почти по семьсот лет?!

Кристофер горько усмехнулся.

– Кто знает, Аура? Может, мы сами однажды будем вспоминать об этом путешествии со словами: «Боже, неужели с тех пор прошло уже семьсот лет?»

– Не смешно!

– Когда ты курила сигару, ты хотя бы знала, что делаешь, а я нет!

– Только не говори, что сожалеешь! – глаза Ауры гневно сверкнули. – Послушай, Кристофер, я не хочу это обсуждать. И даже думать об этом не хочу.

– Ничего, еще успеешь. У тебя впереди лет пятьсот, а то и тысяча…

– Прекрати, пожалуйста! – Аура вдруг поняла, что жутко устала. – Мне нужно время. Я еще не готова поверить… – она умолкла на мгновение. – Поверить в такую чепуху, как бессмертие.

– Хорошо, давай поговорим о твоем отце и Лисандре. Допустим, это и впрямь цветок Гильгамеша. Почему он вырос на могиле Нестора?

– Вот ты мне и скажи.

– Да потому, что тот был бессмертен!

Аура взглянула на него, как на неразумное дитя.

– Ну конечно…

– У тебя есть объяснение получше? – Перегнувшись через перила, Кристофер сплюнул в бурлящую у борта корабля пену. – Знаю, насколько безумно это звучит. Но представь: вот ты закапываешь в землю яблоко, и на его месте вырастает яблоня. А если…

– …закопать бессмертного, на его могиле вырастет цветок бессмертия? – Аура покачала головой. Она чувствовала, что вот-вот разразится истерическим хохотом. – Но это же чепуха, Кристофер!

Но Кристофера было не так просто сбить с толку.

– Цветок Гильгамеша защищает от старения, – продолжал он, – от болезней. И даже заставляет испытывать неприязнь к старикам, оказавшимся поблизости. И все же уберечь человека от насильственной смерти он не может. Джиллиан убил твоего отца. Нестор – бессмертный, но он все же погиб. Потерял свое бессмертие, а из него выросло новое. Вот в чем секрет цветка Гильгамеша. И вот почему его никто и никогда не видел.

– А может, его никто не видел, потому что его просто не существует? Об этом ты не думал?

– Бога я тоже не видел, но убежден в его существовании.

– Вот только не приплетай сюда религию.

– Я не о религии, а о вере. Чувствуешь разницу?

– Хочешь сказать, цветок Гильгамеша станет реальным, если поверить в его существование?

– Наоборот, я верю в его реальность именно потому, что он существует. Так же, как верю в Бога, потому что убежден, что он есть.

Ауре стало ясно: они могут спорить часами, но не придут к согласию. Сама виновата – зачем спорить с тем, с чем и так согласна? Да и Кристофер давно это понял.

– Если Лисандр и мой отец обрели бессмертие больше шестисот лет назад, – снова заговорила она, – то почему они поссорились? Зачем воевать из-за того, что давно есть у обоих?

– Что-то пошло не так. По какой-то причине Нестор и Лисандр утратили бессмертие. Много лет подряд каждый по-своему пытался его вернуть. И похоже, Лисандру это удалось.

– Сеятель нашел новое колесо.

Кристофер кивнул.

– А твой отец потерпел неудачу и был убит.

Ветер трепал волосы Ауры.

– И все равно вопросов больше, чем ответов, – проговорила она, поправляя прическу.

– Например, зачем Лисандр зачал ребенка с Сильветтой?

– Да. Но и многое другое неясно. – Аура посмотрела на нос корабля. Впереди простиралось серое бурное море. Где-то там, в туманной дали, раскинулась загадочная Сванетия. – Например, почему Сильветта все еще с ним? – задумчиво продолжила она. – Лисандр удерживает ее силой или она сама этого хочет?

Буря бушевала до самого вечера. Черные тучи окружали замок, будто осадные башни, раскаты грома то и дело сотрясали старые стены. Наконец дождь стал ослабевать, ветер понемногу утихал – буря отступала. Молнии уже не сверкали, гром смолк. Только тьма так и не рассеялась: на побережье опустилась ночь.

А ранним утром, в самый разгар бури, Джиллиан сел в ялик и направился в сторону острова. В такую погоду его едва ли могли заметить. Расстояние небольшое, но он много раз приходил в ужас от мысли, что волны вот-вот утащат ялик в море. Добрался он буквально чудом. Плыл почти два часа. Джиллиан промок насквозь, жутко устал и продрог. Подъем на крышу тоже чуть было не стоил ему жизни: резкий порыв ветра сбросил его с двухметровой высоты вниз, на скалы. Но Джиллиан не сдался. Он полез снова, и наконец с большим трудом взобрался на узкую балюстраду. Семь лет назад, когда он проник в замок тем же путем, стеклянная дверь была открыта. Теперь она оказалась заперта. Джиллиан, недолго думая, разбил стекло – буря заглушила звон – и, переступив через осколки, вошел в оранжерею.

И вот несколько часов спустя Джиллиан понял, что все препятствия, которые он преодолел на пути сюда, не идут ни в какое сравнение с тем, что ему предстоит. Ведь нужно было убедить маленького мальчика в том, что он, Джиллиан, – его отец.

– Загляни в воспоминания – мои воспоминания. И увидишь, что я говорю правду.

За последние семь лет Джиллиан многое узнал, прежде всего – о самом себе. Теперь он хорошо представлял, какими способностями обладает дитя алхимии. Потому что и сам он – дитя алхимии.

– Не могу, – упрямился мальчик. – У меня получается только вместе с Тесс.

– Еще как можешь, – спокойно возразил Джиллиан, усаживаясь на кушетку рядом с мальчиком. – Ты справишься и без нее. Только попробуй. – Но Джиан упорствовал. Джиллиану пришлось признать, что сын унаследовал от Ауры не только черные волосы, но и ее упрямство. – Пожалуйста, хотя бы попытайся…

Тут Джиллиан понял: мальчик настаивал на присутствии Тесс, потому что хотел, чтобы Джиллиан спас ее от Шарлотты.

– Если ты беспокоишься о своей подруге, – снова начал он, – не переживай: уже через пару часов она будет рядом, – осторожно пообещал Джиллиан. – Я освобожу ее, как только заснут слуги. – Поднявшись, он подошел к мальчику и протянул ему руку. – Ты ведь давно узнал меня, хитрец! – Лицо Джиана едва заметно просияло, словно он изо всех сил сдерживал улыбку. Мальчик осторожно кивнул. – Может, хотя бы пожмешь мне руку?