Смерть в ритме танго - Георгий Ланской

Ехать или не ехать?

– Садитесь, не съем же я вас, – рассмеялась из салона Милена. В салоне было тепло, тихо играла музыка. Кирилл даже опознал ее аккорды. Это была Лара Фабиан, французская певица. Ольга недавно притащила диск и заслушивалась ею. Вот и сейчас магнитола тихо наигрывала танго. Кирилл пошевелил пальцами в насквозь промокших ботинках. Ноги окончательно задубели. Решившись, он сделал шаг вперед и сел в автомобиль. Темная личность неожиданно оживилась и шагнула вперед.

– Девушка, а меня не подбросите хотя бы до Октябрьской? Тут же совсем недалеко…

Милена рванула с места так, что темная личность едва не осталась без руки, которой ухватилась за дверную ручку. У Кирилла посыпались на пол продукты из пакета.

– Вы же недавно в аварию попали, а теперь носитесь, как ведьма на помеле, – недовольно произнес Кирилл, собирая продукты в кучу. – Не боитесь повторения?

– Типун вам на язык, – беззлобно пожелала Милена. – И потом, я ведь не сама в пошлый раз с управлением не справилась, меня с дороги спихнули. Так что о чем речь-то?

Банка сгущенки каталась у Кирилла между ног. Он наклонился, чтобы поймать ее, в это время Милена затормозила, и Кирилл врезался макушкой в приборную доску.

– Ой, блин – отчетливо произнес он. Милена сконфузилась и опустила глаза.

– Вы бы пристегнулись, а то сам милиционер, а правил не знаете.

– А я в убойном отделе работаю, а не в ГАИ, – парировал Кирилл, почесывая голову. – Новая машина?

– Ага, – кивнула Милена. – Игорь подарил, вместе с шубой. Он хотел купить BMW, а я настояла на «Мазде». Бээмвуха много бензина жрет, не слишком экономичная машина, хотя выглядит, конечно, неплохо. Я, вообще-то, планировала свою старую продать, подкопить деньжат и купить «Форд Фокус». Люблю машинки, которые похожи на мыльницы.

В этот момент Кирилл, у которого только-только начали отходить замерзшие пальцы ног, почувствовал непреодолимое желание сделать какую-нибудь гадость. Беззаботное чириканье Милены стало его раздражать.

– А как поживает Богдан? – неожиданно спросил он. – На Западе ему больше платят? Или там у него более влиятельный покровитель? Как все у вас ловко получилось!

Милена не ответила. Она только прибавила скорость. Кирилл почувствовал, как в салоне машины начинает нарастать напряжение. И еще он всей кожей ощутил, что его слова могут ему слишком дорого стоить. Вот сейчас она не выдержит, выхватит из сумочки базуку и влепит ему между глаз! И поделом, нечего язык распускать! Что тогда от него останется? Фотография на доске почета в траурной рамке? Прощальный салют на могиле? Что же ответит эта рыжая бестия?

Но Милена молчала и даже почти не шевелилась, лишь водя руками на руле.

– Кирилл, я вас прошу, оставьте в покое это дело, – негромко произнесла она наконец. – Поймите, мы не злодеи, не романтики с большой дороги. Это просто стечение обстоятельств.

– Конечно, – парировал Кирилл, – погибшая Чернова, застрелившийся Соловьев, перерезавшая вены Наташа Федотова, труп неизвестного парня, которого все считали Богданом… Кто там еще у вас на счету? Скольких людей вы списали на стечение обстоятельств?

Милена остановила машину. Они находились на Пушкинской улице. Кирилл покачал головой и взялся за ручку двери.

– Подождите, – негромко произнесла Милена. – Кирилл, выслушайте меня. Я вправду до последнего момента не знала, что замыслил Богдан. Я же за границей была, и в его планах не участвовала. Я довольно долго оплакивала его, и, вспомните, я вам помогала. Я была уверена, что его убил Соловьев.

– Улики в машину вы подбросили?

– Нет, это сделал Богдан. Я вернулась из Египта и только утром поехала к нему, когда уже все было кончено. А Соловьева надо было убить, это он во всем виноват. У Богдана и в мыслях не было кому-то желать зла. Вы представляете, что переживает парень, когда его насилуют четверо ублюдков, обожравшихся водкой!

– Кто был тот парень в квартире Соловьева?

– Я не знаю, Богдан мне ничего не рассказал. Вроде, какой-то наркоман. Он принял слишком большую дозу наркотиков и умер у Богдана на руках. Это потом Богдан понял, что его смерть можно использовать и выстрелил ему в лицо из ружья. Он уже был мертв.

– Предварительно оставив по всей квартире отпечатки своих пальцев, – насмешливо произнес Кирилл. – Врете, уважаемая! Ваш братец задумал все с самого начала, и это был не несчастный случай, а преднамеренное убийство. А вы его покрываете!

Милена отвернулась и вновь завела мотор. Когда она заговорила, ее голос звучал уже по-другому. Не было в нем никаких чувств, никаких эмоций, лишь механическая, тщательно отточенная вежливость.

– Дело ваше, – холодно произнесла она. – Я к этому делу не имею никакого отношения. Официально мой брат мертв. Чтобы возбудить против него дело, вам придется отправлять дело Донцула на доследование, и значит, наживать себе лишний геморрой. Кто знает, всех ли покойничков в городе вы отловили? Может, лежит где-нибудь в гараже труп еще одного педрилы, прирезанного Донцулом? А то, что за границей Богдан, еще доказать нужно. Мало ли похожих людей на свете! И вообще, ваша Пушкинская! Вылезайте, я тороплюсь.

Кирилл потянул дверную ручку, и открыл дверь. До его дома было еще добрых полкилометра, но ехать вместе с той бездушной гарпией ему не хотелось. Выходя, он за что-то зацепился пакетом и тот лопнул. Продукты посыпались на мостовую с пушечной канонадой. Кирилл чертыхнулся и начал собирать их, рассовывая по карманам. Милена безучастно наблюдала за этим.

Кирилл сгреб продукты обратно в лопнувший пакет и сжал его с двух сторон так, что он стал напоминать фунтик. Наклонившись к окну, он тихо произнес:

– Вы не знали, что затевает ваш брат, когда тот устраивал свое липовое убийство. А к смерти Ирины Черновой и Андрея Новикова не вы ручку приложили?

Кирилл смотрел прямо в лицо Милены. В полумраке его трудно было рассмотреть, но Кириллу показалось, что в нем все-таки что-то дрогнуло. А еще Кирилл понял, что на этот вопрос ответа он не получит.

– Закройте дверь, – приказала Милена.

Кирилл с удовольствием сделал это, пнув дверь ногой. Милена рванула вперед, обдав Кирилла вихрем буро-шоколадного снега. Кирилл тяжело вздохнул и, оглядев окрестности, выругался. От остановки отходил тот самый последний автобус. Кирилл рванул наперерез, но по пути у него вновь порвался пакет. Мимо Кирилла, очень медленно, в горку проезжает грязная «Ока» непонятного цвета, к ее заднему стеклу скотчем приклеен ликток формата А4. На листе крупными буквами написано: "Вы все еще уверены, что советский автопром жив?". Кирилл махнул рукой, но автомобильчик, презрительно фыркнув выхлопной трубой, проехал мимо. Одним словом, до дома ему пришлось добираться пешком.

Поздно ночью, когда Ольга уже спала, доверчиво положив голову ему на плечо, Кирилл принял решение.

Ну их к черту, этих бездушных демонов с ангельскими лицами! Что ему, больше всех надо? В конце концов, наказания без вины не бывает, то еще Жеглов говаривал в знаменитом фильме. Правда, и вины без наказания тоже. Бог, не Митрошка, видит немножко. Рано или поздно и ведьма с шоколадными глазами Милена, и порочный ангелочек Богдан получат свое наказание.