Идущий - Игорь Колосов

Нелч кивнул:

– Те же признаки, что и в древних медицинских трактатах. И без них я бы догадался – это непохоже ни на одну из известных болезней.

– Что с этим человеком?

– Его умертвили, – Нелч отвел глаза.

Он был лекарем, не воином. Он чувствовал за собой вину не только потому, что не справился с проблемой как врачеватель, но и потому, что стал соучастником убийства. Он поспешно добавил:

– Хорошо, что это был старик, живущий один.

– Что с домом?

– Его окружили. Так, чтобы это не бросалось в глаза.

С недавних пор Правитель выделил своему лекарю десяток гвардейцев, готовых выполнить его приказ. Предполагалась именно блокировка подозрительных мест и людей.

– Нелч, тебе не кажется, что ты поспешил?

Лекарь посмотрел на Флека.

– С чем поспешил?

– Со стариком. Оставь вы его в живых, к нему бы отправили мальчика. Это был шанс проверить дар ребенка в действии, понимаешь?

У Нелча задрожали губы.

– Что если мальчик, так и не справившись с болезнью старика, заразился бы сам?

Флек не думал о таком варианте. Нелч, как будто торопясь закрепить свое алиби, сказал:

– Я знаю, как обращаться с больными, чтобы выйти от них здоровым. Мальчик наверняка допускает непосредственный контакт при лечении.

Минуту Флек размышлял и пришел к выводу, что прав он.

– Рано или поздно мы должны использовать ребенка. Ты понимаешь не хуже меня, когда случаи единичны, с ними легче справиться. Если, конечно, мальчишка одолеет эту пакость хотя бы один раз, – он помолчал. – Если Правитель вообще не воспротивится мысли, что мальчика отправят кого-то лечить. Я уже опасаюсь за это.

Нелч шагнул к Флеку, заглянул ему в глаза. Флеку не понравилось выражение его лица. Глаза нехорошо блестели, как будто у лекаря была лихорадка.

– Я предполагаю, – сказал Нелч, – что дальше не будет никаких единичных случаев. В один прекрасный момент в Городе появится сразу сотня таких, как тот старик. Не поможет никакое оцепление дома.

Булох сидел спиной к стене и не выпускал мальчика из вида. Флек сказал, мальчишка непредсказуем, и от него можно дождаться чего угодно. Еще Флек сказал, что лично спустит с них шкуру, если мальчик каким-то невероятным образом сбежит.

Глядя на мальчика, Булох говорил себе, что ребенку некуда деваться, но зловещий смысл угрозы рождал смутное беспокойство. Мальчик отличался от всех виденных Булохом детей, хотя гвардеец не смог бы сказать что-то определенное.

Эти ощущения усилились, когда мальчик, находившийся после ухода Правителя в каком-то трансе, очнулся и несколько минут рассматривал гвардейцев. С Булохом были Шрам и Камень. Шрам, замучивший своими жалобами Булоха, получил поблажку и теперь похрапывал, подстелив под голову солому. Впрочем, он потратит не больше двух секунд, чтобы сесть и выхватить меч. В любом случае мальчишку сдержат двое здоровых мужчин, как и трое. Но поведение мальчика порождало сомнения. Мальчик смотрел так, как будто выяснял, мимо кого из стражей легче проскользнуть.

У Булоха возникло желание крикнуть на мальчишку, вынудить его отвернуться, лечь и не вставать. Лишь понимание, что это проявление слабости, заставило Булоха сдержаться. Камень рассматривал потолок, и Булох едва не рявкнул на него, чтобы тот занимался делом. Конечно, не отрывать взгляд от мальчика, находившегося в камере, откуда нет выхода, казалось абсурдом. Булох отвел глаза и некоторое время рассматривал факел на стене.

Когда он снова посмотрел на мальчишку, тот не сидел, разглядывая охранников. Он стоял, глядя себе под ноги.

Булох нахмурился. Хотел отвести взгляд. В конце концов, какая разница, чем занимается ребенок, надоело сидеть – пусть постоит. И не смог отвести. Он почувствовал, что происходит что-то необычное. В то же время видимых причин для беспокойства не было.

Мальчик медленно поднял голову, глянул на охранников, коротко, как-то невнимательно. Повернулся спиной к Булоху, лицом к дальней стене. Что-то пробормотал. До Булоха донеслись слова:

– Нет препятствий, нет никаких препятствий.

Булох выпрямился. Происходящее нравилось ему все меньше.

Мальчик шагнул к стене, как будто там находилась не стена, а дверь.

Булох оглянулся на своих напарников. Шрам по-прежнему посапывал, Камень невидяще смотрел в потолок. Почему-то Булох решил, что, окликнув их сейчас, вызовет насмешки в дальнейшем. Естественно, за глаза. В открытую эти двое не посмеют насмехаться над Булохом. Однако насмешки все равно будут. В самом деле, чего он сейчас опасался? Не уменьшится ведь мальчик у него на глазах, чтобы просочиться пчелкой в вентиляционное отверстие? Он сотворил за свою короткую жизнь немало чудес, Булох не спорил с этим, но эти чудеса иной природы.

Мальчик сделал два коротеньких медленных шага и оказался вплотную к стене.

Булох занервничал, поднялся на ноги.

Мальчик вытянул руки, приложил их к стене. Он словно нащупывал невидимую дверь. Булох шагнул к прутьям. Мальчик застыл, перестал шевелить руками, превратился в тень. Казалось, он вот-вот растворится.

– Эй, – вырвалось у Булоха.

Мальчик не отреагировал.

Камень очнулся от забытья наяву, посмотрел на Булоха, в камеру. Булох оглянулся, встретился с Камнем взглядом.

– Детеныш Вепря…

В глазах Камня было недоумение. Булох подумал, не зайти ли в камеру, и не решился. Не хватать же мальчишку! Ничего страшного не происходило. Булох с облегчением подумал, что во всем виновато его воображение и страхи, порожденные словами Флека. Когда вам обещают содрать кожу живьем, вряд ли это доставит удовольствие. Главная причина в его усталости, в этом состоянии кто угодно проявит слабость.

Булох отвернулся. Хотел вернуться на прежнее место, но его остановило выражение лица Камня. Оно изменилось. Булох никогда бы не подумал, что эта бесчувственная, уродливая физиономия может столь отчетливо выражать какие-то эмоции.

Булох оглянулся.

Мальчик по-прежнему стоял к ним спиной, но что-то изменилось. Прежде, чем Булох осознал, что именно, мальчик уперся лбом в стену, причем руки по-прежнему держал вытянутыми перед собой. Он не мог так стоять, ему должна мешать стена.

Булох бросился к прутьям камеры.

– Эй, щенок! Повернись! Кому говорят?

Если мальчик слышал это обращение, в чем Булох усомнился, оно не подействовало. Большего Булох не успел. Мальчик растворился в стене.

Клунс давился безмолвной багровой паникой, как нечто гигантское, уродливое, наконец-то получившее по заслугам, по незнанию проглотив то, что вызвало сильнейшее отравление. Около четырех десятков стражников в красных плащах носились по мрачным коридорам с глухими восклицаниями, утверждавшими, что поиски пока безуспешны.