Не любовь - Оксана Хващевская

Степик, Гарик и Андрей, увлеченные самоуверенной брюнеткой, не сразу увидели, что с Мирой что-то не так. В какой-то момент Гарик обернулся и увидел Мирино лицо. Даже на расстоянии оно показалось ему слишком бледным, встревоженным, растерянным… Ее глаза метались по лицам, в толпе она кого-то искала…

Гарик поднял руку, пытаясь привлечь ее внимание.

— Степик! — Юрьев толкнул Рудинского в бок и кивком головы указал на Миру.

Степик уставился на сестренку. Какая-то растерянная, одинокая и беззащитная, она стояла на катке, не замечая никого и ничего вокруг, устремив взгляд в толпу, но видя в ней только одного человека.

Степик проследовал за ее взглядом и, как и девушка, замер на месте. Он узнал ее сразу. Пусть и прошло много лет со дня их последней встречи, и внешность ее претерпела некоторые изменения, тонкий овал лица, четкий профиль и серо-зеленые глаза Ирины остались прежними. Степик смотрел на нее, забыв обо всем на свете, и не сразу обратил внимание на двоих детей, которых она держала за руки. А рядом с ними стоял мужчина, скорее всего, муж Ирины. Женщина смеялась, наблюдая за детьми, которых мужчина пытался научить стоять на коньках. Словно почувствовав его взгляд, она тоже на него посмотрела. Улыбка исчезла с ее лица, глаза расширились. Она нерешительно кивнула, будто была не уверена до конца, что перед ней тот самый Степик Рудинский, который много лет назад признавался ей в любви.

Обратил на него внимание и мужчина.

— Мира! — рядом вскрикнул Гарик.

Потрясенный, не понимающий до конца и не верящий в происходящее, Рудинский оторвал взгляд от мужчины и перевел его на двоюродную сестру. Как в замедленной съемке, увидел, что она падает на лед.

Потом они пробирались сквозь катающихся. Степик озирался назад и натыкался на темный, непроницаемый, немигающий взгляд. Самарин просто стоял и смотрел, не пытаясь ни отвернуться, ни подойти…

Из-за неплотно закрытой двери спальни доносились негромкие голоса. Ее специально оставили приоткрытой, на случай если Мира проснется и позовет. У изголовья на тумбочке горел ночник, рассеивая темноту. Девушка перевернулась на бок, высвободила из-под одеяла руку, потрогала на затылке большую шишку. Боли почти не почувствовала, наверное, еще действовало обезболивающее, которое ей вкололи в травмпункте. В панике ее отвезли туда мужчины. Сделав снимок и не обнаружив ничего страшного, врач вколол лекарство для профилактики и прописал какие-то таблетки от головной боли. По возвращении домой, как ребенка, ее уложили в постель, напоив молоком с медом. Мире вовсе не хотелось спать, но она уснула сразу, как только голова коснулась подушки. Не иначе, укол был с каким-то снотворным действием.

Встреча с Вадимом на катке стала для Мирославы большой неожиданностью, но не она так потрясла ее. Куда большее потрясение девушка испытала, увидев женщину рядом с ним, Ирину, так, кажется, ее звали. За прошедшие годы она здорово изменилась, но не это имело значение. Не это вносило сумятицу в мысли и чувства Миры. Значит, вот какая она, жена Вадима! Значит, это она и тогда… Когда-то давно, в Старых Дорогах Мирослава подозревала в Ирине сообщницу Самарина, но доказательств не было, а впрочем, нужны ли они ей были? В то время Мира летала, окрыленная любовью…

А что если Степик прав? А что если все, что происходило десять лет назад, — отлично спланированный план обольщения юной и наивной девчонки? Самарин хотел отомстить Степику и компании и отомстил — тонко, изящно, со вкусом. Разве можно сравнить сломанную жизнь с обычным избиением, унижением, давними обидами? Самарин мог выловить ребят по одному и задать хорошую трепку, это, безусловно, весьма уязвило бы их самолюбие, но вряд ли удовлетворило бы Вадима…

Однако поверить в то, что он тогда притворялся, она не могла. Мирослава помнила до мелочей ночь, ту единственную, лучшую ночь… Чувствовала, что не безразлична ему.

Так хотелось, чтобы все плохое оказалось лишь дурным сном, чтобы все у них складывалось. Чтобы он по-прежнему оставался в ее жизни, пусть чужой, но все равно чуточку ее.

В дверь тихонько постучали.

— Войдите, — откликнулась девушка.

В образовавшийся проем просунулась голова брюнетки с катка.

— Привет! — помахала рукой брюнетка и улыбнулась. — Можно войти?

— Конечно, — кивнула Мирослава и, приподнявшись, приняла сидячее положение, опершись на подушки.

— Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? Не тошнит? — спросила девушка, подходя ближе и усаживаясь на край кровати.

— Да нет, со мной все в порядке! Так что перестаньте со мной возиться и делать из меня инвалида! Ну, подумаешь, упала! А кто не падал? Ну, подумаешь, шишка, у кого их не было? Уверена, это все те товарищи в соседней комнате, они любят все преувеличивать!

— Они волнуются за тебя! Кстати, меня зовут Катя! — девушка протянула Мире руку, которую та и пожала. — Я учусь в медицинском и могу тебя со всей ответственностью заверить, что обычная шишка порой может иметь самые печальные последствия. Но у тебя, кажется, действительно все в порядке.

— А я Мира! Приятно познакомиться!

— Мы там на кухне чай пьем, хочешь, я принесу и тебе?

— Нет, спасибо! Я сейчас встану и выйду, только приведу себя немного в порядок.

Катя кивнула и вышла из комнаты.

Мира встала с кровати и подошла к зеркалу. Пригладив растрепанные волосы, медленно провела ладонями по лицу, будто прогоняя наваждение, потом взяла со стула шаль, набросила ее на плечи и покинула комнату.

На кухне за столом, расположившись друг против друга, сидели Гарик и Андрей. На столе сбоку стояла полупустая чашка, из которой пила Катя. Будущий доктор возилась с какими-то замысловатыми бутербродами за столом у плиты. На плите закипал чайник.

— Привет! — бросила Мирослава присутствующим и огляделась. — А где Степик?

— Отлучился по делам! — быстро сказал Юрьев, не поднимая, однако, на нее глаза.

Мира задержала взгляд на Гарике, не до конца понимая, кажется ей это или обстановка с ее появлением на кухне резко накалилась. Она посмотрела на Ляхновича. Тот тут же улыбнулся, встретив ее взгляд.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он.

— Замечательно! — ответила она.

— Мира, твой чай! — подошла Катя, держа в руках чашку с чаем.

Мирослава взяла чашку из рук Катерины и поставила ее на стол.

— Спасибо! — поблагодарила она. Внезапная догадка озарила мозг.

Они видели Самарина! Они его, безусловно, узнали!

— А какие такие дела могли появиться у Степика первого января, да еще едва ли не ночью? — медленно произнесла Мира, обращаясь к Гарику.

— Не знаю. Ему позвонили, и он уехал.

— Мира, ну ты же знаешь этих бизнесменов! У них ни праздников, ни выходных! Вечно какие-то дела! — попробовал разрядить обстановку Ляхнович.