Аксель и Кри в Потустороннем замке - Леонид Саксон

— Тихого? — издевательски протянул Аксель. — Хотя, вообще-то… по сравнению с твоими матерями-убийцами… Ладно, Кри, пойдём вниз. Я всё-таки кое-что попробую, — шепнул он ей на ухо.

Проведя девочку через третий и второй этажи побыстрее, чтобы она не разглядывала зловещую обстановку новыми глазами, он ступил на пыльные половицы под лестницей первого этажа и огляделся.

— Просто чтоб не сидеть без дела, — сказал мальчик, доставая меч. — А вдруг клинок белых гномов сильнее, чем заклятия Штроя? Я теперь понимаю, что кое-что в сказках идёт от настоящих волшебников! И в одной из них — очень страшной, помню, я никогда не читал её на ночь, — было сказано, что оружие и другие вещи убитого обладают особой магической силой против убийцы… Понимаешь?

— Да… Я тоже где-то слышала об этом, — с дрожью добавила Кри. И, размахнувшись, Аксель вонзил острие в полусгнившую штукатурку — на всякий случай, под лестницей, а не на виду, у парадной двери. Из-под клинка брызнул сноп оранжевых искр, а сам он завизжал живым, злобным визгом. А потом соскользнул со штукатурки, но на ней осталась глубокая вдавлина. Акселю даже показалось, что из неё тянет ветерком. Он прижал глаз к штукатурке и увидел небольшие сквозные отверстия.

— Ага! Поддаётся! — ликующе шепнул он сестре. — Но придётся повозиться…

— Нет у нас времени возиться! — возразила Кри. — Слушай… а если ты ещё и подколдуешь? Мечу тогда станет легче.

— Кри, ты гений! — И Аксель, на секунду сморщив лоб, пробормотал:

Насквозь прорезать стену надо,

Чтоб детям выбраться из ада!

— Где вы, юные негодяи? — заскрежетал высоко над ними знакомый голос. — Как вы посмели причинить мне боль?! Я не отдам вас никому, и будь что будет!

— Скорее, Акси! Скорее!

Но Акси не нуждался в поторапливаниях. Он ещё раз вонзил клинок в штукатурку, которая в ответ завыла, и потянул лезвие к полу. Меч шёл, словно кухонный нож сквозь подмёрзшее масло — не так быстро, как сквозь камень при бегстве от Шворка, но несравнимо с прежней скоростью. Сделав два прореза под прямым углом друг к другу, Аксель разбежался и шепнул Кри:

— Пинай!

Две правых ноги, отбив себе пятки, обрушились на преграду. И она рухнула! Когда рассеялась пыль и древняя труха, измазанные и разгорячённые дети увидели в проёме яркий солнечный свет. Полуденные лучи падали на каменистую почву перед высокой скалистой стеной, закрывающей весь дальний вид. Башня, вопреки прежним угрозам, стояла неподвижно, изрыгая прямо-таки тигриный рёв. Впрочем, когда Аксель и Кри, держась за руки, выскользнули из пролома и оглянулись на врага, они увидели, что неподвижность эта только кажущаяся. Всё здание, похожее на укутанную до бровей старуху, дрожало мелкой дрожью, словно силясь разорвать незримые путы и обрушиться на детей своей тяжестью. Те кинулись бежать во весь опор. Но так как впереди была стена ущелья, они поневоле обогнули угол башни, приближаясь по периметру к её парадной двери.

И остановились как вкопанные, по-прежнему держась за руки.

Перед ними возвышался Потусторонний замок. Парадные двери были распахнуты настежь, а в их проёме стоял господин Штрой (Многоликий, Великий Звёздный, Тихий Гость, и пр., и пр., и пр.), широко и гостеприимно улыбаясь. То ли этого требовали обстоятельства, то ли Штрой праздновал знаменательный день, но с мятой одеждой старого туриста было покончено. Теперь его мерцающие космические глаза впечатляюще сочетались с длинной бархатно-чёрной мантией, по которой плыли и переливались созвездия, туманности и галактики. И вид у него был не скучающий и ленивый, а собранный и сосредоточенный. В правой руке дух держал длинный жезл с вогнутым серебряным зеркалом вместо набалдашника. Зеркало напоминало телевизионную «тарелку» и было нацелено на дрожащую от бессильного гнева Бродячую Башню.

— Чтобы этого больше не было! — грозно сказал Штрой, и из зеркала ударил ослепительный голубой луч, который попал прямо в оконце башенного чердака. Дождём брызнули осколки, и вихрь пламени охватил верх башни. Оттуда донёсся короткий вой и смолк.

— Вот так… — пробормотал Штрой, и пламя погасло, оставив чёрные дымящиеся пятна под самой черепицей. Башня неуловимым движением скользнула вверх по каменному склону, словно стартующая ракета, и замерла высоко в небе над замком, на самой кромке обрыва. Она словно решила на время отступиться и посторожить в надежде, что ей ещё выдадут её жертв. Против этого Штрой не возражал и, опустив глаза и жезл, широко улыбнулся детям:

— Рад приветствовать вас снова, друзья мои! Добро пожаловать!

Кри, стиснув зубы, молча прошла мимо него в тёмный, как погреб, холл. Аксель последовал бы её примеру, но его слишком тревожил один вопрос. Он нехотя остановился перед волшебником и спросил:

— Где Отто?

— Ждёт вас с нетерпением и сейчас спустится в холл, — заверил Штрой. — Интереснейшая личность! Мы славно пообщались за чаем, пока вас не было… Вам ни к чему больше подниматься наверх, ибо мы уже отправляемся!

— Куда? — с отвращением бросил Аксель.

— Увидишь…

Оба повернулись и, словно лучшие друзья, вместе вошли в замок. Кри с растерянным видом стояла у широкого тёмного колодца, зияющего в центре холла, и, осторожно нагнувшись, смотрела в него. Аксель подошёл поближе и тоже заглянул.

Колодец, прежде полный непроницаемой тьмы, теперь ожил. На уходящих в страшную глубину подземных этажах, через которые проходила его шахта, сияли яркие разноцветные звёзды, а сама шахта была залита мертвенно-синим светом. Снизу доносились лязг, приглушённое гудение, словно издаваемое гигантским органом, и, казалось, звуки каких-то зловещих работ и голосов. И из этой головокружительной глубины медленно и плавно шла кверху площадка лифта, на которой маячили чёрные горбатые фигурки…

— Аксель!

Взволнованный голос Хофа отвлёк мальчика от мрачного и одновременно захватывающего зрелища. Послышался топот бегущих ног, и комиссар ворвался в холл из наклонного коридора. Выглядел он, как обычно, аккуратным и подтянутым, но глаза его тревожно метнулись с брата на сестру.

— С вами всё в порядке?

— Как видишь… — криво усмехнулся мальчик.

— Я быстро понял, что вы вернётесь. Как, наверное, и ты.

— Да… А что теперь?

— Не знаю. Готовьтесь к худшему…

— Мы готовы, — сказала Кри, приближаясь, и Хоф молча положил руку ей на голову. — С тобой и Акси мне ничего не страшно!

— Надеюсь, и со мной тоже, — проскрипел позади них тонкий и противный голос — будто старая разбухшая дверь в сырую погоду.

— Пралине! — вскрикнули дети, обернувшись. — Это ты!

Они встретили старого знакомого не без удовольствия, хотя им и была уже известна его зловещая должность в Подземном Мире. Да и крокодиломакак растянул слизистую пасть с торчащими кривыми клыками в самой радостной гримасе. Его голова и верхняя часть туловища висели над отверстием колодца в облаке голубых холодных искр. Словно он купался в прибое странного, призрачного моря! В когтистой лапе чудище держало букет цветов. Стебли их были крепки и мясисты, листья — узки и длинны, а белые бутоны формой напоминали воронку.