Постигая прошлое - Александр Кормильцев

мечи и круглые щиты, с изображением трёх стругов под парусом на синем фоне, третьи были экипированы такими же щитами, но вместо мечей имели длинные копья с трёхгранными наконечниками. Наверняка, разнообразие вооружения было обусловлено приспособленности отряда к противостоянию любым возможным противникам. Мечники для ближнего боя, копьеносцы против конницы, ну и арбалетчики против всего, что движется, плюс, первые два вида вояк защищают стрелков, в случае чего. Видимо, командуют у них неглупые ребята.

Только стоило подумать о командовании, как от общей массы отделились трое воинов в доспехах на порядок превосходящих экипировку остальных воинов. Двигающийся в середине, не отличающийся особым ростом, но с лишком компенсировавший этот недостаток внушительной шириной плеч, неожиданно молодо выглядевший паренёк с аккуратно подстриженной бородкой и не по возрасту мудрым взглядом явно был здесь главным. Это подтверждало не только по-хозяйски уверенное поведение, и почтительные взгляды шагающих рядом вояк. Помимо этого, на его высокий статус указывал полный пластинчатый доспех, на груди красовался круглый щиток со всё теми же тремя стругами, очень искусно выгравированными на металле. Богатый шлем с пластинчатой бармицей и украшенной золотом полумаской широкоплечий нёс под мышкой. На головах сопровождавших его воинов красовались такие же шлемы, но доспехи были попроще и представляли собой слегка улучшенную версию кольчуг, в которые были облачены остальные вояки.

— Приветствую дорогих гостей в нашем славном городишке! — звонким голосом, с улыбкой возвестил пластинчатый. — Заждались мы вас. Уж по всей округе дозоры разослали, на реку сколь народу согнали, а вы вот они, сами пришли.

— И мы вас, значица, приветствуем! Ведали б, што такото ждёте, стороной бы обошли. — хмуро ответил бородокосый.

— И славно, что не знали. Нам хлопот меньше. О том, для чего искали встречи с вами сказывать стоит, верно?

— Нет, Годун об том уж поведал.

— Ах, Годун! Вечно он суёт свой длинный нос куда не следует. Ну, зато вы теперь знаете. — качая головой, весело проговорил паренёк и продолжил уже серьёзным тоном, вмиг спрятав улыбку. — Знаете, что мне от вас нужно и поможете мне это получить!

— Энто с чего ж нам помогать то?

— А с того, что со мной здесь полсотни воинов. И коли не дадите, что нужно по-хорошему, я спрошу ещё раз, но уже по-плохому.

— Энто как жешь? — прикинувшись дурачком, крёстный явно тянул время. То ли для того, чтобы попытаться найти выход из безвыходной ситуации, то ли в надежде на какое-то грёбанное чудо.

— А так! — проговорил пластинчатый полным злости голосом. — Коли говорить прямо, то ты, бородатый, мне без надобности, а про того вон, с топорами я вообще знать не знаю. Брать живым приказано только вот этого, в доспехе чудном. Потому, коли сами оружие не бросите, утыкают вас болтами мои самострельщики и вся недолга!

— Дык, а кто жешь вам помешат нас упокоить, опосля того, как оружье бросим?

— Никто. Но в смерти вашей тоже выгоды нет, да и под охраною вести вас проще, чем мертвых чрез весь город тащить. Ну, решайте!

Бородокосый колебался, хоть иного выхода, как сдаться, я не видел. До ближайших воинов не менее пятнадцати метров, пока преодолеем это расстояние, нас десять раз успеют пристрелить. И даже если добежим, придётся схватиться с полусотней бойцов. Шансов — никаких.

— Дядька Прохор, давай я прям на их двину, отвлеку, а вы с Пустым сбоку пробица пробуйте. — шептал крёстному Демьян, решивший поиграть в берсерка.

— Так каков ваш ответ? — вновь весело улыбаясь, спросил паренёк.

Бородокосый уже открыл было рот, чтобы ответить, но вокруг стоявшей в центре троицы вдруг стало происходить что-то непонятное.

Сначала заволновался один из сопровождавших пластинчатого воинов. Нервно озираясь, он положил одну ладонь на рукоятку меча, висевшего на поясе, другую, растопырив пальцы, вскинул перед собой. При этом, напротив его руки воздух потемнел, словно сумерки, и так начинавшие опускаться вокруг, сгустились в этом месте до состояния, предшествующего полной темноте.

— Что такое? — спросил у него командир.

— Тут кто-то есть. — еле слышно пробубнил медленно поворачивающийся из стороны в сторону, воин. Темнота перед его рукой начала странно и неравномерно помаргивать, словно свет от лампы с неисправным контактом. Сравнение не очень хорошее, особенно если учесть, что вместо света здесь фигурировала темнота, но оно как нельзя лучше характеризовало непонятную пульсацию, объёмным пятном расплывшуюся в воздухе.

Зрелище было настолько необычным, что я даже на время отвлёкся от ситуации, в которой мы находились. Но увидеть, чем закончится эта странная пульсация, было не суждено.

В следующее мгновение она просто исчезла, вместе с головой своего создателя, внезапно отделившейся от тела и, в ореоле карминово-красных брызг, полетевшей к земле.

Пластинчатый и второй сопровождающий, надо отдать им должное, несмотря на внезапность и необъяснимость происшедшего, отреагировали моментально и правильно — отскочили в стороны от обезглавленного тела, на ходу выхватывая оружие. Но это им не помогло. Через секунду ещё одна голова в красивом шлеме с украшенной золотом полумаской покатилась по земле, остановившись недалеко от первой.

Лишившийся поддержки юный командир, глаза которого до краёв переполнил ужас, развернулся и с криком бросился к замершим в отделении воинам. Убежал недалеко. На третьем шаге его тело вздёрнулось на полметра вверх, ноги конвульсивно замолотили по воздуху, а из возникшей из ниоткуда раны на шее тяжёлой струёй брызнула красным, заливая пластины доспеха.

— Ха-харгх! — раздался вдруг, то ли восторженный вскрик человека, то ли рёв дикого зверя из пустоты подле дёргающегося в агонии, истекающего кровью тела.

Вслед за звуком начала проявляться картинка, сначала совсем нечётко, лишь невнятный, расплывающийся силуэт, но уже через мгновение выделись контуры и цвет, а ещё, спустя короткий миг, набравший объём и глубину Комар материализовался во всей своей смешной и одновременно жуткой красе. В вытянутой вверх руке босоногий легко держал свой монструозный двуручник, на клинок которого, словно муха на иголку, был нанизан юный командир. Лезвие вонзалось под мышку пареньку и, вместе с выплёскивающейся толчками кровью, выходило из шеи.

Вид умирающего на глазах командира заставил стрелков промедлить, но лишь секунду, всё же они были хорошими воинами. Более двух десятков арбалетов сработали почти одновременно. Град болтов обрушился на замершую в центре, долговязую фигуру. Но, вместо того, чтобы превратить Комара в утыканного стрелами ежа, снаряды бессильно пролетели сквозь него, будто тот был бесплотным призраком, тенью. Несколько болтов звякнули о пластины доспеха безвольно повисшего, безжизненного тела, которое сумасшедший убийца продолжал держать нанизанным на клинок, другие полетели дальше, большую часть поймали на щиты, прикрывающие арбалетчиков воины, хоть и не ожидавшие дружеского огня, но держащиеся настороже.

Один