Притяжение - Анвин Росс

***

— Надеюсь, я не помешала? — спросила Рейган, когда постучала в дверь и слегка приоткрыла дверь.

Проснувшись, девушка обнаружила себя в одиночестве. Встав с кровати, Рейган спустилась на цокольный этаж, направляясь у ту сторону, где уже однажды нашла Джошуа и мистера Бейкера.

— Проходи, Рейган, — произнес мужчина. увидев девушку в дверях, отарианец не столь обрадовался такому визиту, но выгонять ее он не осмелился.

— Мистер Бейкер, — начала она, — я знаю, вы не рады моему присутствию в вашем доме, даже в резервации отарианцев, но мне больше некуда пойти.

Это действительно было так. Рейган не знала, что теперь делать, как смотреть на родителей, что, вообще, думать. Точно знала одно — жить, как и прежде, она не могла. Это просто было не под силу.

— Можно просто Зонтаг, — произнес более дружелюбно отарианец. — Как же твои родители? У тебя же есть семья? Они живы?

— Живы… И я не хочу их видеть. Они врали мне всю мою жизнь.

Пройдя вдоль кабинета, Рейган взглянула на бумаги, лежащие на рабочем столе отарианца. Они ей показались очень знакомыми, словно она уже когда-то их где-то видела. Взяв верхние листы, девушка чуть приподняла их и взглянула на знакомые числа, слова и графики, а главное почерк. Это писал ее отец. Видимо, она узнала не все новости, которые могли ее шокировать.

— Вы знаете моего отца? — спросила девушка, чем ошарашила вопросом отарианца. — Или откуда у вас эти бумаги, как они к вам попали? — Рейган достала записи, сделанные рукой ее отца, и показала Зонтагу.

— Александр Четвин твой отец? — мужчина не меньше ее был удивлен. Его выдавал голос.

— Да, — кивнула она. — Откуда вы его знаете? — уже с недоверием спросила Рейган. Вот только это недоверие распространялось не только на Зонтага, но и ее отца.

— Я думаю, тебе лучше самой у него спросить… — только и смог ответит отарианец. Рейган видела, как взгляд мужчины переменился. Он смотрел на нее так, словно ему только что открылась самая большая тайна всех времен и народов. Это была не ненависть и даже не удивление. В его глазах читалось осознание всего происходящего. Будто последняя деталь пазла встала на место, и появилась целая картина. И что-то Рейган подсказывало, что это не рецепт пирога и даже не теорема по геометрии или химическая формула. Это было настолько шокирующее осознание, что отарианец предпочел не произносить это вслух.

Понимание того, что Рейган совершенно не знала своих родителей, убивало ее. Ей и без того было отведено не так много времени, теперь еще и родители… Выбравшись с того света, Рейган получила второй шанс, и он оказался не из простых, но она справилась. Все это время рядом с ней находились родители, которых она совершенно не помнила из-за полной амнезии, случившейся из-за отмирания клеток головного мозга. Рейган доверилась этим людям, приняла их, хотя для нее они были чужими. Как же сильно она ошибалась. Чужими они стали пару минут назад. Все ее существование эти люди лгали ей. Утаили от нее подробности травмы ее позвоночника, скрыли то, что она умерла, но каким-то чудом воскресла. После всего, что Рейган узнала, она сомневалась, что воскресла она благодаря какому-то чуду. Она уже не знала, чему верить.

— Хорошо, тогда что обозначают эти формулы? — Рейган поняла, что не услышит ответа, поэтому решила задать другой вопрос. Девушка протянула документы мужчине. — И эти рисунки? Это искажение пространства?

— Твой отец астрофизик. Он всю свою жизнь изучает космос. Это все относится к его работе.

— Над чем работает или работал мой отец? — настойчиво произнесла девушка. — Карл Хоган… — произнося вслух это имя, ей казалось, что в горло медленно вливается смола, и она начинает задыхаться. — Этот человек… чей он отец?

— Раз ты дочь Александра, то Хоган — отец твоей матери. — Наблюдая за реакцией отарианца, Рейган видела что-то необычное. Мужчина явно что-то недоговаривал, в может быть, просто находился в шоке от одной только мысли, что все это время он работал с человеком, который имел прямое отношение к лидеру восстания в день их прибытия. Осознание того, что Александр Четвин лгал не только своей дочери, но и всем окружающим, утаив все свои секреты.

— Вы не знали, что мой отец хоть как-то причпстен к Карлу Хогану? — предположила Рейган. — Это вас так шокирует?

— Твой отец отличный астрофизик. Другой мир для него — это смысл его существования. А Хоган противник всего необычного и сверхъестественного, — его ответ был совершенно не тем, который девушка хотела услышать.

— Если вы не понимаете, как мои родители сошлись, а мой ненормальный дед позволил им пожениться, то я могу сказать одно: в этом вы точно не одиноки. Всю мою жизнь меня обманывали. И что-то мне подсказывает, если я спрошу своих родителей об этом, они мне не скажут правду. Расскажите ее мне вы. — Во взгляде было столько мольбы, но мужчина был неподкупен.

— Ты сама должна с ними поговорить и все выяснить. В конце концов, ты не можешь все время избегать их. рано или поздно, вам придется встретиться.

Отчасти отаринец был прав. Вечно избегать родителей у Рейган не получится. К тому же, ее дни тикают в обратном направлении. И она не знает наверняка, сколько ей осталось. Рейган должна поговорить с ними, выяснить все раз и навсегда. Если же они не расскажут правду, то у нее есть туз в рукаве — Джошуа и его отец. Плюс ко всему, Рейган не могла злоупотреблять гостеприимством семьи отаринцев. Она не могла вечно прятаться в их доме.

Понимая, что Зонтаг не расскажет ничего, что касалось их отношений с ее отцом, Рейган поспешила удалиться из кабинета, оставляя мужчину наедине с его работой.

Девушка направилась обратно в комнату. Войдя, Четвин рухнулась на кровать и накрыла лицо подушкой. Ну что за жизнь? Ради чего она выжила в тот злополучный день? вот ради всех этих воспоминаний, что отравляют ее изнутри, подобно смертельному яду? Ради чего?

От мыслей оторвал ее скрип петель. Откинув подушку в сторону, Рейган приподнялась на локтях, смотря в сторону двери. На пороге стоял Джошуа. Возможно, это был лучший ответ на все ее вопросы «зачем и почему». Возможно, она выжила в тот роковой день, чтобы вновь встретиться с тем мальчиком, которого не знала, но защитила ценой своей жизни. Еще будучи ребенком, она была готова отдать свою жизнь. И сейчас… Она была все той же маленькой девочкой, которая