Викинг. Земля предков - Александр Мазин

В тереме ревели несколько десятков глоток, лязгало железо. Меня это, понятное дело, нервировало.

Оп! Противник попытался уколоть меня в ногу, а я очень удачно наступил ему на копье, выведя из равновесия, подбив щит и атаковав в нижний уровень. Достал, причем хорошо. Враг вскрикнул и начал падать мне под правую руку. Второй шырнул копьем поверх соратника, причем «провалил» выпад и я, выпустив саблю, повисшую на шнуре, перехватил древко пониже «трубки». Дернул от души, гридень зацепился за падающего приятеля и тоже повалился, а я по-простому, с размаху, рубанул его по загривку. Клинок увяз в кости. Пришлось упереться, чтобы освободить… И – резкая боль в голени!

Ах ты ж, собака бешеная! Это первый изловчился. Ну, молодец! Раненый, придавленный тушкой соратника. Я упал на спину, кувыркнулся через плечо, встал. Моя нога болела, но держала. А вот у моего противника – нет. Он попытался встать – и сразу завалился на бок. Добивать я не стал. Меня больше собственная нога беспокоила. И то, что происходило в княжьем домике.

Но сначала – нога. Штанина повлажнела, но кровь всё же текла, а не лилась ручьем. Это обнадеживало. Однако и поверхностная рана может вывести из строя, если не принять мер. Вытянув из поясной сумки льняную тряпку, замотал ногу прямо поверх штанов, затянул потуже. Сейчас главное – кровь удержать. Лечить будем после победы. Или медпомощь уже не понадобится.

Из терема раздался жуткий берсерочий рёв, враз перекрывший прочие вопли.

Так, терем может и обождать. Тем более что в крепостные ворота ломились снаружи и орали грозными голосами на тему: «открывайте по-хорошему».

Нет уж, ребятки. Отпирать я вам не стану.

Взобравшись на стену, выглянул аккуратно… Ого! Да тут целая толпа! Вернее, войско. И, кажется, лестницу тащат…

Уже не тащат.

Первый свалился. Двое других не удержали лестницу. Звонкий щелчок тетивы в десяти метрах от меня – и лестница опять оказалась на земле.

Бури. Посветлело достаточно, чтобы уже и я мог что-то разглядеть.

Азиат был спокоен, как слон. Его не интересовало, что происходит во дворе или в княжьем тереме, где не стихал бой. Бури аккуратно вынул из бревна воткнувшуюся стрелу, наложил на тетиву, выпрямился резко, выстрелил – и обратно за зубцы.

И тут же позицию сменил, оказавшись уже рядом со мной.

– Плохи наши дела, вождь?

– Пока не знаю.

Бури покачал головой.

– Вождь должен знать, – произнес он укоризненно. – Сейчас начнут ворота рубить. Уходим?

– Да! – решил я. – В терем!

– Там воюют, – напомнил Бури.

– А у нас есть выбор?

– Туда, – показал азиат за стену. – Они все здесь, под воротами. Можем уйти.

– Нет. Я своих не брошу.

Бури промолчал.

Ворота уже рубили. Я выглянул… Не достать. Рубщиков прикрывали массивные деревянные щиты. Кипяточком бы их…

Я хотел соскочить со стены, но нога напомнила о себе, и пришлось воспользоваться лестницей. Прихрамывая, я потрусил к терему. Бури держался у меня за спиной…

Но на опасность первым среагировал именно он: у моего уха свистнуло, и вознамерившийся меня укокошить боец рухнул со стрелой в глазнице. Трое его приятелей, которые уже вылезли из колодца, мгновенно прикрылись щитами. Четвертому, который только-только поднял голову над срубом, стрела ударила в шею, и он свалился обратно.

Что ж, одной тайной меньше. Теперь я знаю, откуда на подворье взялись нехорошие парни.

Ну, ребятки, втроем на одного – это нечестно. Хотя о чем я? Вас уже двое. Третий заполучил стрелу, едва попытался достать меня копьем.

Еще одна стрела расщепила край щита, за которым вовремя укрылся его приятель. А вот от Вдоводела боец спрятаться уже не успел. Две ноги минус одна нога – неизбежное падение. Последний с яростным воплем бросился на меня. Я пропустил, ушел с линии атаки и с оттягом рубанул саблей вдоль спины. Добавки не потребовалось.

Хлесткий щелчок тетивы – и еще один выползень ухнул вниз. В колодце хлюпнуло.

А в тереме вроде стихло. Вопрос: кто победил?

Сейчас узнаем. Я похромал к строению, Бури остался около колодца. Надеюсь, он успеет свалить, когда Водимировы пацаны взломают ворота.

У входа в терем – трупы. Наши, из варяжского усиления, и несколько чужаков. Двери в терем – настежь. Я взобрался на крыльцо, оглянулся…

Светало. Во дворе – пусто. Если не считать моего азиата, замершего наготове в десяти шагах от колодца. На стенах тоже никого, но враги об этом, к счастью, не знают. Активно курочат ворота.

– Хёвдинг! – из дверей выглянул Скиди. – Давай заходи. Мы победили!

Ну это он явно торопится с выводами.

– Ты ранен? – это Тьёдар.

– Жить буду, – отмахнулся я. – Что было?

– Выскочили непонятно откуда! – азартно доложил Скиди. – Как из-под земли. И сразу сюда. Тови Тюленя убили. Но он крикнуть успел…

– Что Свартхёвди? – У меня похолодело внутри. Я помнил, что Тови караулил моего беспомощного брата.

– Живой, – успокоил Скиди. – Спит. Эти не добили, подумали, что мертвый.

– Кто еще из наших погиб?

– Вот они, – Скиди показал на тела молодых варягов. – И раненых пятеро. Хавур тоже. Если б не Палица, нам бы туго пришлось. Врасплох застали. Но против Хавгрима они не выстояли. Нам, считай, никого не оставил.

Ну да. Для берсерка бой в помещении – любимое развлечение. Лучше только резня в гуще перепуганной толпы.

– И что он?

– Цел. Но сам всё, – ответил Скиди.

Берсерк в команде – это круто. Но только до тех пор, пока у него не кончится завод. То, что Хавгрима хватило на целых два раза, – редкое везение.

– Слушай, хёвдинг, а может, нам гридницу поджечь?

– Зачем?

– Там же воины здешние. Эти, как войдут, их выпустят.

– Нет! – отрезал я. Хотя…

Заложники бы нам не помешали. Притащить сюда пленниц…

Нет, не пойдет. Я воин, а не террорист какой-нибудь.

Наружные ворота угрожающе затрещали.

Бури покинул свой пост и присоединился к нам.

– В дом, – распорядился я. – Двери запереть, заколотить и завалить, чем можно.

– Вихорёк! – крикнул я, оказавшись внутри.

Ответа не было, но забеспокоиться я не успел.

– На крыше он, – сообщил Скиди. – С ним – еще пятеро. С луками.

– Бури, расставь стрелков, – скомандовал я. – Скиди, сколько нас осталось?

– С тобой – семеро.

– Это без варягов?

– Ну да. У Харры еще с десяток. Тех, кто может драться.