Россия и Франция. От Петра Великого до Ленина - Элен Каррер д'Анкосс

В ходе этой поездки Пуанкаре уделил внимание ситуации на Балканах. Именно тогда его проинформировали о деталях болгаро-сербского соглашения, а главное, он выяснил, что балканские государства договорились, что превентивная мобилизация будет осуществляться под эгидой России. Все те же секретные соглашения. Что он мог этому противопоставить? Только уточнить, что согласно условиям союзного договора, заключенного в 1894 году, Франция поддержит Россию только в двух случаях: если нападет Германия или если Германия поддержит Австрию в агрессии против России. Пуанкаре ясно дал понять, что Франция не вмешается в балканские дела, если не будет зафиксирован casus foederis[12].

Поскольку итало-турецкая война совпала с пребыванием Пуанкаре в России, в ходе обмена мнениями они с Сазоновым достигли договоренности, что обе страны должны сообща уладить конфликт и настроить Италию на мирный диалог с Турцией. Пуанкаре, заинтересованный в сохранении его страной нейтралитета в Африке, много работал над тем, чтобы добиться этого мирного диалога. Он вернулся из России уверенным, что вдохнул новые силы в союз. И что убедил своих партнеров согласиться с французской доктриной по Балканам, то есть отказом поддерживать проект России по устранению Турции с Балкан. Он много раз повторял своим визави, что Франция не поддержит действия России, направленные на достижение этой цели, и его твердость сделала его настоящим лидером Антанты.

От этой поездки до первой войны, которая разразилась на Балканах в октябре 1912 года, Пуанкаре изо всех сил старался поддерживать статус-кво в регионе, пытаясь убедить европейские государства прекратить давление на Турцию. Но он понимал, что его российские партнеры, хотя с виду и соглашаются на мирные предложения, думают о собственных интересах, не совпадающих с интересами Франции. Поль Камбон, в то время посол в Лондоне, так высказался о сложившейся ситуации: «Если бы тогда на Балканах разразилась война, Франции пришлось бы выбирать, чем жертвовать: либо своими интересами на Ближнем Востоке, либо союзом с Россией». Пуанкаре не хотел вставать перед таким выбором, поэтому предпочел компромисс. Франция с виду поддерживала интересы и цели России, но хотела также сохранить инструменты влияния на ее внешнюю политику. Здесь франко-русский союз стал жертвой взаимного недопонимания. Россия претендовала на самостоятельную политику на Балканах, а Пуанкаре полагал необходимым повсюду вести общую политику, направленную на сохранение мира. Его преследовал страх, что обязательства Франции втянут ее в конфликт, который она не сможет разрешить. В России такой подход не понимали и отказывались с ним считаться.

Несмотря на неоднократные призывы сохранять спокойствие со стороны правительства Франции, ситуация на Балканах вышла из-под контроля. 8 октября 1912 года Балканская лига вступила в войну. Сигнал дала Черногория, объявившая войну Турции. За ней через несколько дней последовали Болгария, Сербия и Греция. Этой коалиции удалось взять верх над Турцией, потерпевшей очень тяжелое поражение. Греция овладела Македонией и Салониками, болгарские войска взяли Адрианополь и, не остановившись на этом, решили идти на Константинополь. Россия поняла тогда, что Болгария ведет собственную игру. Пуанкаре видел, как нарастает угроза, которую он с самого начала пытался предотвратить: локальная война могла выйти за пределы Балкан и вовлечь в катастрофу всю Европу. Он давил на Россию, требуя от имени союзников, чтобы она как можно быстрее остановила эту опасную авантюру. Впрочем, все еще более усложнилось из-за множества союзов, в которых участвовали страны, втянутые в конфликт, ибо для начала XX века характерна настоящая «пактомания», когда заключенные договоры входили в противоречие друг с другом. Так, Россия стала арбитром в конфликтах с участием Балканской лиги. В то же время ее с 1897 года связывал продленный в 1903 году договор с Австро-Венгрией, который обязывал стороны поддерживать статус-кво на Балканах. А ведь война, в которую вступила в 1912 году Балканская лига, ликвидировала этот статус-кво. Двойственная политика России поставила Антанту в сложное положение, и Пуанкаре отказывался бесконтрольно ей следовать. Но ход событий не всегда позволял ему реагировать вовремя. Не прошло и месяца с начала войны, как в ноябре Сербия, по-прежнему движимая желанием получить выход к морю, предприняла попытку расширить свою территорию до Адриатики. Вена отреагировала незамедлительно, противопоставив устремлениям сербов проект создания независимой Албании, которая перекрыла бы Сербии доступ к морю. Италия поддержала предложение Австро-Венгрии. Но в расчет не бралась Россия, не собиравшаяся бросать свою Сербию. Вена при поддержке Берлина решила вмешаться, не уведомив об этом ни одну из заинтересованных сторон. В то же самое время болгарские войска оказались у ворот Константинополя. Пуанкаре опасался, что у него не останется иного выбора, кроме как смириться с тем, что его страну во имя союза втянут в ситуацию с непредвиденными последствиями, или отказаться от поддержки союзника и присутствовать при его унижении, с риском погубить союз.

Решение подсказал Берлин, потребовавший от двух других стран-участниц Антанты прекратить маневры России в Константинополе. Положение французского министра и без того было затруднительным, а вмешательство Германии его еще сильнее осложнило. Поддержка России от имени союза могла привести к войне. Согласие на предложение Германии подразумевало недовольство России, даже разрыв с ней. А отказ от рассмотрения предложения Германии мог повлечь за собой сближение Германии и Англии.

Пуанкаре выбрал компромисс, призвав, как уже делал раньше, к международной конференции, которую он хотел собрать в Париже. Это предложение, способное положить конец дилемме, любое решение которой было чревато тяжелыми последствиями, имело также то преимущество, что укрепляло положение Пуанкаре накануне президентских выборов. Он победил на них в начале 1913 года.

В то время как Пуанкаре продвигал свой проект конференции, Турция и балканские государства подписали мирное соглашение, которое не позволило болгарским войскам войти в Константинополь. Страны-участницы этого соглашения также решили провести мирную конференцию, но, в отличие от предложения Пуанкаре, не в Париже, а в Лондоне, сочтя столицу Англии более подходящей для переговоров.

Лондонская конференция открылась 16 декабря и завершила работу 30 мая. В ней участвовали послы Англии, Франции, России, Германии, Австро-Венгрии и Италии под председательством сэра Эдварда Грея. Одновременно открылся второй форум, собравший представителей балканских стран, на котором планировалось заключить мирный договор с Турцией. Поль Камбон представлял Францию на Лондонской конференции, где выполнял инструкции Пуанкаре: признание Албании, гарантом автономии которой должны выступить европейские державы, статус-кво в Константинополе и сохранение Балканской лиги. Россия выдвигала не менее конкретные требования: Сербия должна обрести политическую и экономическую независимость, что подразумевало получение ею выхода к морю. Россия, таким образом, отвергала положение о независимой Албании, отстаивавшееся Австро-Венгрией и Италией, противопоставляя ему неприемлемое для Вены и Рима предложение об автономной Албании, управляемой султаном. Россия защищала также интересы Черногории, требуя расширить ее территорию за счет Албании. Столкнувшиеся с этими взаимоисключающими требованиями Франция, Англия и Германия предпочли занять нейтральную позицию.