Последняя битва - Александр Тестов

Были и поменьше жернова, князь лично видел. Две деревянные колоды с набитыми лесенкой металлическими пластинами. Такие, почитай, были в каждой семье. Каждый заботился о себе сам. Достал, купил, вырастил, обменял – хорошо, а нет, так нет. Помол в деревянных жерновах получался крупный. Для хлебов не гоже, а вот для пива и браги в самый раз. Каменные жернова мололи мельче, но все равно мука получалась крупноватой.

– Итак, мельница… – Вадим прикидывал варианты. – Так, можно ветряную… видел я тут подходящий холмик у Белого озера, там и ветер всегда с озера будет. А можно на реке поставить… Будет княжеское предприятие! Или два? Решено – будем ставить две мельницы – и на ветру, и на воде.

– Дело говоришь, княже.

– Ё, пля… ну, воевода! Я когда-нибудь снесу тебе башку! Опять подкрадываешься? – осерчал князь, вгоняя полуобнаженный меч обратно в ножны.

– Да не крался я, княже. Что я, тать какой?

– Тать-тать, – передразнил его Вадим, – твою мать…

– Не серчай, княже… не хотел.

– Ладно. Дело есть. Холм у озера в стороне… как, ты говорил, называется?

– Козье…

– Что так?

– Так коз туда гоняют… трава там сочная…

– В общем, засылай туда парней, пусть чистят снег, будем мельницу ставить.

– Сделаем.

– И вот что еще… Про Злотояра ничего не скажешь?

Воевода вздохнул и пожал плечами.

– Пропал волхв…

– Вот ты тоже воевода… богов ни разу не боишься. Я тут уже месяц, а ты меня доселе никак на капище не отведешь.

– Так что, петухов готовить?

– Готовь. И меду, и зерна… Далеко ли?

– Да нет, близко. В дубраве, за полем…

– Ну и славно. Завтра и поедем.

* * *

Шесть их было – Сварог, Даждьбог, Перун[89], Велес[90], Лада[91]и Макошь[92].

Деревянные идолы-кумиры стояли большим кругом, в центре которого находился огромный плоский камень – требище. Поляна, где находилось капище, заботливо окруженная дубами, выглядела покинутой. Боги стояли, занесенные снегом, и вокруг едва угадывались давнишние следы человека. А вот звериных следов было вдоволь. Вадим и Бряг положили приношение на жертвенный камень.

Затем князь обошел капище по кругу, отметив, что идолы вырезаны очень искусно. Усы, глаза, огненное колесо с шестью лучами, рушник даже…

– Найти бы надо волхва, – изрек Вадим, – если не Злотояра, так другого.

– Сыщем, княже, – боголепно поклонившись богам, ответил воевода.

– И снег тут, что ли, почистите… а то по колено, ни пройти, ни проехать…

Воевода провел князя в сторону от капища шагов на сто, где обнаружилось покинутое жилище волхва. Низенький сруб, заваленный снегом, под которым едва угадывалась крыша, покрытая дерном. Сбоку навес с рядами покосившихся поленниц, и опять следы зверья.

– М-да… – покачал головой Вадим, – уныло… А чего же богов в граде не ставили?

– Спокон веку тут стоят, княже, – ответил Бряг, – место тихое…

– Едем, воевода, нечего здесь горевать… Найдем волхва – лепо[93]будет.

Незадолго до полудня князь вернулся в град и вновь погрузился в дела…

* * *

А град строился, посад тоже. Лес с каждым днем все прибывал, лесопилка пилила, строгала, сушила. Там же Вадим распорядился сразу и мебель делать. Ну, лавки, столы, сундуки – это понятно. Но князь собственноручно начертил на снегу рисунок своих задумок. А задумал он шкафы бельевые, кресла с резными спинками и табуреты. Ничего подобного тут не ведали. И вообще мебель была скудная, сделанная топором на коленке. Дюже Вадиму это не нравилось. «Нужен быт!» – решил князь и приступил к производству. Плотники переняли умение быстро и взялись за выполнение княжеского заказа, хоть и качали головой. Мол, чудное задумал князь. А князь не унимался и приставал с вопросами.

– А чем ткани красите? А можно ли ими дерево покрасить?

Нашлись и опытные красильщики. Негляд и Новожея – муж и жена. Славились они свои составами. Люди сказывали, что краска их с рубах долго не сходит. Вадим целую седмицу экспериментировал с супругами, кудесил над красками. И в итоге они получили стойкий темно-коричневый цвет, который ровно ложился на сухое дерево. За смекалку и труды Вадим выделил красильщикам подарки из казны. Негляду – небольшую шейную серебряную гривну, а Новожее серебряные же височные кольца. Рады они были до невозможности, чуть не кинулись князю руки целовать. Но Вадим вовремя пресек этот душевный порыв верноподданнических чувств.

Первый готовый шкаф, с дверками и даже с полочками, вызвал фурор и дикий восторг у баб. Мебель пошла в ход!

И еще кровати, ложе, стало быть, задумал князь, а то народ спит на нарах каких-то…

Производственный процесс резко прервало появление воеводы.

– Княже, гонцы возвернулись. Тебя дожидаются.

– Идем.

Взмокшие гонцы ожидали князя в тереме. Вадим, не мешкая, прошел в думную, за ним воевода и гонцы.

– Ну? – нетерпеливо вопросил князь.

Гонцы переглянулись, видимо, решая, кому начать первому.

– Род волка, княже, обещался прислать послов, – начал тот, что повыше. – Сказали, что сразу после Масленицы прибудут. Лучших людей обещали прислать.

– Добро.

– Чудины из рода лесного орла, княже, собираются вернуться на прежние земли, княже, – поведал второй гонец. – И готовы, как один, встать под твою руку, княже.

– Ай, хорошо. Ай, молодцы, – порадовался князь. – Молодцы же, воевода?

– Как есть, молодцы, княже.

– Спасибо, уважили. А теперь ступайте к кухаркам. Пусть вас накормят.

Как только дверь за гонцами плотно прикрылась, Вадим сказал Брягу:

– Думаю, воевода, послов от рода волка следует проучить, чтоб опосля весь род их проникся. Думаю сделать так…

Ах, полетела душа

И закружилась, спеша,

В хороводе затей…

Вадим принял послов от волчьего рода весьма радушно. По случаю был закачен пир, где пиво лилось рекой, а столы два раза меняли, ибо те не выдерживали огромного количества яств.