Порвали парус - Юрий Никитин

- Похоже на то, - подтвердил он. – Но я не был в этой группе. Хотя…

- Да?

Он сказал с затруднением:

- Когда меня похитили, я начал припоминать, я же выполнял некоторые работы, что не связаны непосредственно с моей… Ну, разные пустячки!.. Знаете ли, когда коллеги просят поделиться какими-то старыми наработками, которые для меня были тупиковыми, и я их забросил…

- Понимаю, - сказал я быстро. – Очень хорошо понимаю. Для вас тупиковые, а для кого-то некий фрагмент из этих тупиковых оказался весьма кстати. Чтобы не проделывать тот же путь самостоятельно.

- Да, - проговорил он чуточку растерянно, - да, это возможно.

- Вы сумеете вспомнить какие это были работы?

Он зябко передернул плечами.

- Да их масса… Вы же знаете, всегда что-то сам одалживаешь у коллег, они одалживают, делятся мощностями, лабораторным материалом…

- Отличить злоумышленников трудно, - согласился я. – Но, что делать, я примерно представлю строение вируса… даже не примерно, потому смогу узнать, какие фрагменты кода принадлежат ему, а какие отношения не имеют…

В комнату заглянула медсестра, на меня покосилась с неудовольствием, а у Кенделя спросила:

- Доктор, вам что-нибудь еще?

- Спасибо, - ответил он, - у меня все есть, а вот моему коллеге не помещало бы принести кофе…

Она перевела взгляд на меня, я сказал скромно:

- Большую и покрепче. Молока не нужно, но сахару три ложки. Если не жалко, то четыре. Объедать эту страну, так объедать!

Она исчезла в коридоре, а Кендель переспросил с недоверием:

- А вы в самом деле восстановили генетическую структуру вируса? Я не сомневаюсь в ваших возможностях, но это долгий процесс…

- На суперкомпьютерах, - заверил я, - удается прочитать достаточно быстро. Так что покажу вам все-все. А вы скажете, какие участки вам знакомы…

- Если вспомню, - пробормотал он, но посмотрел на меня, кивнул. – Да, конечно, наверняка вспомню… Должен, во всяком случае… Если увижу математическую структуру вируса, то наверняка узнаю знакомые мне куски…

Я вывел на экран всю математическую последовательность нуклеотидов вируса, пролистывать пришлось недолго, Кендель всмотрелся и сказал быстро:

- Вот… вот эта цепочка мне знакома…

- Составляли сами?.. В одиночку?

- Это была трудная задача, - признался он. – Уже думал, не сумею, но самолюбие взыграло… Как это, чтобы я да не смог?.. Вот смотрите, здесь я применил метод… что даже не метод, а моя виртуозность и чуточку везения, зато удалось резко сократить как время, так и объем работы..

- Да, - согласился я, - вы сумели упростить работу почти на порядок, заменой этого фрагмента… Кому его отправили?

Он ответил автоматически, не задумываясь:

- Кейту Ронхольду, он тогда преподавал в Калифорнийском университете… Ох!.. Вы что же, полагаете, это он решился на такое?

- Не обязательно, - заверил я, - Его тоже мог попросить кто-то из коллег. Несколько хороших умов вполне могут решить задачу, даже не зная, что представляет из себя задача. Спасибо, доктор!

Он сказал невесело:

- Но я все равно не могу поверить, что это Кейт. Это светлый ум и светлый человек…

- Возможно, - сказал я, - он полагал, что именно так послужит победе Света над Тьмой?

Медсестра вздохнула с облегчением, когда я сообщил, что доктор Кендель пусть отдыхает и набирается сил, его светлый ум еще послужит науке, а я отбываю.

На мой взгляд все данные сошлись в одной точке и на одном имени: Кейт Ронхольд.

Я проверил еще раз, да, он уже прибыл в ЮАР. Что как-то не вяжется, у него рак щитовидки, шесть лет успешной борьбы, но успешность только в том, что этот рак обычно убивает в течении полугода, а доктор Ронхольд, применяя нестандартные способы обуздания, эти шесть лет живет полноценной жизнью, продолжает научную работу, это в его возрасте вообще….

Ингрид шла за мной настороженная, злая и готовая отвечать на каждый удар тремя ударами. Я связался на ходу с Мещерским, на экране появилось его лицо, в глазах все еще настороженность, но лицу чуть дрогнули в улыбке.

- Уже знаю, Владимир Алексеевич. Операция прошла блистательно…

Я отмахнулся.

- Это в прошлом. Аркадий Валентинович, я прямо отсюда лечу в ЮАР. Если не отпустите со мной капитана Волкову, она будет счастлива…

Ингрид фыркнула:

- А как будет счастлив он!.. Аркадий Валентинович, такого счастья он недостоин, потому с ним полечу я. А то третью мировую вдруг начнет, он же ученый, им на все хочется посмотреть и понять, что получилось.

- Езжай с ним, - сказал Мещерский голосом доброго дядюшки. – Проследи, чтобы не споткнулся на эскалаторе… если в Кейптауне уже работают. Вообще-то профессора – народ рассеянный. То взорвут что-то, то сожгут… так что будь начеку.

- Спасибо, Аркадий Валентинович, - сказала она голосом послушной девочки.

Он остро взглянул с экрана мне в глаза.

- Владимир Алексеевич… если вдруг понадобится помощь, к вам подойдут там на месте.

- Ого, - сказал я с удовольствием. – Вижу, длинные руки не только у госдепа.

- Не только, - согласился он. – Понятно, мы сразу же послали туда людей… У нас тоже есть интересы в Африке. Особенно в ЮАР, южной оконечности материка. Но не думаю, что вам понадобится спецотряд.

Ингрид задремала, едва опустилась в кресло возле иллюминатора, как по привычке называют экраны, имитирующие окна в салоне самолета. Я покосился на ее усталое лицо, все-таки женщины слабее нас, как ни хорохорятся, но все же не зря мы им внушили эту мысль о суфражизме, феминизме и равных возможностях. Иначе прогресс бы замедлился. В индустриальном мире остро не хватало рабочих рук, это в постиндустриальном уже становятся лишними, так что высвобождать нужно прежде всего женщин, заменяя их роботами и компьютерными программами…

Через несколько часов в «иллюминаторе» сквозь разрывы облаков показались ярко зеленые сочные цвета, это уже ЮАР, сказочный климат, хоть и не по всей территории, позволяет выращивать виноград и всякие там ананасы не только для себя, но и на экспорт.

Я вытащил смартфон из нагрудного кармана, это для Ингрид, если вдруг проснется, моментально связался с доктором Кенделем.

- Не разбудил?.. Как процесс реабилитации?

Он хмуро улыбнулся с крохотного экрана.

- Старое дерево скрипит, но держится. Только благодаря кофе. А как у вас?

- В Европе, - ответил я, - рождаемость успешно сокращают внедрением гей-пропаганды и чайлд-фри, а для африканских стран настолько кстати разработан этот вирус, что готов заподозрить глубоко засекреченную правительственную программу. На очереди мусульмане и китайцы, верно?