Тень в Зеркале - Ян Ирвин

В конце концов Питлис совершенно выбился из сил, но его утешала мысль, что он спроектировал безупречный город. «Я утомлен телом и душой, — однажды сказал архитектор. — Я больше не могу!»

Рульк поблагодарил его, заявив, что новый город будет идеальным, и стал рассматривать один за другим чертежи. Внезапно он нахмурился. «А это что такое?! — воскликнул он, показывая Питлису на один из них. — Так не пойдет! Это все портит!»

Питлис стал объяснять, как исправить недостаток, но Рульк раздраженно не соглашался, словно подозревал Питлиса в обмане. Питлис пришел в отчаяние, он не знал, как угодить Рульку. «Покажи мне план Тар Гаарна! — потребовал Рульк. — Интересно, как ты там решил эту проблему!» К этому моменту Питлис так устал от работы над городом Рулька, что желал поскорее ее закончить. Он очень испугался внезапного недовольства Рулька и согласился на его требование.

Карана подпрыгнула, глядя на Лиана широко открытыми от ужаса глазами.

— «Вот как! — сказал Рульк и целую минуту пристально разглядывал Питлиса. — Значит, ты все же готов предать свой народ! Я так и думал. Именно поэтому наша Сотня завоевала ваш мир. Мне не нужны планы Тар Гаарна, ведь даже там ты не сумел устранить недостаток, на который я тебе указал».

Рульк любезно поблагодарил Питлиса за работу и удалился в свои земли. Оставшись один, Питлис, которому теперь нечем было себя занять, стал бесцельно слоняться по комнате и обнаружил под столом потерянный (или умышленно подброшенный) чертеж, сделанный рукой Рулька, на котором изображалось одно из самых секретных оборонительных сооружений Тар Гаарна. Рульк до такой степени изучил образ мыслей Питлиса, что разгадал секреты обороны Тар Гаарна, даже не взглянув на его план.

У Питлиса с глаз словно упала пелена. Ему стало ясно, что строительство города, разнообразные приспособления, намерение преодолеть Преграду — все это было сплошной ложью. В действительности Рульк с самого начала хотел понять, как ему завладеть Тар Гаарном. Какими жалкими казались теперь Питлису его собственные ничтожные изменения, которые он вносил в чертежи и на которые Рульк не обращал никакого внимания. Всю следующую суровую зиму, показавшуюся ему бесконечной, Питлис жил в постоянном страхе, мучаясь от стыда за преступную оплошность, которую допустил и в которой не осмеливался признаться.

Пришедшая весна подтвердила, что его страхи имели под собой почву. С юга появилась огромная армия, осадившая Тар Гаарн. Аркимы призвали на помощь своего предводителя, перед которым преклонялись, но Питлиса парализовали стыд и ужас, и он рассказал о случившемся. Хотя аркимы доблестно защищались, Тар Гаарн был обречен, потому что его жители больше не верили в победу, а Рульк теперь знал все оборонительные сооружения города. Уже через несколько недель Тар Гаарн был взят, а его обитатели перебиты. Спастись удалось лишь немногим, скрывшимся высоко в горах. Всеми презираемый и никому не нужный, Питлис последовал за ними. С того времени он жил в полном одиночестве, без дома, скитаясь по разным странам, желая смерти, но не находя ее.

Через много лет, бродя жалким нищим по владениям Рулька, он прослышал о новом великом городе под названием Альцифер, который называли самым прекрасным на Сантенаре. В его душе зародилось страшное подозрение, и, поняв, что обязательно должен увидеть этот город, он поплелся в его сторону. Войдя в город, Питлис сразу увидел Рулька.

«Полюбуйся на свое творение, — усмехаясь, сказал ему тот. — Смотри, как точно твой город выражает дух каронов. Вскоре я начну действовать, брошу всю мощь Альцифера на Преграду, и она разлетится вдребезги, как стекло под градом камней. Наша Сотня перестанет жить под угрозой вымирания. Мы разойдемся по всем трем мирам и начнем размножаться».

Перед глазами Питлиса предстал красивейший город Альцифер: горделивый и тщеславный, жестокий и кровожадный, величественный и совершенный до мелочей, — такой, каким он его когда-то сам и задумал. И все же это был не настоящий город, а город-машина. Все его алхимики и инженеры, ученые и рабочие и даже сам Рульк — все они были лишь деталями огромного механизма, предназначенного для достижения одной цели — разрушения Преграды. Питлис понял, что Рульк обманул его единственным способом, который мог сработать, — сказал ему правду о своих намерениях, в которую предводитель аркимов так и не смог поверить.

Питлис ненавидел Рулька больше всего на свете и в приступе ярости тут же попытался вцепиться трясущимися пальцами ему в горло. Но со времен строительства Тар Гаарна Питлис постарел и одряхлел. Рульк нанес ему сокрушительный удар жезлом, и Питлис рухнул на мостовую, корчась в предсмертных конвульсиях.

«Перед вами умирает величайший из аркимов, — сказал Рульк собравшимся. — Вместе с ним умирают и мечты аркимов о свободе. Он олицетворял собой гений аркимов и их бич — невероятное тщеславие».

«Что ж, давай, действуй!» — прохрипел Питлис, и в его предсмертном оскале промелькнуло что-то вроде торжествующей улыбки.

Аркимы после взятия Тар Гаарна удалились в горы и поселились там, живя воспоминаниями о прошлом и лелея неосуществимые мечты об отмщении, не принимая больше участия в делах Сантенара. Это было всего лишь одним из предательств Рулька, но, возможно, самым коварным. Именно из-за него предводителя каронов и прозвали Великим Предателем. На этом сказание заканчивается, — проговорил Лиан и подумал: «Рассказанное мною из рук вон плохо!»

Карана молчала. «Узнаю моих несчастных аркимов! — подумала она. — Гениальных и обреченных». Когда она снова открыла глаза, туман рассеялся и на небе мерцали мириады звезд.

— Часть аркимов, переживших падение Тар Гаарна, и построила Шазмак, — сказала она, натягивая на себя одеяло.

— Не могу не упомянуть, что однажды Рульк начал-таки действовать и бросил все силы Альцифера на сверкавшую своим ослепительным льдом Преграду, — прохрипел Лиан. — Преграда дрогнула и прогнулась, угрожая лопнуть и открыть врата исчадиям бездны. И если бы Питлис в свое время не внес в планы города каронов свои едва заметные изменения, так бы и произошло. Но в последний момент Преграда выгнулась в сторону Сантенара, заглотив часть бездны. А затем долго выжидавший Совет наконец нанес удар по Рульку с помощью Запрещенных Искусов.

— А что это такое? — спросила Карана.

— Это колдовские чары, запрещенные давным-давно, потому что их использование может привести к непредсказуемым последствиям. Отрезав Рулька от Альцифера, Совет загнал его внутрь проглоченного Преградой куска бездны, который превратился в пузырь, ставший Ночной Страной — тюрьмой, откуда не скрыться, существующей везде и нигде. Рульк томится там уже тысячу лет, так что Питлис все-таки был отомщен. В связи с этими событиями и вспыхнула вражда между Мендарком и Иггуром, но это уже особая история.

Лиан зашелся в кашле, звук которого отвлек Карану от мыслей о Рульке и его великом городе. Девушка была под огромным впечатлением от рассказа, она думала о могуществе и коварстве каронов и даже боялась спать, опасаясь новых кошмаров.

Размышляя об услышанном сказании, Карана, к своему ужасу, поймала себя на мысли, что Питлиса ей очень напоминает Тензор, внезапно представший перед ней совсем в ином свете. Она вдруг поняла, что его суровое и угрюмое лицо — всего лишь маска, за которой скрывается мстительный, неумолимый, невероятно гордый человек, не сдержанный, а скрытный, не вождь, а махинатор.