Охотник за смертью: Восстание - Саймон Грин

— Как я рада, что тебе удобно, Драм. Сиди, сиди, не дергайся. Мы до сих пор не нашли эту тварь, спасибо, что поинтересовался. Только дополнительных сложностей мне сейчас и нехватало. И так порядка не будет несколько дней.

— Знаю, — ответил Драм. — Скажи мне, как я выглядел? Убедительно получилось? Поверят они, что я — настоящий Драм?

— Конечно, поверят, — ответила Лайонстон. — Хотя бы потому, что иначе им придется поверить в то, что ты клон. А они и думать не хотят о том, что клон может оказаться моим консортом. Тебя должны были выявить сканеры. Точка. Так что пока я утверждаю, что ты — Драм, ты будешь Драмой. Только люди с «Неустрашимого» видели, как погиб настоящий Драм, а их мы отослали по меньшей мере на несколько лет. К тому времени, как я позволю им вернуться, новость превратится в старую сплетню и никого уже больше не заинтересует. И потом, к тому времени ты себя проявишь. Уж за этим я прослежу. В крайнем случае мы всегда можем приказать мнемотехникам почистить мозги команде Сайленса, чтобы они забыли об инциденте с настоящим Драмой. Проще было бы устроить им какую-нибудь катастрофу, но Сайленс сейчас — герой. А герои всегда могут пригодиться.

— Зачем тебе герои, когда есть я? — удивился Драм.

Императрица холодно улыбнулась:

— Мои люди доложили, что ты все еще не приказал казнить тех, кто отвечал за безопасность в Налоговом управлении.

— Эта мера показалась мне слишком суровой, — сказал Драм. — Им просто не повезло. Никто не мог предвидеть появление корабля хайденов.

— Прежний Драм казнил бы их немедленно, не размышляя о степени вины. И сам лично принял бы участие в казни. Его, знаешь ли, не зря прозвали Душегубом. Сегодня же назначь день казни. Иначе люди подумают, что ты начал сдавать. Человек сто надо казнить публично. Тех, что поглавнее, ты убьешь собственноручно. Это произведет хорошее впечатление.

— Будет сделано, ваше величество. Какие еще будут приказания?

— Не огрызайся, милый, тебе это не идет. Как у нас дела с этим новым проектом?

Драм ненадолго задумался — выбирал подходящую формулировку. Лайонстон доверила ему массовое производство блокираторов биополя. Во время инцидента в бункере № 9 было перебито достаточно экстрасенсов, чтобы такое производство можно было наладить. Дело в том, что для создания блокиратора биополя даже при современном уровне техники все еще требовался мозг экстрасенса. Именно поэтому эти устройства были такой редкостью. И даже сейчас, после массового избиения в бункере № 9, мнемотехникам не хватало исходного материала. Кроме того, на том же материале Лайонстон проводила еще и другой эксперимент. Настолько секретный, что даже Драм ничего о нем не знал. Кроме названия. Лайонстон называла свой проект Легионом.

— Ах да, — сказал Драм, надеясь, что не слишком затянул паузу. — Видишь ли, нет товара дефицитнее, чем мертвый экстрасенс. Производство блокираторов биополя продолжается. Кроме того, согласно полученным инструкциям, я провожу эксперименты по использованию тканей мозга экстрасенсов в производстве супер-пси-бомб, способных уничтожить целый город, а также сверхкомпьютеров, таких, как на Туманном Мире, и машин для изменения вероятности.

— Эти эксперименты ведутся уже довольно давно. Что ты можешь доложить о результатах?

— Ну… Ничего конкретного. Материала все время не хватает.

— Так убей еще пару сотен экстрасенсов, — сказала Лайонстон. — Не разочаровывай меня, Драм. Мне бы очень не хотелось ломать тебя и начинать все сначала с другим клоном.

— Да, — согласился Драм. — Мне бы тоже не хотелось.

— Думаю, ты уже слышал, что Джулиану Скаю помогли сбежать?

— Слышал. Не повезло нам, ничего не скажешь.

Лайонстон бросила на него испепеляющий взгляд.

— У тебя, Драм, просто талант к преуменьшению. Хотя, с другой стороны, мы на этом мало что потеряли. Зато теперь мы знаем, что этот Скай — действительно важная птица. На этот раз он от нас ускользнул, но когда-нибудь мы его все-таки поймаем. И тогда он уже не сбежит, даже если нам придется отрубить ему для этого обе ноги. Но сейчас меня интересует другое. Ты знаешь, кто помог Скаю бежать? Камеры засняли его достаточно хорошо. Я глазам своим не поверила, когда в первый раз увидела запись. Финлей Кэмпбелл, вот кто! Величайший щеголь нашего времени, тот, что всю жизнь только тем и занимался, что носил самые модные побрякушки. И это ничтожество оказывается одним из лучших бойцов подполья! Вот и верь после этого людям! Посмотри сам, каков он в деле, и ты поймешь, о чем я говорю.

Лицо Лайонстон на экране уступило место кадрам, отснятым в Центре дознания. Финлей Кэмпбелл прорубал себе путь сквозь толпу вооруженных стражников. С тем же успехом они могли быть безоружными. Разведчик в дурном расположении духа мог бы перебить столько же народу, но не так красиво, как это делал Финлей. Некоторые кадры камеры снимали в замедленном режиме — иначе невозможно было уследить за происходящим. Драм обнаружил, что сидит на краешке кресла, подавшись к экрану, и с восхищением следит за действиями Финлея. Пленка внезапно кончилась, и на экране снова появилось хмурое лицо императрицы. Драм поспешил откинуться на спинку кресла и принять равнодушный вид.

— Хорошая техника, — спокойно сказал он. — Защитные приемы слабоваты, но ему они, похоже, ни к чему…

Лайонстон громко фыркнула:

— Если подпольщики сумели сделать первоклассного бойца из такого идиота, как Финлей Кэмпбелл, значит, мы должны относиться к ним гораздо серьезнее. Ты знаешь, что лорда Сент-Джона убил тот же Финлей? Это, конечно, не слишком большая потеря. В последнее время Сент-Джон слишком много о себе возомнил. Тоже мне, великий политик. Мертвый, он будет для нас полезнее, чем живой. Однако пока я не найду человека, которому можно доверить работу Сент-Джона, большая часть ее ляжет на твои плечи. То есть тебе придется больше общаться с людьми. Но к этому ты уже должен быть подготовлен. Не говори лишнего, постарайся выглядеть значительным, и все пройдет как по маслу. Теперь следующее. Насколько я понимаю, с восстановлением бункера № 9 возникли какие-то проблемы. Что это за проблемы, Драм.

— Теперь, когда Большой Червь погиб, мыслечерви остались без хозяина. Они образовали что-то вроде улья, что позволяет им продолжать контролировать мысли экстрасенсов, воздействуя на их болевые центры. Но для того чтобы этот улей мог существовать, все черви должны находиться поблизости друг от друга. То есть мы не можем перевести экстрасенсов в другие тюрьмы. Иначе мы перестанем их контролировать. Чтобы охранять такое количество экстрасенсов разом, требуется много блокираторов биополя. А их у нас как раз не хватает. Пришлось собрать всех экстрасенсов в кучу и пристраивать новые помещения вокруг. Подпольщики, разумеется, делают все, чтобы нам помешать. Отсюда дополнительные расходы на безопасность. В силу всех этих обстоятельств работы идут очень медленно, и хорошо еще, что мы сумели сдвинуться с мертвой точки.

— А эти черви… — задумчиво проговорила Лайонстон, — они что-нибудь чувствуют? Я имею в виду, каждый в отдельности?