Закон забвения - Роберт Харрис

никуда и не уходили. Жизнь их вернулась к знакомому укладу из охоты, трапперства, рыбной ловли, собирания ягод, листьев и грибов. Они сдирали и сушили шкуры, спали с взведенными пистолетами, прислушиваясь к вою волков. На рассвете Нед взбирался на вершину скалы с подзорной трубой и обозревал необъятную панораму, начиная с Нью-Хейвена и моря в трех милях от них, затем по часовой стрелке: английские фермы на равнине, заросли, ведущие по направлению к коттеджу Сперри, гребень горы, громадный массив леса на севере, затем снова гребень и снова море.

Полнолуние наступило в понедельник, пятого сентября. По мере того как луна шла на убыль, погода начала меняться: резкие ветра, проливные дожди, дни становились короче, ночи холоднее. Нед сшил из шкурок пойманных в силки кроликов одеяло, которое они раскладывали на камнях просушиться, когда дождь прекращался. При помощи томагавка они срубили пару деревьев и устраивали костер из бревен, чтобы горел всю ночь. Девятнадцатого и двадцатого луна не показывалась вовсе, хотя небо было ясным. Двадцать первого Нед засиделся допоздна, ожидая, когда появится серпик молодой луны. И когда он наконец увидел его над горизонтом в направлении Лонг-Айленда, то поймал себя на том, что шепчет благодарственную молитву. Опомнившись, он замолчал. Если так дальше пойдет, недолго скатиться до поклонения солнцу и звездам.

Однажды поутру в начале октября, стоя на вершине скалы, Нед заметил струйку дыма, поднимающуюся из леса на севере. Было слишком далеко, чтобы различить какие-то детали. Он позвал Уилла, чтобы тот поднялся к нему.

Уилл посмотрел в подзорную трубу.

– Может, это солдатский лагерь?

– Скорее уж индейский.

– Деревья горят, посмотри.

Он вернул тестю трубу. Из-под полога листьев выбивались языки ярко-оранжевого пламени. Чуть дальше поднимался дым от второго пожара. Им доводилось слышать про индейский обычай жечь лес с приходом осени, но не видеть этого наяву. И в течение последующих часов они с ужасом наблюдали, как распространяется пожар. Море бушующего огня выбрасывало в небо громадные столбы дыма и пепла, отчего солнце превратилось сначала в бурый диск, а затем вовсе исчезло. Дующий в их сторону северный ветер доносил неестественный рев и запах горящей древесины.

Ближе к вечеру в небе вспыхнуло багровое зарево. Света хватало, чтобы и в полночь они могли разглядеть лица друг друга, и у полковников зародилось опасение, что пожар заставит их бежать из лагеря. Но ночью пошел сильный дождь, и к утру пламя по большей части погасло. Лишь несколько одиноко стоящих сосен продолжали пылать, словно факелы, среди почерневшего, усеянного пеплом пейзажа.

– Армагеддон, – вымолвил наконец Нед.

– Пока еще нет, – возразил Уилл. – Но уже скоро. – Он говорил не без некоторого облегчения.

Одним из последствий пожара стало то, что лесные обитатели хлынули на гребень холма и капканы и силки полковников наполнились кроликами и белками. Уилл при помощи самодельных лука и стрелы добыл ослабевшего от голода оленя.

Становилось холодно. Зима приближалась. Дважды они просыпались, обнаружив, что их куртки и одеяла покрыты инеем. Нед смастерил из оленьей шкуры две пары рукавиц. По его расчетам, запасов еды им должно было хватить месяца на два. Страшил его не столько голод, сколько холод. Уилл, скорее всего, выживет, а вот долго ли он сам сумеет протянуть среди снега, оставалось только гадать. Нед решил для себя, как поступит, когда придет его час: выберется из лагеря ночью, когда зять уснет, и будет идти до тех пор, пока не упадет и не замерзнет насмерть. Ему в избытке приходилось видеть солдат, сдавшихся морозу в шотландскую зиму. Это не такая уж скверная смерть, и Уиллу проще будет выжить одному, без старика, о котором нужно заботиться.

На третью неделю октября в бухте Нью-Хейвен появились два английских военных корабля.

Через подзорную трубу полковники по очереди наблюдали, как они проходят по фарватеру в гавань и бросают якоря. Полчаса спустя с обоих фрегатов спустили по паре баркасов, набитых солдатами. Шлюпки находились слишком далеко, чтобы подсчитать сидящих в них людей. Можно было лишь утверждать, что это солдаты, благодаря красным мундирам, сливавшимся в одно большое пятно, яркое среди темной воды.

– По сколько человек в каждой лодке, как думаешь? – спросил Уилл.

– По паре дюжин, наверное, – предположил Нед.

– Итого, выходит, около сотни. – Уилл сложил трубу. – Как бы ты поступил на их месте?

– Если бы действовал строго по уставу? Начал бы с города. Расставил на дорогах караулы, чтобы никому не давали ни войти, ни выйти, пока все дома не обыщут. Затем обшарил бы окрестности.

– А предположим, что ты парень не глупый?

– Тогда я бы действовал с точностью до наоборот. Закупорил бы постами город, но начал бы с округи, в надежде погнать нас к Нью-Хейвену.

– Так чего нам ожидать от них?

– Нам следует руководствоваться первым правилом военного искусства: исходить из предположения, что твой противник не дурак.

Остаток дня и все следующее утро они посвятили сворачиванию лагеря: засыпали отхожую яму, вернули инструменты в тайник, устроенный Недом три года назад, закопали вещевые мешки, провизию и поленья, уничтожили кострище. Когда они закончили, не осталось никаких следов их пребывания здесь, если не считать царапин на скале, которыми Уилл отмечал ход времени в их первое лето, – стереть отметины было невозможно. Затем они углубились в ближайший лес и при помощи старой веревки Сперри взобрались на могучий дуб, нижние ветви которого были достаточно толстыми и прямыми, чтобы на них можно было улечься во весь рост, с головы до пят. Клинки и пистолеты они захватили с собой на случай схватки.

Прошедшие за ночь дожди вымочили их до нитки. К утру Нед стучал зубами и ощутил признаки начинающейся простуды.

После полудня, несмотря на горячку, он различил мужские голоса. Подняв голову, он увидел, как четверо красномундирников выходят из-за гребня, неся мушкеты со штыками-багинетами, вставленными в их стволы. Они обогнули большие утесы, проверили их окрестности и ближайшие кусты. Потом остановились. Один из солдат взобрался на самый высокий из валунов, достал подзорную трубу и осмотрел близлежащие деревья. Его наблюдательный пост располагался выше укрытия полковников. Нед вжался щекой в шершавую кору и стиснул челюсти, чтобы зубы не стучали.

– Капитан, посмотрите сюда! – крикнул кто-то.

Нед снова приподнял голову и рискнул бросить осторожный взгляд. Офицер сложил подзорную трубу и стал спускаться вниз, чтобы обследовать находку. Похоже, они наткнулись на календарь Уилла. Разговор сделался более оживленным. Нед слышал, как солдаты извлекли багинеты из стволов и запалили фитили мушкетов. Развернувшись в шеренгу, они направились в их сторону и прошли прямо под дубом.

Звуки