Виноградные грёзы. Книга 1 - Джулия Романтик

***

Пицца с грибами, как просила Ари, заказана и я, недолго рассматривая телефонную трубку, решил впервые за долгое время позвонить Джераду. Позвонил бы Шону, но тот уехал к родным в Европу, а остальные друзья вряд ли будут рады поболтать о моей подружке-наркоманке.

– Чуть не изнасиловал, говоришь? – Джер пропустил смешок. – Наверное, она действительно горяча сейчас!

Я раздраженно фыркнул.

– Всё так плохо? – сменил тему друг.

Запустив пальцы в волосы, растрепывая их, я сбивчиво заговорил:

– Она не могла ходить сегодня, падала, у нее нет контроля над телом. Я боюсь… как же я боюсь, что она что-нибудь сделает с собой! – Ох, зачем… Позвонил Джераду, чтобы отвлечься, узнать о делах в студии… Да-да! Хватит того, что я разболтал ему прошлое Ари и по сей день чувствую вину. – Она… выберется. Сможет, я верю. Джер?

– Прелестна в своем безумии, – протянул Андерсон. – Вылетая Эди Седжвик28. Похожа на котенка и принимает наркотики, словно таблетки от головной боли.

«Сегодня я пыталась убежать от человека, которого люблю. Стивен заказал пиццу, а когда курьер, получив деньги, повернулся к лифту, я бросилась за дверь. Бежала по лестницам что есть сил, пока Стивен не догнал меня. Я не помнила, что я наркоманка, я видела в Стивене врага. Я кричала и брыкалась, пока Стив тащил меня в квартиру. Он зажимал мне рукой рот, чтобы на крики не сбежались соседи; со стороны он выглядел как насильник, а я – жертва. Но я не кричала: „Помогите”. Я повторяла: „Дайте мне дозу”.

Стыдно. Сижу в кресле, грызу ручку. Стив обрабатывает антисептиком раны – я оцарапала его и покусала.

Интересно, смогу ли я уговорить снова заказать еду, а потом сбежать? Смогу ли я убить Стивена ради шанса выбраться, вмазаться? Способна ли я на такое?.. Ха! Стив только что сказал, чтобы я не грызла ручку, иначе у меня будет кариес. Кариес, серьезно?

***

Весь день смотрю сериалы или слушаю, как Рэтбоун бренчит на гитаре. Ему происходящее тоже дается нелегко: не привык бездельничать. Он двадцать четыре часа в сутки со мной, уходит только в туалет или покурить на балкон. Меня на балкон не пускает. Когда проветривает комнату, крепко держит за руку. Сейчас я в неадеквате. Сплю урывками, но большую часть дня и ночи».

Принимать пищу Ари не могла: девушку выворачивало, стоило ей съесть больше, чем обычно. Глядя на худощавое тело, не думаю, что она ела много. У нее не было сил испытать раздражение или выразить недовольство, поэтому я часами лежал с ней в кровати, читал сказки и статьи из глупых, на мой взгляд, женских журналов. Говорил о нашем будущем, рассказывал о странах, в которых побывал и в которые обязательно отвезу ее, когда она поправится. Ари засыпала, а с утра ее вновь тошнило.

«Апатия. Ничего не делаю. На самом деле я по жизни ничего не делаю – не развиваюсь, не учусь. Я только сейчас поняла, какая жалкая у меня жизнь. Топчусь на месте, а единственный мой интерес – это Neon Cloud».

Трое суток Ари почти не вставала с постели. Шокированный отсутствием подпитки извне организм с трудом функционировал. Ари ревела от бессилия в перерывах между периодами забвенья в беспокойном сне. Пару раз ее знобило: судороги, пот градом, высокая температура. «Не вызывай скорую, – мокрыми пальцами хваталась за край моей одежды. – Я умоляю, мне станет лучше». Сжималось сердце, но я обещал ей верить, и сдерживал обещание, смирено кивая, а позже, когда она засыпала, коротал время с бутылкой из мини-бара.

«Голова раскалывается. Кричала на Стивена. Била ладонями о входную дверь. Надеюсь, соседи не вызвали полицию. После моего неудачного побега весь дом знает – в этой квартире живет наркоманка».

Пустая бутылка из-под бурбона полетела в мусорное ведро. Я чертыхнулся. В сон тянуло нещадно. Сплюнув горькую после выпитого слюну, я выругался и поспешил вернуться в комнату.

Ари спала, свернувшись калачиком. Я лег рядом, осторожно обнял ее. Хрупкий цветочек. Она дернулась, но не проснулась. Прижалась ко мне.

«Думаешь, я не чувствую запах перегара? Аромат озлобленного и разочарованного, – сказала мне вчера, когда я, как и сегодня, пришел в нашу постель нетрезвым. – Ты скажи, что не веришь в мое чудесное излечение. Скажи и перестань губить себя ради каких-то иллюзий».

Я верю, Ари, верю. Но мне страшно. Алкоголь притупляет страх.

«Лезу на стену от мигрени, насморка, постоянно голода, и я ужасно злая. Алкоголиком у нас быть разрешается, а наркоман – второй сорт, клеймо, безнадега. Каждый мужик хоть раз пропускал по бокальчику в баре. Никто и слова не скажет, когда вы, музыканты, актеры, дальнобойщики, да кто угодно, так расслабляетесь. А мне ничего нельзя, я должна молча терпеть и улыбаться. БЫТЬ СЧАСТЛИВОЙ. Иначе буду шлюхой и ничтожеством».

– Мне нужно к Джеймсу, он мой друг, – упрямо твердила она, сминая простынь в кулак: утром поменял белье, а сейчас оно снова в пятнах.

Я отвернулся.

– Дай позвонить! – Ари, шатаясь, поднялась и толкнула меня в плечо, я обернулся и выдержал ее гневный взгляд. – Хочу позвонить своему другу!

– Своему дилеру, – поправил я, скрестив руки на груди.

Ари испепеляла меня взглядом. Пальцами она придерживала край простыни, прикрывая исхудавшее полуголое тело.

– Бесишь меня, – буркнула Ари, рухнув обратно на кровать. Простынь съехала вниз, открывая обнаженную женскую грудь. – Что ты пялишься, придурок?! – вскрикнула Ари и застонала, резко сменив интонацию с агрессивной на жалостливую: – Ну мо-о-ожно позвонить? Стив, только позвонить, он приедет и поговорит со мной…

– Уже и приедет. – Я усмехнулся. – Ты сама знаешь, это плохая идея.

Она захныкала, пыталась давить на жалость.

– Дай совсем немного. И я смогу бороться дальше.

Ари замолчала в ожидании. Я тоже молчал. Протянул к ней руку и обнял за плечи, разглядывая венки на ее прикрытых веках. Но Ари опять завелась, осознав, что я не собираюсь уступать. Оттолкнув меня, села и принялась раскачиваться вперед-назад. Вдруг забубнила:

– Мне повезло, что ты встретил меня милой неиспорченной девчонкой, очень повезло. – Она нервно улыбалась. – Ты никогда бы не полюбил меня такой. Я хочу представить нашу первую встречу со мной такой и не могу. Ты бы просто был одним из них, и я бы ненавидела тебя, как и всех их.

Я осознавал, в чем-то она права, но быстро откинул эти мысли.

– Ты была и осталась той девчонкой. Не с концерта, не из борделя, а той, которую я решил пригласить домой после аварии. Без мыслей о том, чтобы переспать, я хотел помочь. А получилось так, что ты помогла мне. Вернула веру в прекрасное. – Она ловила каждое слово, хлопая ресницами. – Ты делаешь меня лучше. И мне хочется делать лучше тебя. – Я замолчал, вздрогнув. Зачем тогда всё разрушил?