Шпион номер раз - Геннадий Соколов

Членами клуба, помимо принца Филиппа, Дэвида, маркиза Милфорд-Хэвен и Бэрона, было немало других известных людей. Лондонскую богему, в частности, представляли художники Васко Лаццоло и Феликс Топольский, киноактер Питер Устинов и джазовый музыкант Ларри Адлер. В «политическое» крыло клуба входили один из лидеров консервативной партии спикер палаты общин Иан Маклеод и редактор газеты «Дейли экспресс» Артур Кристиансен.

На заседаниях клуба регулярно избирался «Болван месяца» — по-английски «Cunt of the Month», — то есть тот из его членов, кто глупее всего подставился за истекший месяц.

Однажды «Болваном месяца» оказался и принц Филипп. Рассказ об этом оставил в своих воспоминаниях виртуоз игры на гармонике американский джазмен Ларри Адлер, прекрасно запомнивший этот эпизод, поскольку он случился в его лондонской квартире на Гроувенор-сквер. Гостями Ларри в тот злополучный день были принц Филипп, его кузен маркиз Милфорд-Хеван и Бэрон Нэйхум. Выпив шампанского, друзья-приятели поспорили, кто попадет в кукушку на часах, когда та выскачет из своего гнезда, чтобы прокуковать очередной час. Бэрон, несмотря на ранение руки во время войны, бросал в цель очень точно. Поняв это, Филипп и Дэвид приуныли. Но затем решили не дать фавориту выиграть спор. Чтобы помешать ему, подвыпившие кузены стали кидать в комнатный камин дымовые шашки, невесть откуда оказавшиеся в тот день в доме Адлеров. Шашки, попадая в огонь, начали с диким грохотом взрываться. Квартира быстро наполнилась клубами едкого сизого дыма. Напуганные до смерти соседи по Гроувенор-сквер, вызвали полицию и пожарных. Филипп с Дэвидом, почувствовав недоброе, вылетели из дома, как пробки из полдюжины бутылок выпитого ими за вечер шампанского. И долго пыхтели и кашляли, словно два старых паровоза на запасном пути, приходя в себя от собственноручно устроенной в квартире дымовой завесы.

В ближайший четверг Ларри Адлер выступил с сообщением на заседании клуба: по итогам месяца единогласным решением всех членов «Четверг-клуба» кузены стали победителями конкурса и заслуженно разделили приз «Болванов месяца».

Гарри Адлер, безусловно, умел интересно преподнести любую историю. И все же Бэрон слыл наилучшим рассказчиком клуба. Он вел журнал донесений и осуществлял документальную фотосъемку. Иллюстрировал журнал дружескими шаржами королевский художник Васко Лаццоло. За сохранность и неприкосновенность клубного архива отвечал Энтони Бошан, известный фотограф, бывший супруг дочери сэра Уинстона Черчилля Сары. Его снимки также украшали клубный журнал. В итоге архив «Четверг-клуба» — несколько таких вот необычных журналов фотографий, рисунков и дневниковых записей — превратился в набор компромата на многих сановных особ Великобритании, в том числе и на Филиппа.

Отцы-основатели «Четверг-клуба» — Филипп и Бэрон — встречались не только на его клубных заседаниях. Нэйхум был известен в богемных кругах Лондона своими феерическими вечеринками. Большинство из них проходили в просторной студии фотографа и выглядели вполне пристойно. Но случались и такие, которые не афишировались. О них знал лишь узкий круг. Это были секс-патиз, на которые приглашалась менее шикарная публика, без стеснений занимавшаяся в доме Бэрона групповым сексом. Организатором таких вечеринок, помимо королевского фотографа, был его верный друг доктор Стивен Уард. А гостем-инкогнито в маске и костюме, скрывавшем внешность, периодически являлся принц Филипп.

— Радуйся, что твоя ширинка не умеет разговаривать, — заметил как-то Филиппу один из его друзей.

Но кое-какие истории о любовных приключениях герцога Эдинбургского просачивались в прессу. К 1957 году стали даже поговаривать о том, что королевский брак на грани распада. Лондонская журналистка Джоан Грэм так тогда озаглавила свою передовицу в газете «Слухи о трещине в королевской семье разрастаются». Но усилиями королевы Елизаветы беду удалось предотвратить.

Уард и Бэрон, как уже отмечалось выше, были друзьями, верными и преданными друг другу. Причем настолько близкими, что после смерти Нэйхума в 1956 году все самое ценное из нажитого им, в том числе упомянутые архив и фотоальбом, перешли по завещанию во владение к Стивену Уарду.

Альбом этот был известен в богемных кругах. Дело в том, что Уард с юности увлекался порнографией, а это значит — частенько обменивался снимками с другими такими же любителями, иногда он обменивался с кузеном герцога Эдинбургского Дэвидом. Тот обладал уникальной коллекцией художественной эротики и порноснимками из жизни королевских особ. Некоторые из этих скандальных снимков перекочевали в альбом Уарда в обмен на фотографии, заинтересовавшие маркиза.

Шесть менее откровенных альбомов из коллекции маркиза Милфорд-Хеван и Стивена Уарда попали в разгар скандального дела Профьюмо и связанного с ним судебного разбирательства сначала в полицейский участок, а затем и в «МИ-5». После того как фотографии королевских особ были изъяты, альбомы «художественной эротики» были переданы в Британский музей, что называется, от греха подальше.

Но вот тайный архив «Четверг-клуба» и фотоальбом Бэрона, оставленные в наследство Уарду, после смерти Стивена обнаружить не удалось. Материалы бесследно исчезли.

Специалисты-историки утверждают, что именно архив и фотоальбом Бэрона более всего беспокоили Дом Виндзоров и Секретную службу Ее Величества во время судебного процесса над доктором Уардом и именно эти материалы искали сотрудники «МИ-5» на квартире Стивена Уарда после его смерти. Возможно также и то, что именно из-за королевского компромата доктор Уард скончался во время суда над ним.

«Он слишком много знал, — поговаривали многие, — и был опасен для Дома Виндзоров».

Секретная служба никак не могла позволить материалам Стивена Уарда попасть в руки недоброжелателей или в британскую желтую прессу. Последствия такого поворота событий были бы просто катастрофическими для монархии.

Впрочем, фотоальбом Бэрона-Уарда оказался не единственным источником документированного компромата на членов королевской семьи. Как утверждала в одном из своих номеров в феврале 2000 года лондонская «Дейли мэйл», у Главного разведывательного управления Генштаба в 40-е и 50-е годы был «крот» в Секретной службе Ее Величества. Агент был известен под псевдонимом «Пара» и занимался в «МИ-5» тем, чем в КГБ ведало Пятое главное управление — умонастроениями интеллигенции. В английском варианте — мониторингом настроений высшего общества.

Этим агентом был офицер «МИ-5» Дерек Танги. Завербован разведупром РККА он был еще до войны во время путешествия по Советской России. Его супруга Жанна Николь также работала на кремлевскую разведку. Она занимала пост пресс-атташе фешенебельного лондонского отеля «Савой» и считалась организатором так называемого «Клуба по пятницам». Это был, так сказать, родственник «Четверг-клуба». Нередко заседания в четверг продолжались его участниками и в пятницу. Жанна Николь была кладезем информации о завсегдатаях клуба, в числе которых был и герцог Эдинбургский. Поставляя информацию мужу, она работала не только на Секретную службу Ее Величества, но и на Москву.

Однажды Уард и Иванов коротали очередной свой вечер на Уимпол Мьюз. Стив, как обычно, готовил кофе. Советский разведчик с любопытством разглядывал фотоальбом Бэрона и его клубный дневник.