Большая Игра - Михаил Беляев

должен бы тебя наградить. Тут на медаль тянет. Но вот за сокрытие важных данных и проведение такой операции… хм, с риском для жизни объекта… хм, хм. И потерями к тому же. По твоей вине, майор.

— Так точно.

— Ни черта не точно! — вскричал он, в гневе грохнув кулаком по столу. Напряжённая фигура майора не шелохнулась.

— Что молчишь? Есть что сказать?

— Все мои слова — в протоколах допросов и этом отчёте, товарищ генерал. Мне нечего добавить.

— Нечего добавить… — заворчал он, поднимаясь с кресла, — Допрыгаешься ты когда-нибудь, Вайнер. Расстреляют к чертовой матери. Желающих и так полно. Ладно… докладывай, что со вторым объектом?

— Не могу знать. Вы отстранили меня от курирования объекта Ноль Два.

— Можно подумать, ты не пыталась всё вынюхать, — язвительно заметил он и сгрёб со стола одну из бумаг — крепкая рука протянула приказ Кире.

— Приказ о твоем восстановлении. С тринадцати часов сегодняшнего дня. Обвинения снимаются, ты на испытательном сроке. Я твою голову из петли вынул, Кира, больше не искушай судьбу.

— Так точно… спасибо, товарищ генерал.

— Теперь про объект… её выписали и перевели обратно, два дня назад проведена операция структурной модификации организма. Пока она восстанавливается, входи в курс дела.

Структурная модификация… она уже знала. Укрепление клеточной структуры, скелета, мышц, полная перестройка организма. Никакая химия не могла такое сотворить с человеческим телом, лишь ретрансляторы могут сделать это. Причём лишь опытные. Такая операция без участия Алголя явно не обошлась. Значит, всё нормально, работают вместе. Она была права.

— Она работает. Моя тактика. — Спокойно заметила Кира, разглядывая приказ.

— Ещё бы не работала, — хмыкнул генерал. — Майор, ты взбалмошная и неосмотрительная, и по-хорошему, я бы вышвырнул тебя отсюда. Но признаю, ты была права. Не знаю, как, но объекты научились эффективно взаимодействовать друг с другом, и мы можем это контролировать. Продолжай работу с ними. Наша следующая задача — поднять второй объект в воздух, научи её летать. Программы подготовки сегодня отправят их группе, срок — два с половиной месяца.

— Товарищ генерал, при всем уважении, это нереально. Я читала отчёты о подготовке Алголя, его ставили на крыло полтора года. Это без обучения материализации сложных объектов. Девочка не умеет даже этого.

— А меня не волнует, чего там не умеет девочка. Она — боевая единица, ясно? Сопли и задницу вытирать ей никто не будет. Как долго мы еще не узнаем о её ранге и типе?

— Три-четыре месяца… примерно, — майор отвела взгляд в сторону. Она почти привыкла решать нерешаемые задачи, но эта была полным абсурдом. Вместо обстоятельной учебы и тренировок, последовательного освоения всех этапов материализации, изучения способностей ретранслятора они хватались сразу за всё и пытались запихнуть в её голову все возможные данные.

Не прошло и месяца после метаморфозы, организм девочки ещё не адаптировался к проциту полностью. А душа майора ещё не отболела после потери друга. Ещё слишком рано.

— Ускорить. Вам придается бригада конструкторов центрального КБ, «сатурновские» техники и вся секция аэродинамики академии Жуковского, готовиться будете на базе ЛИИ. Там же — инструкторы, тренировочные самолёты, продувочные трубы, и так далее. Приступите сразу после того, как второй объект окрепнет после операции.

— Так точно, — майор взяла протянутую ей папку с инструкциями и на мгновение задержалась. — Товарищ генерал… через неделю у Трескина сорок дней. Я не смогла быть на похоронах, разрешите принять участие…

— Разрешаю. — Мужчина тяжело вздохнул, приглаживая седые волосы на виске. — Всё знаю, не говори. Жизнь спас тебе. Настоящий мужик был. Не посрами его память, Кира. Не ожидал, что скажу тебе это, но думаю, ты справишься. И с объектом, и с этим вот… Всё, задание у тебя есть, приступай к выполнению.

— Так точно.

Прижав ладонь к виску, она вышла из кабинета. Еще с минуту последив за звуками удаляющихся шагов, генерал коротким нажатием клавиши развернул голографический экран и упёрся тяжёлым взглядом в отрывистые строчки перевода.

Письма из-за рубежа, адресованные Институту Ретрансляции, ещё никогда не производили такого фурора в голове опытного вояки, прошедшего через огонь, воду и последнюю войну.

— Пф, фестиваль… — мясистые губы скривились в хищной ухмылке.

***

Опираясь обеими руками на стену, она со стоном передвигала ноги — кто мог знать, что путь на кухню за стаканом воды будет таким испытанием? Каждая клеточка её тела отзывалась на малейшее движение какой-то особо изощрённой болью, пронзавшей буквально насквозь. Казалось, болел даже мозг и сама кровь, бегущая по венам.

— Да что же так больно, а… — простонала Рин, жалобно оглядываясь.

— Двигайся. Разрабатывай мышцы. Боль скоро уйдет, — не отрываясь от книги, пробормотал Алголь.

— Ты это и три дня назад говорил. Только хуже стало, — продолжала жаловаться она, талантливо изображая страдание. — Даже пить не могу! Ооооохх!

Ретранслятор окатил её ледяным взглядом, полным презрения. С другой стороны, сердобольная Эстер, оторвавшись от телевизора, вскочила с дивана и скользнула на кухню. Через пару мгновений девушка, изящно покачивая стянутыми в хвост волосами, вернулась с полным стаканом воды.

— Спасибо, — выдохнула Рин, вдоволь напившись, — Обожаю тебя. Мне так тяжко сейчас, спасибо, что ты рядом…

— Ну, ну… — Эстер заботливо погладила её по голове, прижимая к себе. Алголь фыркнул с дивана. — Цирк.

— Между прочим, не без твоего участия я сейчас в таком состоянии! — Рин неуклюже плюхнулась на диван и откинула голову назад. — Оууу…

— Эй, эй… — Эстер потрепала ее за рукав, — Помнишь, ты обещала мне кое-что? Я хочу в город. Посмотреть на всё это.

Она ткнула пальцем в телевизор — в новостях показывали один из сюжетов с улиц мегаполиса. Сердце ёкнуло — проходящие на заднем плане вагоны метро и толпящиеся возле дверей люди были подозрительно знакомы.

— Даже не мечтай, это Токио, — коротко бросил Алголь, но тут же напрягся. Звук, повинуясь силе мысли, стал значительно громче.

— …первая демонстрация прежде секретной группы пройдет в эту субботу. Эта новость буквально взорвала общественность, тысячи японцев встали в очередь за билетами…

— Это чего у них такое опять?

— Плеяды. Они решили показать Плеяд всему миру, — ретранслятор нахмурился. Вряд ли это означало что-то хорошее, в противовес радостным лицам людей на экране телевизора. Выряженные в причудливые костюмы, они лопотали что-то на почти забытом языке её Родины и фонтанировали эмоциями. Рин тяжело вздохнула.

— А кто это? — Эстер тоже заинтересовалась сюжетом и буквально прильнула к экрану.

— Плеяды. Семь ретрансляторов, собранных в единую группу, прикрывают всю территорию Японии, — с неприязнью произнес Алголь и отложил книгу. Рин присвистнула:

— Семь? Разве так можно? И куда им столько? Они же кучу денег на них спускают, наверное…

— Парадокс Огавы.