Идеальная жизнь - Даниэла Стил

– Немедленно позвоните врачу и отвезите ее в больницу. У нее начались роды, – сказал он Марку с нарочитым спокойствием, которого, однако, не чувствовал, после чего бросился вон из квартиры. Марк пообещал как можно скорее довезти Блейз до больницы. Все зависело лишь от умения Талли преодолеть дорожные пробки.

Все, кто видел, как Блейз уходит в сопровождении Марка и Чарли, разразились радостными возгласами. Блейз помахала всем рукой и одарила вымученной улыбкой. Она и впрямь до самой последней минуты оставалась на боевом посту.

– Не иначе как ты собралась родить за столом в своем кабинете, в перерыве между планерками, – укоризненно произнес Чарли, когда они шли через вестибюль. Талли уже поджидал их внизу. Блейз ничего не сказала в ответ. Ей было не до разговоров. События развивались гораздо стремительнее, чем она ожидала.

По дороге в больницу Саймон позвонил Бекки и попросил забрать Салиму из «Джуллиарда». Пусть она будет вместе с ними при рождении их сына. После минутных колебаний Блейз согласилась. После этого Саймон каждую минуту связывался с Марком, который вез Блейз в больницу, чтобы узнать текущую ситуацию. Тем временем Талли, как мог, лавировал в утреннем потоке машин, мысленно моля господа, чтобы ему не пришлось принимать роды прямо в автомобиле. Марк сообщил Саймону, что гинеколог Блейз тоже уже на пути в больницу.

Путь до больницы занял двадцать минут. Когда Талли остановился у входа, Саймон уже ждал их. Марк тотчас же выскочил на тротуар. На лице его была паника.

– Скорее врача! Она может родить с минуты на минуту!

Блейз уже не могла ни говорить, ни самостоятельно передвигаться. Увидев Саймона, она слабо улыбнулась. Тот осторожно извлек ее из машины. К этому моменту к ним уже подоспели Марк и медсестра с каталкой. Медсестра тотчас оценила ситуацию и едва ли не на космической скорости вкатила Блейз в здание, повторяя при этом:

– Сейчас мы вас доставим наверх.

Саймон бежал рядом с ними. Блейз вцепилась в его руку и отказывалась ее отпускать.

– Я люблю тебя, – прошептала она между схватками.

– Я тоже тебя люблю, – произнес Саймон, чтобы успокоить Блейз. События развивались столь стремительно, что ничего другого ему не пришло в голову.

Когда двери лифта распахнулись в родовом отделении, врач уже ждала их там. Одного взгляда на Блейз было достаточно, чтобы тотчас отправить ее на родильный стол. Саймон на пару с медсестрой раздели ее менее чем за минуту. Времени на объяснения, прием лекарств или анестезию уже не было. Саймону лишь оставалось твердить, как он ее любит.

Когда Блейз положили на родильный стол, она застонала от боли. Врач быстро осмотрела ее и довольно улыбнулась роженице и Саймону.

– Похоже, нам пора праздновать день рождения, – сказала она и велела Блейз тужиться. Саймон смотрел на нее, как зачарованный. Блейз пронзительно вскрикнула, а в следующий миг между ног уже появилась головка их сына. Казалось, он с удивлением посмотрел на своих родителей. Еще одни потуги, и он полностью появился на свет. Врач взяла ребенка и положила его Блейз на живот. В эти мгновения и она, и Саймон не знали, что им делать – то ли петь, то ли плакать от счастья. Врач тем временем перерезала пуповину, а ребенок обвел глазами родильную комнату. Кстати, он был хорош собой – весом три с половиной килограммов, новорожденный был явно похож на Саймона, но с рыжими волосами Блейз. Казалось, их сын силился понять, куда это он попал.

Еще час назад Блейз была в эфире. Никто из них не ожидал, что все произойдет так быстро. Салима приехала в больницу через несколько минут после рождения брата. К этому времени Блейз уже держала его на руках. Медсестра подвела Салиму к матери. Девушка расплакалась и поцеловала Блейз, затем потрогала щечку младенца.

– Я старалась попасть к вам как можно быстрее, – виновато сказала она.

– Твоя мать тебя опередила. Она едва не родила во время рекламной паузы, – пошутил Саймон. Он все еще находился под впечатлением родов. Чуть позже Блейз перевели в отдельную палату, и все трое провели день вместе, по очереди держа на руках новорожденного. Который, кстати, успел несколько раз утолить аппетит.

Вечером за Салимой приехала Бекки. Саймон остался на ночь рядом с Блейз и вернулся домой лишь утром. Теперь они были семьей, чьи ряды пополнил Эдмонд Чарльз Уорд. Он же Эдмон Шарль – в честь дядюшки в Бордо.

Когда Блейз с малышом вернулись домой, квартира была полна цветов. Подарки продолжали прибывать весь день. Телеканал преподнес Блейз старинный сундук, набитый приданым для новорожденного и плюшевыми мишками. От Гарри она получила в подарок огромный букет цветов и воздушные шары. О рождении малыша объявили в вечернем выпуске новостей. В результате квартира была до отказа забита цветами и подарками, и по ней было невозможно пройти. Тереза, их экономка, няня Натали и Бекки были вынуждены сидеть в кухне. Салима, Саймон и Блейз с малышом – в спальне. К обеду Саймон сделал очевидное открытие.

– Похоже, нам нужен дом попросторней, – растерянно сказал он Блейз. Та улыбнулась в ответ. Ее милая квартирка едва ли не трещала по швам.

– Похоже, ты прав.

Она с умиротворенным видом кормила ребенка. Саймон лежал рядом с ней и любовался обоими. За все свою жизнь он не видел ничего прекраснее.

Мать Саймона дождалась, когда Блейз с малышом наконец будут дома, после чего приехала из Бостона навестить их. Отец Саймона был слишком занят, однако обещал при первой же возможности проведать внука. Не успев толком переступить порог квартиры, Изабель заявила, что они живут, как цыгане, и выразила надежду, что в скором времени дети найдут себе подобающее жилище.

– Мы только что сами говорили об этом, – сказал Саймон. Квартира Блейз неожиданно стала чересчур маленькой для их семейства. Впрочем, увидев внука, мать Саймона моментально растрогалась и с гордостью посмотрела на сына. Весь предыдущий месяц она вязала крошечные голубые носочки и чепчики, а также сочинила стихотворение, правда довольно бессмысленное, которое, однако, зачитала всем в тот же день.

Подержав на руках спящего внука, Изабель передала малыша Блейз, а сама со строгим видом повернулась к Саймону.

– Надеюсь, теперь ты на ней женишься, – изрекла она, как будто Блейз в этой комнате не было. Впрочем, в известном смысле, так оно и было: с выражением небесного блаженства на лице она кормила сына грудью.

– По-моему, ты считала, что она слишком стара для меня, – напомнил матери Саймон.

– Теперь у тебя есть сын. Вы не можете просто так жить вместе, как какая-то богема. Вы же не художники и не поэты. У нее приличная работа, да и у тебя тоже.

– Мама, не будь лицемеркой. Иначе, какая ты после этого богема? – возразил Саймон и рассмеялся. Изабель села на кровать рядом с Блейз, Блейз, которую Саймон любил всем сердцем, хотя официально она и не была его женой.

Они не стали узаконивать свои отношения – не видели в этом смысла, что бы там ни думала по этому поводу его мать. А если и решат это сделать, то лишь при их собственном обоюдном желании.