Троцкий и заговор в Красной Ставке - Сергей Войтиков

К июню 1919 г. И.И. Вацетис, учитывая ставшую очевидной необходимость оказать помощь Южному и Западному фронтам (что неоднократно требовали большевистские ЦК и Совнарком), пошел, по оценке В.Г. Краснова и В.О. Дайнеса, на «крайне рискованный, но, возможно, единственно верный в той ситуации шаг», а именно, как писал впоследствии Троцкий — «снять с востока несколько дивизий и перебросить их на юг, где Деникин превращался во все более серьезную опасность». Троцкий поддержал план Вацетиса, считая «неизмеримо более серьезным и опасным Южный фронт»[611].

Конфликт между Главкомом и командованием Восточного фронта разгорелся с особой силой в результате директивы Главкома от 6 июня. Директивой в качестве ближайшей задачи ставилось — разбить войска Колчака, действующие в районе правого берега р. Камы, овладеть течением рек Белой и Камы и на флангах срочно закрепиться путем создания опорных пунктов в районах Пермь, Оса, Сарапул, Бирск, Уфа, Стерлитамак, Оренбург, Уральск. Эта директива была воспринята командованием фронта как указание приостановить успешное наступление фронта, что грозило «самыми тяжелыми последствиями» — они были опротестованы в докладе Главкому от 10 июня[612]. С.С. Каменев впоследствии прямо заявил: «В июне 1919 г. я в полном смысле слова не исполнил приказа Главнокомандующего. Наступление на Восточном фронте развивалось вполне успешно. Белогвардейские армии Колчака откатывались за Уфу, а в это время Главнокомандующий отдал приказ остановиться за р. Белой. Я отказался остановить наступление. Решение вопроса перешло к Владимиру Ильичу»[613].

Как писал Гусев, «„закрепиться“ на берегах Камы и Белой и выделить при этом несколько дивизий» означало:

1) «Дать Колчаку возможность передохнуть и перейти в контрнаступление… Колчак, отдохнув, шутя прорвал бы наш фронт и заставил бы наши войска опять отступать к Волге»;

2) Наступающие части Восточного фронта, «окрыленные блестящим успехом первых недель, неудержимо рвались вперед. Остановить их при том революционном подъеме, который их охватил, значило бы не более не менее, как рисковать тем, что в них возникнет грозное подозрение в измене со стороны командного состава»;

3) «Впереди, как раз за реками Камой и Белой, Красную армию ждали десятки тысяч свежих, крепких резервов из уральских рабочих, ненавидевших Колчака»;

4) «Максимально быстрым продвижением вперед можно было достигнуть наискорейшего выделения дивизий и переброски их на Южный фронт»[614].

И.И. Вацетис в письме В.И. Ленину (тот же 1921 г.) интерпретировал факты иначе: он «категорически требовал переброски с Востфронта четырех безработных (за неимением перед собой противника) дивизий на Южный и Западный фронт против армии Деникина и Юденича, где у нас чувствовалась большая потребность в резервах. Реввоенсовет Востфронта всеми мерами тормозил эту крайне необходимую стратегическую меру и свел в конце концов к тому, что будто бы таковое снимание войска с Востфронта препятствует использованию успехов, достигнутых на Волге»[615].

Позицию Главкома И.И. Вацетиса поддержал Л.Д. Троцкий, также вступивший в конфликт с С.И. Гусевым сотоварищи. От правильных стратегических решений зависела судьба большевистской диктатуры, поэтому в дело вмешивалось высшее руководство партии, в частности В.И. Ленин. Конфликт Вацетиса с РВС Восточного фронта в результате апелляций Гусева сотоварищи в ЦК вылился в конфликт Троцкого с Лениным, суть которого передана в сборнике о Реввоенсовете Республики и обращении Троцкого в ЦК от 16 июня.

В начале июня 1919 г. под Петроградом сложилось угрожающее положение. 2 июня Э.М. Склянский и И.Т. Смилга докладывали объединенному заседанию Орг- и Политбюро ЦК «о положении дел на Западном фронте»[616]. Вопрос о положении на фронтах, очевидно, предполагалось обсудить на пленуме ЦК 8 или 9 июня. Однако Ленин был против заседания и настоял на том, чтобы созыв пленума отложили до приезда Троцкого, о чем и сообщил главе военного ведомства Склянский 5 июня[617]. В тот же день Ленин запросил Троцкого: «Вполне ли Вы информированы о положении на Южном фронте? Что Вы предпринимаете, куда едете? Считал бы полезным послать сейчас в Царицын Минина для проведения работ по его защите. Как Вы к этому относитесь?»[618] 8 июня Г.Е. Зиновьев и И.В. Сталин доложили об этом телеграммой В.И. Ленину[619]. Тот 10 июня составил проект постановления ЦК о признании важнейшим фронтом «Питерского». В проекте предполагалось снять с Восточного фронта дивизию и разделить ее между Петроградом (2/3) и Южным фронтом (1/3)[620]. Ленин провел свое решение через Политбюро[621]. 13 июня группировка Льва Троцкого оформила постановление РВСР (подписано Троцким, Э.М. Склянским и И.И. Вацетисом) о признании Петроградского фронта «важнейшим фронтом, требующим чрезвычайного сосредоточения сил и исключительных мероприятий по сплочению частей и закреплению фронта». С Восточного фронта, как и предложил В.И. Ленин, было решено снять 2 крепкие, боеспособные дивизии, считая в том числе уже назначенные для переброски на Петроградский фронт 2 бригады[622]. 10 июня командование Западного фронта доложило Вацетису о сложившейся обстановке, по итогам Главком распорядился передать под Петроград 2 дивизии из Туркестанской армии Восточного фронта[623].

Ленин затем пересмотрел вопрос и признал важнейшим фронтом Восточный[624] — под влиянием С.И. Гусева.

13 июня Л.Д. Троцкий приказал Реввоенсовету Восточного фронта «с исключительной энергией выделить, согласно отданному распоряжению Главкома, две боеспособные дивизии без всякого промедления с таким расчетом, чтобы они в кратчайший срок могли быть погружены и направлены по назначению». Троцкий жестко предупредил РВС об ответственности за проведение приказа в жизнь[625].