Последняя битва - Кертис Джоблинг

– Великий Бренн, что здесь происходит? – спросил герцог Бранд. Он слегка отстал от остальных и втиснулся в шатер самым последним. – Отчего такие унылые вытянутые лица? Точь-в-точь как у лордов-коней!

Тут Бранд шутливо подтолкнул локтем стоявшего рядом с ним Конрада, белокурого лорда-коня из Кейп-Гала, а тот застонал, из последних сил терпя грубоватый юмор лорда-буйвола. Бранд все еще улыбался, его лысый череп блестел от пота – судя по всему, лорд-буйвол только что натанцевался до упада.

– Пропали Уитли и Гретхен, – сказал Дрю, никак не реагируя на шутку Бранда. – Я еду их искать.

– Как это понять – пропали? – удивился Конрад.

– Мой брат Трент – пленник Лукаса. Сегодня последняя ночь растущей Луны. Завтра наступит полнолуние, и дикая древняя магия навсегда, бесповоротно изменит Трента. А Лев тем временем находится на пути в Айсгарден. Цель Лукаса – отомстить лорду-кабану, барону Гектору, за смерть своей – и моей тоже – матери, королевы Амелии. Все нити ведут в Айсгарден, туда я и отправляюсь.

– Вы верите в то, что обе верледи направились в Айсгарден? – спросил генерал Фрай.

– Я знаю это, Рейбен, – ответил Дрю. – Сердцем чувствую. Гретхен… Одним словом, ей очень нравится Трент. Они с Уитли не оставят его в руках Лукаса. Я и сам точно так же поступил бы на их месте, но меня задержала дуэль с Пантерой и Обезьяной на Черной скале. Как только я услышал о том, что Лукас исчез, мне стало ясно, куда он отправился. Та же самая мысль пришла в голову и Уитли с Гретхен.

Через расположенный в противоположном конце тента вход вбежал Криг.

– Я только что узнал от конюха, – тяжело дыша, начал лорд-носорог, – что вчера, вскоре после вашей церемонии, девушки взяли с конюшни двух лошадей – между прочим, одна из них твоя, Дрю, – и ускакали. Конюх подумал, что это обычный выезд на разведку.

Дрю надел на себя черную кожаную нагрудную пластину, застегнул ее под горлом. Протянул левую руку с Белым кулаком Айсгардена и схватил свой брошенный на каменный валун серый плащ.

– Граф Карстен, мне вновь нужны ваши крылья. Надеюсь, что это в последний раз, – сказал Дрю. – Мне крайне неловко просить вас об этом одолжении, уверен, что вам гораздо приятнее было бы оставаться здесь и продолжать праздновать победу вместе со своими друзьями, но…

– Сочту за честь доставить вас в Айсгарден, Ваше Величество.

Дрю улыбнулся, затем повернулся к старейшему члену своего Совета.

– Прошу вас оставаться здесь, старый Медведь. Вы будете замещать меня, пока я отсутствую, поняли?

– Я полечу с тобой, – угрюмо сказал Берган.

– Не могу вам этого позволить, – ответил Дрю. – Вы нужны мне здесь, Берган. Вы и Манфред, оба. Я не знаю, что меня ожидает впереди. В лучшем случае окажется, что мой старинный друг Гектор находится в плену у лордов-воронов. В худшем – что Стурмланд превратился в страну восставших мертвецов.

– Ты не можешь оставить меня здесь, а сам отправиться на поиски моей дочери! – взревел Берган.

– Могу и сделаю так, – спокойно и негромко ответил Дрю. – Вы нужны мне здесь, Берган, чтобы руководить людьми и присматривать за Манфредом, который продолжает безутешно оплакивать Мило.

– Сынок, речь сейчас не об этом, а об Уитли. Я нужен ей.

– Вы нужны своим людям, нужны Лесным стражникам – и тем, которые здесь, и тем, кто ожидает вас в Брекенхольме. Нужны герцогине Ранье, которая ждет дома и вас, и Уитли. Она уже потеряла Брогана, не дайте ей потерять и вас обоих, погибнув в одном бою с дочерью.

– Но она в опасности…

– Я знаю. Позвольте мне спасти ее, Берган. Прошу вас.

Берган не кивнул в ответ, но и «нет» тоже не сказал. Он просто стоял и смотрел на вервольфа своими покрасневшими от слез глазами.

– Хорошо, – сказал наконец Берган. – Верни мне ее, сынок. Так или иначе, но верни.

Дрю обнял лорда из Брекенхольма и поцеловал его в заросшую бородой щеку.

– Я сделаю это, мой будущий тесть. Обещаю.

Следующий вопрос Дрю задал, не обращаясь ни к кому конкретно:

– Кто знает, где сейчас наши остальные друзья?

– Шах остается в городе Роббен с леди Бетвин и ее отцом, – сказал Карвер.

– За леди-ястребом следует кого-нибудь послать, – проворчал герцог Бранд, допивая свой стакан с вином.

– Долго ли ждать, пока наша армия прибудет из Омира? – спросил Дрю.

– По моим прикидкам, они в трех днях пути от Роббена, – сказал Флоримо. – А если поторопятся, то уложатся и в двое суток.

– Хорошо, – кивнул Дрю. – Всем нам будет спокойнее спать, когда наши ряды окрепнут, а наши братья и сестры вернутся в наши объятия.

– Что прикажете нам делать в ожидании армии Тиаса? – спросил Бранд, наливая себе новый стакан вина.

– Для начала протрезвейте, – ответил Дрю. Услышав эти слова, стоявший рядом с ним лорд-буйвол ехидно хихикнул. – Если верить, что условия соглашения не будут нарушены, можно считать, что война выиграна. Армия лордов-котов должна быть разоружена и выведена из нашей страны. Так следует из клятв, которые были принесены на Черной скале. Но я поверю этим клятвам только тогда, когда землю Лиссии покинет последний ее враг.

По шатру прокатился одобрительный гул голосов. Перед тем как уйти, вервольф обернулся к Карстену и увидел собравшихся вокруг него Крига, Табу и Бегемота.

– Мы летим с тобой, – сказал Криг. – Я уже обо всем договорился с Карстеном. Он попросит нескольких своих собратьев помочь перебросить нас на крыльях.

– Я не могу…

– Ты не можешь остановить нас, Дрю, – перебила его Табу. – Мы не лиссийцы, а значит, не твои подданные.

– И у нас нет ни семьи, ни возлюбленных, – добавил Криг. – Так что терять нам нечего.

– И, кстати, я давно мечтал увидеть горы Уайтпикс, – заметил Бегемот. – Как же так, забраться в такую даль, и гор Уайтпикс не увидеть? Теперь вот увижу наверняка.

Лорд Улик болезненно морщился, пока магистры обвязывали ему голову пропитанными настоем трав бинтами. Поврежденным в последнем бою глазом он уже никогда не будет видеть впредь – глаз выбил серебряный шар, прикрепленный на конце его собственного кистеня. Магистры натянули повязку, туго завязали ее концы позади бесформенного рваного пузыря, который еще не так давно был его ухом. После смерти Верховного лорда Леона шатер командующего превратился в походный госпиталь, единственным пациентом которого стал Улик. Тело лорда-обезьяны все еще не отошло после боя – болело плечо, вывихнутое из сустава Зверем из Баста, позвоночник ломило так, будто по нему пробежалось стадо слонов. «Возможно, это хотя бы мою сутулость вылечит», – подумал Улик и, может быть, мог бы даже мрачно улыбнуться, если бы только не ощущение холодной, ледяной пустоты в зашитом животе и не боль, внезапно прострелившая его второе, чудом уцелевшее ухо. Тем временем в шатре продолжался разговор Верховного правителя Обы с армейскими командирами.