Третье человечество. Голос Земли - Бернард Вербер

– Площадь Тахрир наша! – крикнул кто-то.

Прогремело «Ура!», и эхо разнеслось по окрестностям.

Но тут появились полицейские бульдозеры, заставившие толпу отступить.

– Можно подумать, мы попали на съемки фильма «Зеленое солнце», – заметил Давид, прекрасно разбиравшийся в классике.

– Надо бы обратиться к писателям-фантастам, чтобы они не выдвигали слишком много идей, потому как те со временем перекочевывают в реальность, – иронично заметил таксист.

На широких проспектах, ведущих к площади, бульдозеры образовали непрерывную линию, которую не мог преодолеть ни один манифестант. Стальные мастодонты постепенно расчленили толпу и загнали в тупики, где тут же образовалась давка. Давид как зачарованный наблюдал за этим зрелищем.

Офицеры нашли способ. Им даже не надо стрелять – достаточно устроить среди манифестантов давку.

Ученый тут же вспомнил энциклопедию Эдмонда Уэллса – там говорилось, что к подобной тактике прибегают волки, обитающие в Национальном парке Меркантур.

Очень быстро преимущество в сражении оказалось на стороне полицейских в черном – может, не столь многочисленных, но способных координировать свои действия.

Бульдозеры стали напирать, началась паника. Наспех предпринятые меры противодействия дали свои результаты. В бульдозеры полетели коктейли Молотова, несколько машин загорелось.

Девушки из движения «Фемен», вероятно лучше других подготовленные к рукопашной, захватили один из бульдозеров и направили его на полицию. Им удалось немного разжать тиски, сомкнувшиеся вокруг манифестантов. Они подняли над бульдозером флаг с изображением статуи Свободы.

– ВИВАТ МИРОВАЯ ЭВОЛЮЦИЯ!

Инициативу феминисток подхватили сначала студенты, а затем и бедняки, требовавшие хлеба, – они тоже стали захватывать бульдозеры. Толпа стала вламываться в магазины, отдавая предпочтение торгующим продуктами питания и смартфонами.

По мере наступления темноты схватка становилась все ожесточеннее. С особым рвением полицейские набрасывались на феминисток, в большинстве своем сражавшихся с обнаженной грудью. Повсюду дымились сожженные бульдозеры. Вооружившись палками, толпа расчленила строй полицейских и, воспользовавшись численным преимуществом, стала избивать их.

В северном секторе произошло столкновение между бульдозерами, попавшими к манифестантам, и теми, что еще оставались под контролем полиции. Со стороны это напоминало противостояние двух исполинских скарабеев, которые в смертельной схватке пытались прокусить друг другу панцирь. Грохот раздираемой стали придавал зрелищу особо драматичный эффект.

– С учетом нависшей над нами опасности я должен повысить тариф, – заявил Абдель-Атиф. – Это обойдется вам в лишнюю тысячу евро.

– Может, сойдемся на пятисотке?

– О’кей, договорились.

– Но что вы собираетесь делать?

– Я знаю несколько домов, подвалы которых связаны с подземными ходами.

– Вы имеете в виду катакомбы?

– Да, их построили первые христиане, на которых, вы знаете это, римляне устраивали гонения. Пробравшись в катакомбы, мы без труда преодолеем все полицейские заграждения.

Абдель-Атиф кивнул им на какую-то дверь, затем вытащил из кармана ключ и стал возиться с замком. Они вошли в дом и миновали коридор. В глубине была еще одна дверь, открывавшаяся на лестницу, которая спускалась в мрачное подземелье.

Все трое прошли по тоннелю и оказались перед ступеньками, выглядевшими очень старыми.

Обнаружив в углу спички и свечи, Давид и Гипатия воспользовались ими, в то время как Абдель-Атиф, шагавший впереди, светил себе смартфоном. На глаза им попался символ первых христиан, рыба, который они тут же узнали.

– Изначально эмблемой христианской духовности являлась рыба, – напомнил Абдель-Атиф, – и, если Иисус вновь придет на эту землю, ему, скорее всего, не понравится новый символ, который взяли на вооружение те, кто выступает от его имени: распятие на кресте.

– Рыба могла бы стать знаменем эволюционного движения, – сказал Давид. – В конце концов, первым живым существом, сделавшим несколько миллионов лет назад решительный в плане эволюции шаг, был тиктаалик. И первым эволюционистом, следовательно, тоже был он.

Они миновали несколько фресок с изображением рыб и вышли в катакомбы, представлявшие собой настоящий лабиринт, по которому сновали большие серые крысы.

Абдель-Атиф сверился с планом в своем смартфоне, продемонстрировав прекрасное знание дела. В конце глухого коридора они уперлись в дверь, которая ни за что не хотела открываться. На лице таксиста отразилась досада, он разбежался, саданул плечом, дверь распахнулась, и они оказались в канализационном коллекторе.

И тут же наткнулись на отряд полицейских, дубасивших манифестантов. Несколько мужчин в черном заметили их и бросились в атаку. Лишь в самый последний момент Абдель-Атиф захлопнул дверь и запер ее на засов.

Немного подумав, он знаком велел своим спутникам возвращаться.

– С катакомбами ничего не вышло. Переходим к плану «В».

Воспользовавшись винтовой лестницей, они поднялись наверх и оказались в доме, где пахло плесенью и смолой.

Таксист вывел их на верхний этаж и показал, как передвигаться по крышам.

С высоты прекрасно были видны сцены насилия, разворачивавшиеся на улицах. Бульдозеры рычали, многие из них полыхали, подожженные коктейлями Молотова. Манифестанты перешли в рукопашную, пустив в ход палки, камни, ножи и мачете.

– Иногда мне кажется, что агрессивными людей делает слишком острая пища, – философски изрек Абдель-Атиф. – Еще жара. Говорят, Солнце вошло в фазу повышенной активности, а от этого страсть как хочется драться. Как бы там ни было, на этот раз, благодаря Интернету, наша манифестация напрямую связана с десятками других. Это ведь прогресс – вместо того чтобы тихо бузить в своем уголке, мы устраиваем погром планетарного масштаба. При необходимости он перерастет в мировую революцию или, если угодно, эволюцию, за которую будут выступать молодежь, бедняки и женщины. Вы можете представить мировую эволюцию, которая стала возможной лишь потому, что у людей хватило смелости выйти на улицу и вступить в схватку с полицейскими?

Они побежали, неловко перепрыгивая с крыши на крышу, то и дело рискуя сверзиться вниз на заполненные манифестантами улицы. На подмогу восставшим отовсюду стекались толпы народа.

– Никогда не видела такого количества столь решительно настроенных людей, – пораженно призналась Гипатия.

И ей, и Давиду казалось, что в городе, который будто сошел с ума, повсюду полыхают пожары. В трех пирамидах-трущобах горели экраны телевизоров, перед которыми собрались те, кому не терпелось узнать, чем же закончатся эти волнения.

132. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ПЛОЩАДЬ ТЯНЬАНЬМЭНЬ

После политической оттепели в России, которую в середине 1980-х годов устроил Горбачев, китайский лидер Дэн Сяопин также решил осуществить ряд перемен с тем, чтобы немного смягчить коммунистическую диктатуру, установленную Мао Цзэдуном. Для выполнения этой задачи он заручился поддержкой реформаторов: Ху Яобана и Чжао Цзыяна. Эти два человека были известны как ярые противники консерваторов, выразителями интересов которых были экономист Чэнь Юнь и его протеже Ли Пэн.