Любовное сражение - Мариса Роуленд

Аллан неторопливо, но настойчиво запустил руки ей под блузку. О, Боже! Ей хотелось верить ему, но стоило ли? Скольким женщинам он уже нашептывал эти самые слова? Аллан между тем начал обеими руками ласкать ее грудь. Ей нужно было на что-то решаться, пока не поздно. Она готова была вот-вот поддаться этим сладким и напористым ласкам.

Джессика попыталась слабо протестовать, но он снова закрыл ей рот поцелуем. Кровь закипела у нее в жилах. Пальцы Аллана ловко расстегнули ей застежку бюстгальтера, и она затрепетала от удовольствия, когда он начал гладить ее тело. Она ощущала биение его сердца. От запаха сильного мужского тела у нее кружилась голова. Неожиданно он расстегнул ей блузку, нагнулся и начал языком ласкать один из ее сосков.

Она откинулась назад, испытывая необыкновенное наслаждение от прикосновения его губ и языка к ее обнаженной груди. Стон сорвался с ее губ. Ладонями она обхватила его голову, пальцы судорожно теребили его темные волосы. Она почти не почувствовала, как он расстегнул молнию на ее брюках, которые сразу же соскользнули с ее узких бедер. Затем он начал нежно гладить ее по животу. Рука его опускалась все ниже, пока не скользнула под краешек ее трусиков.

— Боже! До чего же ты прекрасна, дорогая, - прошептал он ей на ухо. — Ни одна женщина не заставляла меня испытывать такое желание, как ты.

Его слова что-то всколыхнули в ее памяти. Она пыталась прогнать это что-то, охваченная чувством наслаждения. То был прекрасный момент, и нельзя было ничего испортить. Но память ее хранила нечто, что не желало уходить. Затем она отчетливо вспомнила его слова, сказанные в Лондоне в их первую ночь. Тогда он в точности произнес то же самое!

Сомнения с новой силой овладели ею. Значит, это были пустые, ничего не значившие слова. Какая могла быть уверенность в том, что они были правдивыми теперь? Может быть, она слишком осторожна и ранима? Но как бы ей не повторить свои прежние ошибки... Мысль ее лихорадочно работала. Аллан между тем продолжал ласкать интимные места ее тела. Джессика сильно прикусила губу. Был только один способ выяснить истину. Ей придется напрячь всю свою волю, но она должна знать правду. Если он снова ее обманет, она этого не переживет.

Джессика осторожно высвободилась из объятий Аллана и отступила на шаг. Она была почти голая и тут же поспешила снова натянуть на себя трусики. Затем села на край постели и застенчиво взглянула на Аллана.

—Извини меня, пожалуйста. Я не хочу, чтобы это далеко зашло. Во всяком случае, сегодня.

Голос ее выражал сожаление. Глаза Аллана сверкали от возбуждения. Он нахмурил брови и спросил:

— Что случилось? Ведь ты же хочешь меня так же сильно, как я тебя.

— Ничего особенного не произошло, — ответила Джессика. — Просто я... — Голос ее осекся. - Ты прав. Я тебя хочу. Поверь мне, дорогой, я в самом деле испытываю желание. Но я... я не могу. Пока не могу.

Аллан опустился перед ней на колени, взял ее за руку и с беспокойством заглянул ей в глаза,

— Ты, может быть, нездорова, дорогая? Джессика покачала головой.

— Нет. Я чувствую себя хорошо. Он слегка стиснул ей руку.

— Тогда расскажи мне, в чем дело.

— Ты не поймешь. Скажешь, что я веду себя глупо, как ребенок.

— Я сам во всем разберусь, — хмурясь, сказал Аллан. Джессика снова прикусила губу, затем набрала побольше воздуха в легкие и сказала, потупив взгляд:

— Помнишь ту нашу ночь любви в Лондоне? Со мной тогда такое случилось впервые в жизни. Потом я терзалась по этому поводу. Ведь я всегда хотела сохранить свою девственность для первой брачной ночи со своим будущим мужем. Тебе может показаться странным, но мне думается, что я чувствовала бы себя более уверенно, если бы могла сейчас сдержаться и отложить все до дня нашей свадьбы.

Аллан в первый момент ничего ей не ответил. Лицо его сделалось напряженным, но признаков гнева Джессика на нем не обнаружила. Не было никаких намеков в его поведении и на то, что он собирается взять ее силой.

— Извини меня, пожалуйста, - едва слышно проговорила Джессика. - Может быть, я веду себя глупо...

Аллан заглянул ей в глаза. Взгляд его был каким-то растерянным. Неожиданно он улыбнулся.

— Это так похоже на тебя, Джессика. Ты самая прекрасная девушка из всех созданных Богом.

Он встал и протянул к ней руки, помогая встать на ноги.

— А теперь иди чистить зубы. Я тем временем украду у тебя одно из одеял.

Комнату наполнял призрачный лунный свет. Прошло уже часа два, но Джессика ни на мгновение не сомкнула глаз. Слышно было, как на диване беспокойно ворочался Аллан. Она продолжала обдумывать то, что он ей сказал. Все казалось логичным. Не было никаких указаний на то, что он вновь собирается ее обмануть. Все, как будто, было логично.

Правда, была одна деталь, которая ее немного смущала. Он утверждал, будто и прежде хотел рассказать ей все, как на духу, но что она не была к этому готова. Она, якобы, с самого начала относилась к нему враждебно. Может быть, в этом была доля истины. Но у нее были основания сомневаться.

Прошло еще полчаса. Завтра она все будет знать в точности. Джессика закрыла глаза, но сон не приходил. Она привстала, подперев рукой голову, и тихо спросила:

— Аллан, ты не спишь?

Он помедлил с ответом, потом сказал:

— Нет.

Джессика снова опустила голову на подушку и начала глядеть в потолок.

— Мне очень стыдно за то представление в ресторане «Феличе».

Раздался короткий смешок.

— Об этом пора забыть, — тихо проговорил

Аллан.

— Но я не могу. Пострадала твоя деловая репутация. Я не должна была причинять тебе столько неприятностей.

— Не было никаких неприятностей, — спокойным тоном ответил Аллан. — На следующее утро я позвонил в редакцию той самой газеты и объяснил, что «Трикси Троттер» была моей служащей, и что я недавно уволил ее за недостойное поведение. Поэтому она решила мне отомстить. Конечно же, я не назвал ни одного имени. Издатель любезно согласился напечатать мое объяснение в следующем же номере.

Джессика вдруг страшно рассердилась. Аллан прибег ко лжи для оправдания своих угроз. Но она подумала немножко и промолчала, В самом деле, если бы газета отказалась напечатать такое объяснение, тогда Аллан мог бы приобрести дурную славу в глазах общественности. А этого не случилось.

Она подумала и сказала:

— Но раз твоя репутация не пострадала, ничто не мешает тебе вернуться в Лондон и продолжать вести там привычный образ жизни.

— Действительно, ничто этому не мешает, Джессика, — согласился Аллан. — Но я намерен провести остаток жизни здесь и с тобой.

Джессика полежала молча еще некоторое время, затем позвала:

— Аллан...

—Я не сплю.